Алексей Балахнин - Рождение Империи. Преемник магистра [litres]

Захлестнувшие его новые чувства резко спали, но Стелана уже было не остановить. Ему хотелось больше и больше. Он потянулся к соседнему потоку, и тут же все тело обожгло жаром. Ему показалось, что вместо крови по жилам течет раскаленная лава, в груди разожгли гномьи печи, а изо рта вот-вот вырвется пламя драконов. Он готов был плавить металл своим касанием. Да что там металл, казалось, что даже скалы потекут ручьем от жара у него внутри. Ученик чувствовал, что сейчас просто сгорит, но он не мог насытиться.

Решение пришло интуитивно. Стелан поманил ярко-голубой поток магии, от которого так приятно веяло прохладой, чтобы потушить пламя; и это помогло. Сразу же ощутилась спящая сила вокруг площадки, на которой он стоял. Казалось, он слышит мягкий шелест волн, но вот они вырастают и разбиваются о твердые скалы, чтобы снова набрать силы и попытаться покорить неприступную твердь. Стелан почувствовал, как, откатившись, он снова набирает скорость, устремляясь к скалистому склону, а вокруг, будто бы внутри, миллионы существ живут с ним как единое целое. Маг слился с волной, стал волной и с размаху разбился о скалы.

Настала очередь стихии земли явить ученику всю свою мощь. Твердость и непоколебимость камня, манящая тишина земных недр и монолитность тектонических плит. Он чувствовал, как она неторопливо движется, нехотя ворочается или в гневе извергается. Мощь и спокойствие, единые в чем-то необъятном.

Неожиданно все потоки сорвались, смешались и низверглись в единый круговорот, да так, что ученику стало не по себе. Сразу четыре стихии слились в одну и грозили утопить его в своем потоке, а может, этот могучий поток манил его дать себя унести, расслабиться и поддаться. Мощь наполняла его тело, разрывая и вознося одновременно. Были боль и сила, власть и смерть. Проследив за пульсирующими потоками магии, Стелан заметил, что они все проходят через его ладонь с зажатым куском магической руды. Он был как бы устьем всех стихийных рек, и с этим пониманием пришло решение. Стелан стал строить плотину из собственной магической энергии, вкладывая все силы и волю.

Понемногу река начала сходить на нет, и вскоре из бурного, готового все затопить и поглотить потока превратилась в небольшой, ровно текущий ручеек. Он мерцал разными цветами, пока не стал абсолютно черным. Сейчас силы всех стихий были сосредоточены у него в ладони, но при этом уходили вовне, лишь на время даруя свою энергию. Желание обладать этой мощью было слишком велико, и Стелан не мог сопротивляться. Он интуитивно ухватился за поток энергии, и словно веревку, несколькими витками намотал себе на предплечье. Поток хлынул по руке к источнику и слился с ним, мерно пульсируя и расширяясь.

Северянин открыл глаза и обнаружил, что стоит на коленях посреди площадки. Голова гудела, его одежда обгорела и была мокрой, вокруг много непонятно откуда взявшейся земли, а его самого обдувает холодный ветер. Стелан разжал онемевшие пальцы, и на камень площадки осыпалась серая пыль. На ладони уже не было магической руды, лишь ожог. Руку покалывало и обжигало изнутри в районе предплечья. Закатав рукав, ученик увидел красующийся на руке, словно тату, черный браслет.

Не в силах удивляться, он встал и, покачиваясь, направился к смотровой площадке. Он чувствовал, что снова истощен, но теперь, где-то в груди, так же ощущал, как медленно наполняется силой. Его источник изменился. Северянин пока не понимал как, но внутри возникло чувство целостности. Как будто до этого он был неполным, словно калека без конечности. От этой мысли он улыбался, словно дурачок, пока шел к собравшемуся народу. Стелан не видел, что происходило с ним во время обряда, но видели все остальные, поэтому сейчас и стояла гробовая тишина.

Сначала все шло как и у остальных посвященных. Когда активировались стихийные камни, а точнее, магическая руда в них, то поднялся сильный ветер. Он набирал мощь, пока не перерос в смерч, который, разрастаясь, стремился к небесам. Стихия воздуха разошлась не на шутку, и уже казалось, что ученика просто сдует с площадки, но он справился и усмирил бурю.

Все было подумали, что выскочка получил по заслугам и его выбрала стихия воздуха, которая не так высоко ценилась в магических кругах, но тут вспыхнул огонь, и ученика объяло пламя. И не просто объяло, а полыхнуло так, что всех наблюдавших обдало жаром. Казалось, сама бездна разверзлась на месте, где стоял младший ученик. Тут уже струхнули все – и ученики и учителя, даже магистры, которые напряженно вглядывались в происходящее.

Многие подумали, что пора готовить похороны ученика, если вообще будет что хоронить, когда магия спалит его дотла. Но и тут злопыхателей ждало разочарование. Каким-то образом северянин потушил пламя, вызвав над местом силы проливной дождь. Секунду назад небо было чистым, и тут вмиг почернело и разбудило округу раскатами грома. Ливень стеной накрыл место силы, так и не достав до остальной толпы. Еще немного, и потоки воды начали срываться со скалы в море, а сам камень стал трескаться, исходя дрожью. Тут всех ощутимо тряхнуло, многие оказались не готовы к такому, и попа́дали на месте.

Нолти был одним из них. Падение оторвало его от созерцания красоты бушующих стихий. Площадку для обряда сотрясала дрожь земли, и в ту же секунду поглотила круговерть безумных огненных всполохов, черных смерчей и хлещущей во все стороны воды, скрыв юного ученика. Нолти закричал, что нужно спасать Стелана, но оба магистра будто не слышали его; они стояли, всматриваясь в происходящее безумие. Рыжик вскочил и собрался бежать на помощь другу, когда его схватил за шиворот Сайрус и встряхнул, перекрикивая гул магии стихий:

– Куда ты собрался, дурень?!

Нолти хотел было возразить и начал вырываться, неловко размахивая руками, но магистр бесцеремонно схватил его за подбородок и повернул голову в сторону северянина:

– Твой друг уже и сам справился.

И действительно, когда Рыжик увидел Стелана, пространство вокруг него уже не бурлило от избытка магической энергии. Казалось, что не было смерчей, водопадов и огня, вот только северянин был мокрый, а его одежда местами дымилась.

– Невероятно! Я чувствовал, что он другой. – Рядом встал магистр Магнус и теперь смотрел на своего ученика восхищенными глазами. – Он первый в своем роде после стольких веков!

Нолти не понимал, о чем говорит магистр, как и не понимали все остальные присутствующие, что вообще произошло. Магнус, сияя улыбкой, направился к своему протеже, Сайрус же стоял в глубокой задумчивости.

Рост нервно ходил по своей комнате из угла в угол. Хотя помещение было стандартным для всех учеников, трудно было сказать, что тут живет рядовой ученик школы воздуха. На стенах дорогие картины и дуэльные шпаги, на полу толстый ковер из южной империи. Всегда свежие цветы на столе из красного дерева. В общем, юный граф привез с собой всю роскошь, в которой жил в поместье отца. Но сейчас убранство скорее нервировало и раздражало его, напоминая о его высоком положении и такой же немалой ответственности перед родом Ландоров.