Александр Либих - Выжить в лесу Междумирья [litres]

Леший открыл глаза. Айзин и человекорыбы похрапывали, повернувшись к костру. Орлицы не было видно.

– Она на березе пристроилась, тоже спит, я давно за ней наблюдаю.

Колени лешего дрожали. Он не стал смотреть на молру.

– Патрикеевна, ты со мной?

– Нельзя мне, ты же знаешь, провожатой меня назначили. Прости, что я тебя в эту стаю втянула. Не думала, что они такие страшные.

– Береги себя, Патрикеевна!

Леший побежал на хромых, трясущихся ногах. Вскоре он начал задыхаться и снизил скорость, экономя силы.

Заяц Руся, лакомившийся ягодами можжевельника, хотел было окликнуть болотного дедушку и поздороваться, но понял, что лучше ему не мешать, и только сочувственно посмотрел вслед: худенький старичок еле семенил маленькими ножками, почти топтался на месте.

Правда, самому лешему казалось, будто он мчится так, что у него в ушах свистит. Он напряженно прислушивался к звукам за спиной, но боялся оглянуться, боялся увидеть вереницу своих следов и огромную тень летящей молры.

– Дед, – пропищал проснувшийся Джеймс, – что это? Где мы?

– Уф… Молчи, мышонок, а то выброшу! – пригрозил леший и даже хотел добавить что-нибудь совсем грубое, но таких слов он не помнил, хотя понимал их, если ему говорили.

– Куда ты бежишь, твою мать! – возмутился Джеймс.

– Куда глаза глядят, – соврал леший. В спокойном состоянии он иногда говорил правду, но на бегу не мог.

– Глупый дед, орлица склюет твои старые мозги!

– Ух, уф… – ответил леший, потому что пока еще было неизвестно, кому сегодня повезет.

– Не боишься, что я рассвирепею?

– Боюсь.

– То-то же! – Джеймс немного успокоился. – Вспомнил, кто у нас главный?

– Уф… ты, мышонок.

– Скажи «господин барон»… нет, лучше «ваше величество»!

– Ух… такие слова трудные.

– Болван!

Теперь леший смог повторить.

– Не я, а ты!

– Да какая разница. Ну хорошо, я.

– Предатель! – вдруг закричал Джеймс.

Леший вытер залитые потом глаза и теперь тоже увидел замок феи.

– Высади меня! – яростно потребовал человечек.

– Некогда мне, мышонок. Если хочешь, сам выпрыгивай.

– Ты что, с такой высоты!

Леший не ответил и побежал изо всех оставшихся сил. Он привык верить своей интуиции, и она – единственная, кто была к нему ласковой, шептала в ужасе: «Дедушка, милый, хороший мой, быстрей!»

Громко мяукая, на кухню влетел кот, с трудом затормозил. Глаза у него были круглыми, хвост распушился и стал больше, чем у лисы.

– Леший бежит к нам! Никогда я не слышал, чтобы он вопил и визжал! А вдали – огромная птица!

Ирина бросилась в прихожую и распахнула дверь, в которую маленький дедушка, от усталости опустивший голову, как раз собирался ударить кулаками и лбом, а сверху уже стремительно приближались вытянутые ужасные птичьи лапы с чудовищными когтями!

Катя кричала, кот шипел, щегол чирикал, и только Ирина не поддалась общей панике. Девушка левой рукой помогла лешему ввалиться в прихожую, а правой с силой захлопнула дверь.

Сначала по двери проскрежетали когти, потом в нее врезалась голова орлицы, но дверь, скрепленная кованым железом, выдержала. Голова молры, по-видимому, тоже не получила серьезных повреждений. Правда, некоторое время орлица сидела рядом с крыльцом, и вид у нее был немного потерянный.

Скандалистка ворона Варя, обычно без колебаний каркавшая даже на медведя, теперь почему-то не издала ни звука. Длинными шагами она зашла за яблоню и не выглядывала оттуда, хотя все знали, что она была птицей любопытной и охотно совала клюв, куда ее не просят. Тем временем дедушка, упавший на ковровую дорожку, перевернулся на спину, с удовольствием раскинул руки и попытался вдохнуть весь воздух мира.

Ирина стояла рядом, воинственно уперев руки в бока, и готова была к дальнейшим бесстрашным действиям. В городе она нередко помогала слабохарактерному Сергею Юрьевичу, поэтому умела сохранять хладнокровие в сложных ситуациях и давно поняла, что главное – не струсить.

Дедушка вежливо, искоса рассматривал обитателей замка, собравшихся в прихожей. Фея не пришла. Скорее всего, она считала ниже своего достоинства бежать смотреть на какого-то лешего. Ну и ладно, кое-кто тоже не больно-то мечтает ее увидеть. Леший повернул голову к Тимофею и, кажется, хотел что-то спросить. Смышленый кот ответил:

– Не бойся, сзади ты не раненый.

– Уф… спасибо, Тимоша, – все еще задыхаясь, проговорил леший. – Почему я раньше не замечал, что ты так приятно мяукаешь?

– Ты зубы-то не заговаривай, – буркнул кот. – Кто это у тебя в кармане шевелится, но вылезти вроде бы не решается?

– Парнишку я вашего принес. Жизнью из-за него рисковал, но чего только ради друзей не сделаешь! – После столь благородного ответа леший не удержался от тонкого намека: – Чем-то вкусненьким у вас пахнет!

Катя с готовностью начала перечислять:

– Солеными грибами, фасолевым супом, жареной картошкой…

– Ты вернулся! – Всхлипывая, Ирина опустилась на колени рядом с лешим и бережно вытащила из его кармана Джеймса, который отчаянно бился, как пойманная рыбка.

Лицо человечка было искажено от ярости. Оказавшись в сложенных лодочкой, дрожащих ладонях девушки, он несколько раз пнул куда попало и хотел укусить Ирину за большой палец, но не смог достаточно широко открыть рот.

– Мой малыш, успокойся, теперь ты в безопасности!

– Глупая гусыня, – зарычал человечек, – не называй меня малышом!

– Прости, мой маленький! – Слеза Ирины упала в ее ладони, немного задев Джеймса. Он отпрянул и торопливо вытер лицо руками.

– Ты, противная гора мяса, отпусти меня! – Джеймс огляделся. – Поставь меня на тумбочку!

Девушка попыталась встать и чуть не упала. Александр поддержал ее. Она с трудом поднялась, стараясь не прижимать ладони к себе, чтобы Джеймсу не доставляли боли ее то и дело падавшие слезы.

– Ненавижу! – закричал человечек и затопал ножками.

Кот с упреком посмотрел на щегла, тот нахохлился и отвернулся. Они понимали друг друга с полувзгляда. Чир был уверен, он поступил правильно, когда не позволил задавить человечка, но разве Тимофею докажешь, что не каждую проблему можно решить лапой с длинными когтями.

Оказавшись на тумбочке, Джеймс перестал бесноваться и с полминуты молча, исподлобья всех разглядывал.

– Где ведьма?

Ирина плакала, остальные задумчиво смотрели на Джеймса, наконец ответила Катя:

– Госпожа фея полетела в город.

– Зачем?

– Она говорила нам, но мы забыли, – прошипел кот.

Из его глаз сыпались искры, поэтому Джеймс не решился дальше злить Тимофея и, презрительно скользнув взглядом по Чиру и Кате, повернулся к Александру:

– Ты, значит, опять длинный… Иринка рассказывала тебе об одной девчонке-практикантке?