Алексей Балахнин - Рождение Империи. Преемник магистра [litres]

Ярл Вебьернов отбросил в сторону остатки некогда хорошего и крепкого баклера и направился за вторым. Рука опасно ныла и немела от нагрузки, и, пока появилась передышка, Олаф разминал руку и давал крови наполнить ноющие пальцы. Хрут терпеливо ждал в стороне, гневно раздувая ноздри, улыбаясь и наигранно размахивая топорами по кругу. Первый раунд длился чуть больше минуты.

– Хорошо, что первым треснул щит, а не твоя рука. Тебе нужно быть более подвижным. – Гудред выглядел взволнованным.

– Все хорошо. Сейчас попляшем.

Олаф постарался сказать это уверенным голосом и подмигнул старому другу. Снова два приветственных удара мечом о щит, топором о топор – и берсерк сорвался с места, накинувшись на жертву. На этот раз его удары если и приходились в защиту Олафа, то не встречали должного сопротивления. Теперь Вебьерн выбрал другую тактику и больше уклонялся, ставя блоки, чтобы не парировать, а отвести смертоносные удары. Протанцевав с противником несколько минут, Олаф улучил момент, и когда Хрут после очередного неудачного удара слегка завалился по инерции, меч ярла скользнул и оставил на бедре противника широкую кровоточащую полосу. Берсерк, казалось, не заметил этого и продолжил давить на врага, а его зрачки расширились, сделав глаза похожими на два черных провала в бездну.

Время шло, и силы начали покидать Вебьерна. Ноги налились тяжестью, и все труднее становилось уходить из-под атак берсерка. Как итог, через пару минут второй щит превратился в щепки, не сдержав удара, и теперь у Олафа была рана на руке. Топор пробил уже изрядно прохудившееся дерево и достал предплечье. И вновь противники разошлись по углам. За этот, более продолжительный раунд оба уронили кровь на настил боевого поля, но оба хотели продолжать, несмотря на одышку и боль в уставших мышцах. Теперь у Олафа остался лишь один щит.

– Ты выдержишь до конца? – глядя в глаза северянину, который стал ему как сын, спросил Гудред.

– Все идет по плану. Но этот сукин сын нажрался грибов и теперь не чувствует боли. Даже не хромает от ран.

Олаф оглянулся, чтобы посмотреть, как его противник истекает кровью. За остаток прошлого поединка он успел нанести еще несколько кровоточащих ран. Хрут тяжело дышал, но все так же смотрел на него бешеными глазами.

– Это к лучшему. Чем больше ран, тем сильнее он звереет и теряет контроль.

– Хорошо бы. Мне еще рано пировать в Вальгалле. Не сейчас, – сказал Олаф и постучал мечом по щиту.

Хрут подскочил к северянину, словно и не было первых двух раундов, и обрушил сразу оба топора на подставленный щит. Тот предательски затрещал, но пока держался, чего не скажешь про Олафа. Его ноги скользили в образовавшихся небольших лужицах общей крови, и теперь он был менее проворен. Усталость тоже начала сказываться. Мышцы налились тяжестью, казалось еще немного – и конечности откажутся подчиняться. Вебьерн понимал, что сейчас нужно выложиться полностью. И выкладывался. Ушел от очередного удара и кончиком меча резанул плечо противника; еще уворот, затем блок щитом – и новый порез на животе противника. Кувырок вперед, чтобы уйти от горизонтального удара обоими топорами, встать, развернуться на одних пятках и встретить очередной удар щитом.

Острие оружия Хрута показалось с внутренней стороны щита. Топор застрял. Хольми рванул его что есть сил. Олаф не смог удержать баклер раненой рукой и полетел вперед, теряя щит. Сгруппировавшись, он сделал кувырок через голову, чтобы быстрее встать на ноги, и как раз вовремя. Оба топора уже готовы были опуститься на его голову, но своевременно подставленный меч остановил их движение в нескольких ладонях от лица. Оба так и застыли: Вебьерн, стоявший на одном колене, и Хрут над ним, который начал давить на топоры всем своим немаленьким весом. Острия топоров все больше приближались к голове Олафа. Мышцы на руках ныли и, казалось, вот-вот лопнут от напряжения, Вебьерн пыхтел и пускал слюну, но все больше уступал под натиском Хрута.

В голове молодого вождя предательски скользнула мысль о скором конце, поэтому, когда браслет на руке обжег запястье, Олаф этого не заметил. Просто в какой-то момент он почувствовал приятное тепло, разливающееся по жилам, и руки сами налились мощью. Этого хватило, чтобы собрать все силы, встать с колена и оттолкнуть мечом оружие противника с такой силой, что Хрут, недоуменно смотря на северянина, замахал руками, пытаясь сохранить равновесие. Противник попятился назад, и в этот миг Олаф с размаху наотмашь рубанул врага по незащищенному горлу. Мгновение прилива сил ушло, и теперь руки предательски дрогнули. Удар не получился идеальным, и меч застрял в основании шеи Хрута, раздробив ключицу. Оружие выскользнуло из рук берсерка, и он отшатнулся назад. Сын Торда уставился на Вебьерна непонимающим взором, потом перевел взгляд на меч, торчащий из его тела, и покачнулся.

– Не-эт!!! – послышался громкий и протяжный крик.

Олаф уже плохо соображал, и поэтому выкрик показался глухим и далеким. В глазах помутнело, но он точно знал, что нужно закончить дело здесь и сейчас. Он подскочил к противнику и, выдернув меч из раны, нанес удар еще раз, а потом еще. Кровь залила лицо, рукоять меча норовила выскользнуть, но Олаф добился своего. Мерзко хрустнули позвонки, и тело Хрута упало на землю уже без головы. Из последних сил, шатаясь, сын Лодмунда подошел и взял свой трофей. Он поднял глаза на Торда, который, бледный и дрожащий, стоял, закрыв лицо руками, не в силах смотреть на гибель единственного сына.

– Это, кажется, твое.

Голова полетела в направлении ярла и с глухим ударом упала ему под ноги. Это привело его в чувство, и вместо бледности его лицо налилось кровью.

– Ты заплатишь за это, щенок! Я вырежу весь твой ублюдочный род Лодмундов и Вебьернов! – Ярл Торд слал проклятия, пока ему, по приказу конунга, не помогли покинуть залитую кровью площадку. Затем унесли и тело его сына. Вагни пожал руку победителю.

– Боги решили, кто прав, а кто виноват. Надеюсь, кровь врага смыла остатки твоей мести, и теперь ты можешь зваться ярлом, – сказал он уставшему сыну Лодмунда. – Поприветствуйте ярла Олафа Вебьерна – вождя двух кланов и правителя двух островов!

Воины кланов кричали боевой клич и слова одобрения. Гудред похлопал друга по плечу и вернул ему меч, который тот выронил и даже не заметил. Олаф наконец смог облегченно опереться на плечо товарища и перевести дух.

– Насчет Торда не беспокойся. Я лично прослежу, чтобы он не наделал глупостей. Ни сейчас, ни когда ты вернешься домой. После поединка и воли богов он уже не может оспаривать твое право быть ярлом некогда принадлежавших ему земель. Победитель получает все, как завещали нам предки. Что делать с его людьми и вообще с кланом Хольми, решать тебе. Но я бы на твоем месте не стал резать всех под корень. Как-никак тебе нужны люди, чтобы строить деревню и ходить в набеги.