Марина Суржевская - Lastfata

— Шенди! — вдруг испуганно вскрикнула девушка, увидев меня.

В ночной тишине прокатился сухой треск, разломилась доска подоконника. И тонкая фигурка полетела вниз. Я на миг опешил. А потом рывком выхватил и швырнул камни, выкрикивая заклинание. Лассо обвило девичий стан, замедляя падение, врастая свободным концом в каменную кладку башни. И время, кажется, тоже растянулось. Словно во сне, я увидел невозможно изогнутую спину, запрокинутую голову, распахнутые руки. Словно девушка пыталась обернуться птицей и взлететь… И удар. Несильный, лассо все-таки удержало. Или нет?

Наверху тоненько голосила сестра пострадавшей, но я не слышал. Кинулся к упавшей девушке, подхватил. В уголке губ темнела капелька крови. Жива? Я не понимал…

Выкрикнул заклинание и с силой вдохнул воздух в приоткрытые губы. Тело под моими руками вздрогнуло.

— Она не дышит? Она умерла? О ледяной бог смерти, не забирай мою сестру, умоляю!

Рядом причитала Шенди, заламывала руки и что-то шептала. Кажется, молитвы древнему богу севера. Я не слышал. Смотрел в бледное лицо. Не дышал. А потом она открыла глаза. Серо-голубые. Как ее ледники…

В себя я пришла на полу. Каким-то образом умудрилась свалиться и, кажется, даже приложилась затылком об пол. Может, все от удара и привиделось?

— С ума сойти можно!

Ошалело потерла лоб и хмыкнула. Ну уж нет! Слишком все было реально. Да и не смогла бы я такое придумать. Я увидела прошлое человека, нарисовавшего башню ВСА. Бумага и здесь как-то помогла, переместив меня в минувшее. Я поднялась и, на всякий случай отойдя подальше от рисунков, плюхнулась на кресло. Глянула на хронометр — в своем видении я провела лишь несколько минут.

Не в силах успокоиться, снова вскочила и принялась мерить шагами пространство своего нового жилья. Камелия Янсон… А ведь она была настоящей красавицей! И пятнадцать лет назад поступила в Академию как вольнослушательница. А весной погибла, упав с башни. Но первое падение случилось тоже в октябре, когда ее спас студент ВСА, применив заклинание и вдохнув часть своего чаро-потенциала.

Память перенесла на берег покрытой тонким ледком реки.

Да, то же самое сделал Вандерфилд, когда вытащил меня из воды. Видимо, тогда же образовалось копье судьбы, соединившее нас. Думаю, так случилось и с Камелией.

Вот только в случае с моей предшественницей все закончилось плохо. Девушка все же разбилась, пусть и спустя несколько месяцев. Означает ли это, что и мне стоит готовиться к худшему?

По коже пробежал холодок, и я стащила с кровати плед, завернулась. Мысли неслись вскачь, хотя за окном была глубокая ночь.

Так и не найдя ответов, я подошла к окну. В свете фонарей были видны нахохлившиеся ели и медленно падающий снег. Сделала глубокий вдох — спокойно, Тина! Без паники! Я не Камелия и не собираюсь сдаваться без боя! Завтра же повторю этот трюк с картиной — может, удастся увидеть больше. Эх, так хочется с кем-нибудь посоветоваться, но приходится рассчитывать лишь на себя. А сейчас надо просто лечь спать. Как говорит моя тетя, ночная дума — дурная дума!

Улыбнувшись своим мыслям, я глянула напоследок в сторону деревьев и застыла. Луна мазнула светом вдоль стволов, посеребрила застывший силуэт и белые волосы. Там, внизу, стоял парень и смотрел на окна башни. И я не знаю больше ни одного студента с таким цветом волос.

Сердце заколотилось рваным горячечным ритмом, выстукивая по ребрам чужое имя: Эш, Эш, Эш!

Шарахнулась в сторону, прижалась к стене. Видел ли он меня?! Наверняка видел. В комнате горит свет, и на фоне освещенного проема я была хорошо различима. Но зачем он стоит там? На холоде, ночью. Зачем смотрит? И о чем думает?!

Подбежала к столу и выключила лампу, погружая комнату во тьму. И на цыпочках снова подкралась к окну. Но сколько ни всматривалась в ночь, Эша я больше не увидела.

Швырнул на стол Аодхэна прошение о состязании с аспидом. Очередное.

Профессор поднял голову, смерил меня хмурым взглядом:

— Ты знаешь, что я это не подпишу. Я запрещаю.

— Не имеешь права, — сипло произнес я и удержался от желания потереть саднящее горло. Кажется, пора завязывать с прогулками у реки. — Мне исполнилось двадцать шесть, по законам королевства я могу принять решение. И заявляю это право. Отказ противоречит закону номер 147 основного кодекса Тритории.

— Подготовился, значит. — Аодхэн откинулся на спинку кресла. — Что же, ты действительно имеешь право взять на себя полную ответственность. Но ты погибнешь, тебе не выстоять против аспида. Не с твоим потенциалом. Ты простыл и хрипишь, твоих чар не хватает даже на то, чтобы залечить больное горло. Приди в себя! Чего ты добиваешься? Хочешь сдохнуть?

— Я выстою.

— Ты невыносимый упрямец и гордец! — рявкнул заклинатель.

— Меня не интересует твое мнение.

— Злишься. — Наставник прищурился, рассматривая меня. — Из-за девушки. Но ты не понимаешь, что ваше общение может привести к беде…

— Ты ничего не знаешь! — не выдержал я.

— Знаю достаточно, — скривился он. — Эмоции лишь мешают, Эш. Ты забыл мои уроки? Я помог вам обоим. У вас нет будущего.

— Подписывай, — я припечатал к столу прошение, обрывая разговор.

Аодхэн сжал губы до тонкой полосы. А потом взял перо и поставил резкий росчерк.

Я поднял бумагу и, не прощаясь, пошел к двери.

На занятия я пришла сонная и оттого хмурая. Даже вкусный завтрак в башне не смог улучшить моего настроения. Тем более что, к моему ужасу, поглощать кашу пришлось в компании профессора Милеоурса и Аодхэна. Поначалу я растерялась, увидев преподавателей, но разрушитель молча указал мне на небольшой столик в углу и продолжил беседу со стариком в серой мантии. Я взяла тарелку и чай, юркнула на свое место и попыталась стать как можно незаметнее. Впрочем, профессора на меня не смотрели, и, быстро расправившись с овсянкой, я убежала на занятия.

Первым шел урок по хронологии. Предмет я любила и знала довольно хорошо, так что волнения не испытывала. Но стоило мне разложить учебники, как рядом на лавку упал Эрик.

— Привет, принцесса, — широко улыбнулся он, а я нахмурилась.

Похоже, дурацкое прозвище приклеилось ко мне крепко.

Парень помялся, а потом склонился к самому уху:

— Слушай, ты должна мне помочь. По старой дружбе! Мы же с тобой неразлейвода!

Я опешила от такой наглости. И когда это Эрик успел записаться в мои верные друзья?

— Поговори с Аодхэном! Пусть он снимет мои отработки! Ну сил нет, принцесса! Совсем он меня загонял, а скоро экзамены! Замолви словечко!

— Я? — От изумления я даже слова растеряла. — С чего бы Аодхэну меня слушать?

— Как с чего? Ты же теперь его любимица. Все знают.