Игер Кау - Пепел и пыль [litres]

Незнакомые люди оказываются портными, сразу же принимаясь подгонять по фигуре мой новый костюм. Работают быстро и ловко, и, как мне кажется, не без магии. Во всяком случае, когда за дверью возникает новый источник шума, они уже заканчивают.

Источник – граф Урмарен. Он делает едва заметный жест, и все немедленно ретируются. Маячившие за спиной графа Меченый и Ладер остаются за дверью. Как и бойцы охраны, видимо. Мы остаемся вдвоем. Разговор будет серьезным?

– О, вас уже и приодели, – говорит Урмарен, оглядывая мой новый наряд. Он выглядит усталым, но довольным. – Извините, что вчера не поговорили – не до того было.

– Что, уже закончили?

– Нет еще, – его улыбка становится немного тусклее, – но среди ложных заговорщиков нашлись настоящие. Вы были правы. И кое-кто разговорился, подтвердив наши собственные… изыскания.

– А герцог Сентерский?

– О, Вальдер – крепкий орешек. Уже сутки делает вид, что ни о чем не знает. Но что-то мне подсказывает, что знает многое, если не все. Сами понимаете, о себе он позаботился – ни прямых, ни косвенных доказательств у нас нет. Увы, придется завтра-послезавтра его выпустить. А вот наша общая знакомая явно станет богаче.

– О чем вы?

– Виконт Силеш Деменир – сын покойного маркиза – понадеялся, что участие в заговоре поможет ему заполучить титул и владения, которые его отец оставил Тиане. Его дядя оказался то ли трусливее, то ли умнее и ввязываться в сомнительное предприятие не стал, отказался, хотя, по правде говоря, был для заговорщиков более ценной фигурой – из-за родственных связей своей жены… Силеш же решил пожертвовать дядей, чтобы выгородить себя, поскольку не верил, что тот действительно отказался от шанса захапать все. А брат маркиза, когда осознал, что нас к нему привел племянник, плюнул на родство и заговорил. Ведь он кое-что все-таки знал и все, что знал, выложил, спасая свою шкуру.

– Понятно. Скажите, а это – зачем? – указываю на свою новую одежду.

– А, это… Через десять дней у императора будет прием. Он намерен лично наградить всех, кто отличился при раскрытии этого заговора.

– Так быстро? Я думал, сначала кого-то повесят, кого-то посадят, кого-то отправят в ссылку… Через год-два напишут в газетах…

– Так и будет. Кроме газет, пожалуй.

– И кто же был во главе этого безобразия?

– Химар, герцог Ханаранский.

– Но ведь…

– О, они очень хорошо продумали этот момент и подошли к его реализации со всем возможным тщанием. Мы бы до конца считали, что его и его людей используют втемную – тем более что наш приятель Ксивен искренне в это верил, – если бы не выплыло кое-что во время вчерашних допросов. Совершенно случайно причем. Удача выбрала нашу сторону, – хмыкает мой собеседник.

– Понятно… Так все-таки, что они собирались сделать?

Граф мрачнеет.

– Убить императора и наследного принца, выдав это за несчастный случай. Во время демонстрации новой военной техники на полигоне недалеко от столицы.

– Ого… И кто же в этом случае занял бы трон?

– Очень многих бы устроил… император Бархарих Первый. Да, он немолод, но лет на двадцать-тридцать его хватит. Он императорской крови, причем по отцу, что немаловажно для блюстителей традиций, у него трое сыновей… А главное, смены династии как бы и не произойдет – власть всего лишь перейдет к ее боковой ветви.

– И, конечно же, он был бы весьма признателен людям, способствовавшим его восхождению на трон?

– Вероятно. Лично я вполне допускаю, что он знает о заговоре. Но мы ничего не докажем.

– То есть он ничего не потеряет при любом раскладе?

– Увы, да. И тронуть мы его не можем. Только по личному приказу императора. Иначе наверняка сильно пожалеем, что посмели косо на него посмотреть и высказать свои подозрения вслух. Его высочество очень злопамятен, насколько мне известно.

– Ясно. А на что рассчитывал герцог Химар?

– Самое меньшее – заполучить Валенар, а Ханаран оставить старшему сыну.

– А самое большее?

– Догадайтесь сами. Амбиций у него предостаточно. Естественно, лишь в том случае, если Бархарих окажется вне игры. У меня есть основания полагать, что Химар и его партия рассчитывали сначала засветить верхний, так сказать, слой заговора, вынудив императора вывести дядю из подпрестольной борьбы, а уже потом нанести главный удар.

– Химар уже арестован?

– Пока нет. Его личный поезд прибывает в столицу через… два часа.

– А он не сбежит?

– Не сбежит. Меня там не будет, но об этом есть кому позаботиться. Как и о том, чтобы он дожил до суда.

– Ясно. Ну что ж, удачи им…

– Смотрю я на вас, Таннер, и почему-то мне кажется, что все-таки что-то мы упустили. Но что?

– Императрица Альтея… Ее вы ни в чем не подозреваете?

– А что с ней не так? – Брови графа недоуменно поднимаются вверх.

– Ваша светлость, простите мне мои слова, но… ее отец арестован за участие в заговоре, участники которого собирались убить ее мужа и сына. Почему-то вы ни разу не упомянули, что будет с ней.

– И что? Какое она имеет к этому отношение?

– Как говорят дознаватели: задайтесь вопросом – кому выгодно? Посмотрите на это под другим углом. Если заговорщики все-таки имеют запасной план, а то и не один, и покушение все-таки удастся? Кто сядет на трон, если он вдруг опустеет? Что об этом говорит закон о престолонаследии?

Граф смотрит на меня озадаченно, на несколько мгновений опускает веки, видимо, что-то вспоминая, потом его глаза широко распахиваются, округляясь от изумления и чего-то, сильно похожего на восхищение.

– Демон меня пережуй! Вот почему Вальдер в это ввязался! И даже готов ради успеха немного посидеть в тюрьме! Выходит, совершенно неважно, причастен его высочество Бархарих к заговору или нет… Я, пожалуй, поверю, что он ничего не знает или ему скормили какую-нибудь сказочку. Альтея все равно впереди него в очереди наследников – она же не просто жена императора, она – императрица, коронованная особа.

– Ваша светлость, скажите – если, например, их план удастся наполовину, то есть император погибнет, а наследный принц останется жив, тогда что?

– Без вариантов – императрица будет соправительницей при наследнике. Само собой, пока тот не достигнет совершеннолетия.

– То есть всего лишь несколько лет… А если принц умрет вместе со своим отцом?

– Тогда Альтея будет править, пока будет способна править… Погодите, Таннер… Вы что, думаете, она готова пожертвовать своим сыном? Немыслимо…

– Я не могу утверждать, что она знает о планах заговорщиков. Точнее, что знает все. Возможно, герцог Сентерский намерен поставить ее перед фактом. Мол, должен был погибнуть только император, а смерть принца – трагическая случайность. И будет искренне скорбеть вместе с дочерью.