Ольга Хмелевская - Дар. Золото. Часть 2

Ха. Так маги тоже люди. Они тоже могут устать или… предать. А мина лежит себе до тех пор, пока не понадобиться. Понаделать таких штук много. Заодно и спесь с огневиков сбить. При таком раскладе артефакторы выше стихийников цениться будут.

3

Алабару повезло. Не было дождя.

Но с непривычки крылья устали быстро, шея так и норовила опуститься, хвост тоже отказывался принимать нормальное горизонтальное положение и вилял из стороны в сторону. Поэтому полет дракона над ущельем напоминал зигзагообразную кривую, порывистыми скачками то набиравшую, то терявшую высоту.

Ближе к полудню, когда солнце стало сильно припекать, Алабар не выдержал и приземлился. Подло вставший на пути огромный кедр остановил движение, но расцарапал крыло. Ну, да, все нормальные драконы учатся летать в присутствии старших, один он… белый, одним словом. И родиться умудрился последним, и цветом не вышел. Хоть ростом удался и на том спасибо.

Оно конечно, прекрасно лежать в тенечке – ветерок обдувает, солнышко греет, думать ни о чем не хочется. Особенно о том, что сейчас твориться в Серых Горах. Очень не хочется. А там, скорее всего, дым коромыслом. Правда, что это означает, Алабар понятия не имел. Когда-то, прочитанное в старой книге, понравилось и теперь вспомнилось. Означало, скорее всего, что Ригате здорово влетит. За то, что не сумела привить подчиненному трепетного отношения к параграфам устава. Где черным по белому, вернее красным по желтому, было написано: при открытии портала немедленно оповестить командира и ждать указаний. Всё. Больше ни слова. Вопросы есть?

Для Алабара вопросов не было.

До того момента, пока ожидаемое двести лет «открытие» не произошло у него перед носом. И никого рядом! В пределах видимости и слышимости! А ведь по тому же уставу должна дежурить пара. Но эта высокомерная выскочка умотала к Доху докладывать. Сообщить об активации второго «входа». Ну, да, всё по уставу. Только вместо себя она никого не оставила, и ей для доклада почему-то понадобилось больше двух часов. Наверняка Правитель опять ее вежливо послал, и она опять ревела в каком-нибудь углу.

Ночь тогда выдалась до того душной, что устав был нарушен еще раз – аккуратно сложенные куртка и ботинки остались лежать в сторонке, и увлекательная историческая проза, в виде потрепанной книги, привычно появилась в руках.

А тут открывается!

Всего лишь после пары часов активации!

И как реагировать?

Метнувшись из портального зала в коридор, Алабар никого не увидел, а пустынный двор старинного замка, и вовсе, показался изощренным издевательством. Словом, что делать непонятно, паника накрывает, параграфы устава из головы вылетают, а давно забытая клятва долбит мозг. И вход уже начал закрываться! Как там: «не остановит меня ни холод, ни жар…»?

Не остановили. Хорошо, успел с собой мечи прихватить. Хоть на это ума хватило. На все остальное не хватило. Ни координаты вбить, на засветившейся панели, ни ботинки натянуть, ни…

Боевая трансформация стала сюрпризом. Этот сюрприз жахнул по голове, вывернул руки и ноги, растянул позвоночник и отрастил зубы. Нехилые, надо сказать. А ведь никто из старших даже не намекнул, что это будет зверски больно!

Только тогда, когда его выкинуло в ночной холод чужих гор и как следует приложило о старые бревна островерхой башни, он от всей души воздал хвалу Небесам за превращение – человека размазало бы по скале тонким слоем. Пятясь, как кот с дерева по каменному останцу, он еще раз послал Небу горячую благодарность за когти и спрыгнул на крошечный карниз уже в человеческой ипостаси. Да, первая боевая трансформация больше пяти минут не длиться. И это еще повезло.

Тут же оказался и вход в башню. Но изнутри не доносилось ни звука. Ни криков, ни стонов, ни звона оружия. Неужели портал сам по себе сработал?

В привычном воплощении Алабар отдышался, почувствовал себя уверенней и вошел внутрь. Босым и без куртки.

Трое парней странного вида сидели на шкурах и смотрели на него как на внезапно заговоривший столб. Ни тебе эпической битвы, ни тебе раненых, ни… смертельно раненых. Всё тихо и мирно. Правда, за спиной, на стене, шебуршился какой-то зверёк. Абсолютно бесстрашный зверёк!

Вспомнив о Пончике, Алабар вздохнул. Полезли в голову вчерашние события, опять нахлынула тихая ярость от унижения, которое пришлось пережить. А ведь это было всего лишь унижение. Выходит, тот, кто писал устав, отлично знал, чем может закончиться встреча с ментальным магом. И не только для дракона. Наставник как-то обмолвился, что двое из их клана не смогли уйти, попали под воздействие и, не помня себя, превратили красивый город в пепел. Алабар не то чтобы не поверил. Просто решил, что с уж ним-то этого бы не произошло.

Стоит ли ему осуждать свое племя за предательство? И было ли это предательством?

Ладно, отдыхать можно бесконечно, но оборотень прав – ошибки надо исправлять. Так что, полетели.

4

До полудня мы с Машкой поднимались вверх. Сначала я решал задачку применения дарайской селитры, потом банально устал, топал за оборотнем след в след и на окружающие красоты внимания не обращал. Наверно, эти красоты имели место быть, но кошак все убыстрял темп, и вертеть головой просто не было желания. Видел перед собой только пыльные Машкины сапоги, старался не отстать и ругался про себя.

Когда уже захотелось выругаться вслух, что все-таки я не конь, и даже не оборотень, врезался в Машкину спину. Оказалось, привал. На перевале. Дальше тропа побежит только вниз и я, наконец, буду любоваться видами, взирая с высоты птичьего полета на копошащуюся внизу жизнь.

Но все-же я порадовал себя ехидным высказыванием:

– Зря остановились.

– Почему? – удивленно обернулся кошак.

– Еще чуть-чуть и я бы пал, как загнанная лошадь, – радостно сообщил я, чем удивил его ещё больше.

– Обычно загнанных лошадей добивают, – сообщил мне Машка, устало скидывая баул, – Если сильно надо, могу поспособствовать.

– Не в моем случае. Ты бы меня на себе потащил.

– Размечтался, – проворчал Машка, давая понять, что он не в духе, что тоже вымотан. Так что прогулка на оборотне откладывалась на неопределенный срок.

Вытащив остатки съестных припасов, и постелив одеяло возле двух глыб, обозначивших узенький перевал, я, как и Машка, привалился к баулу спиной, и блаженно вытянул ноги.

Подо мной, крутая, еле различимая тропа ныряла вниз по склону в темный еловый лес. Справа, ярко освещенная солнцем, тянулась гряда скалистых вершин. Слева тонул в перине грозовых облаков Танжагар.

– Слышь, рудознатец. А скажи-ка ты мне, о чем вы так мило беседовали с Жаеном на берегу, что он тебе даже пару меховых мешков посулил?

– Ну-у, если ставить вопрос о количестве посулов в мой адрес, то могу точно сказать, что сначала мне была обещана внучка, а не какой-то захудалый мешок с пушниной, – я постарался придать себе важный вид, но полулежа это вышло плохо, а вставать не хотелось.