Марина Суржевская - Lastfata

Провела по губам тыльной стороной ладони, словно надеясь стереть следы страсти. Какой там! И, вздохнув, снова сунула руки под тоненькую струйку воды.

— И все-таки Вандерфилд редкостный гад! — пожаловалась я своему отражению. — То хочется поцеловать, то прибить… Прибить как-то чаще!

И ужин пропустила! Все из-за некоторых!

Подбадривая себя ворчанием, я осторожно выглянула из помывальной. Волнение сжало горло. Но в коридоре никого не было. Совсем никого. Вздрагивая, я приложила к руке чаронометр и застонала вслух.

Все очень плохо.

Потому что у меня теперь 85 единиц!

День Зимнего Отбора выдался ясным и солнечным, словно заклинатели заказали погоду в небесной Магистерии. И тревожное предчувствие сжимало сердце лишь мне, остальные студенты радостно обсуждали предстоящее развлечение и возможность вживую увидеть опасных тварей Гряды.

От ВСА до арены всех желающих отвезли красивые вагончики с мягкими бархатными сиденьями и широкими окнами. Оказывается, у академии даже был собственный транспорт!

Меня это порадовало, потому что скудные финансы не позволяли лишние траты. Мне и так пришлось с утра сбегать в целительскую лавочку за углом, чтобы купить зеленых пилюль. У страсти бывает продолжение, вот только к нему нужно быть готовой.

Внутри меня царили сумбур и кавардак, сердце спорило с разумом, а вина и злость — с запретным счастьем. Но основным, поглощающим, всеобъемлющим чувством было беспокойство, сводящее с ума.

Состязание проходило на большой городской арене, носящей название «Рантриум». И я впервые увидела это монументальное сооружение. В отличие от разрушенной и спрятанной в лесу, эта площадка сохранилась гораздо лучше и выглядела в сто раз внушительнее. Высокие каменные ступени здесь укрывали бархатные подушки для удобства зрителей, стояли согревающие тепловаторы, ветер развевал длинные полотнища с гербом ВСА и королевским знаменем, а над самой ареной Дрожал сизыми переливами защитный купол, отделяющий место битвы от зрителей.

Роскошные ложи для знати пока пустовали, но студенты шептались, что на Отбор прибудет Его Величество с супругой и советниками. Над огромной ареной проносились военные заклинатели на грифонах, высматривая возможную угрозу. Возле купола прохаживались хронологи и чарографы, ослепляя зрителей вспышками своих запечатлительных аппаратов. Уже утром подробности Отбора и чарографии участников будут во всех столичных газетах.

Я замерла в проходе, пораженная размахом события и его великолепием.

— Эй, принцесса, иди к нам! — замахал рукой Эрик, и я улыбнулась знакомым лицам. На прозвище, данное мне парнем, я уже перестала обращать внимание.

Заметила сидящего рядом Томаса и его девушку, Грей, Шелли и Брин… Но все мое внимание приковала к себе арена — пока пустая. Чаронометр в кармане казался раскаленным, за ночь я приложила его к руке бесчисленное количество раз. Но результат не менялся.

Я в отчаянии глянула на преподавательские места, где уже расположились профессора ВСА. Аодхэна не видно, зато госпожа Вельвет чернеет гнездообразной макушкой. Но где же разрушитель? Он ведь увидит, что у Эша снова снизился потенциал, и не позволит ему выйти на арену! Ведь так?!

Сжала ледяные ладони, хотя между рядов арены стояли тепловаторы и зимнего холода совсем не ощущалось. Публика радостно галдела и трубила в разноцветные дудки, которые отзывались то воплем виверны, то свистом пупырчатой жабы, то рычанием дубогрыза. От шума и смеха звенело в ушах. Вдоль ступеней шустро сновали улыбающиеся розовощекие девушки с лотками сладостей или зачарованными бездонными флягами с горячим чаем. Чтобы хоть как-то унять дрожь, я заплатила полсина и взяла один стаканчик, сделала глоток и не почувствовала вкуса.

Где же Аодхэн?

Над центральной трибуной взревел горн, и публика зашлась ликованием. Начинается…

— Повелитель Королевства Тритория и сопредельных земель, Его Величество Оквентин Третий с супругой Викторией!

На защитном куполе, отделяющем арену от зрителей, поплыло увеличенное в десятки раз изображение. Я открыла рот, глядя на монарха, с улыбкой входящего в свою ложу. Иллюзорное изображение в деталях передало и седые виски короля, и его суровые темно-зеленые глаза, и строгий темный костюм, дополненный пурпурной мантией и широкой золотой лентой через грудь. Его жена мило улыбалась и махала изящной ладошкой, пока девушки с жадностью рассматривали искрящееся платье королевы, шелковые перчатки и бриллиантовую диадему, венчавшую волосы. Рядом с монархом устроились советники, и я сглотнула, увидев Мариуса Вандерфилда. Чарографию родителя Эша я видела в учебнике по геральдике и сейчас узнала.

Снова прозвучал горн, и купол сменил картинку на изображение Аделии Вельвет. В строгом темно-синем платье, с рядом жемчужных бусин, ректор ВСА выглядела закованной в броню. Над ареной понеслись ее слова, усиленные оповещателем. Студенты притихли.

— … Долг каждого заклинателя — защищать Королевство от любой угрозы. Чары в нашей крови — не только дар, но и великая ответственность! Академия учит каждого из вас правильно распоряжаться своим потенциалом и своими умениями. Из стен ВСА вышли сильнейшие заклинатели королевства, мы гордимся своими учениками! И пусть сегодня со всеми участниками состязаний пребудут сила, разум и чары! Зимний Отбор объявляется открытым!

Трибуны взвыли в унисон с гимном ВСА. Студенты вскочили, полетели в небо нугаты, взрываясь в воздухе и окрашивая его цветами академии. Над Рантриумом взмыла огненная Птица Знаний и пронеслась под крики и вопли вдоль всех трибун. С пылающего хвоста осыпались разноцветные всполохи, дробясь на множество новых искорок и складываясь в слова Девиза «Победа выбирает достойных!»

Я хватала ртом воздух, с изумлением и восторгом наблюдая за происходящим. Протянула руку, когда огромная огненная птица махнула крыльями надо мной и в ладонь упало крошечное золотистое перышко. Сверкнуло и растаяло.

— О, Тина, ты везунчик! — крикнул сквозь шум Эрик. — Тебе точно повезет на экзаменах! Верная примета!

Горн снова взревел, призывая к порядку.

— Итан Брант против дубогрыза! — озвучил трубный голос, усиленный зачарованным оповещателем.

На арену вышел невысокий парень. На нем были белая рубашка, плотные кожаные штаны, заправленные в блестящие сапоги, и удлиненный жилет, похожий на платье с разрезами по бокам. На спине и груди цвели красные защитные узоры.

Я вспомнила шипастую куртку Эша в тот день, когда впервые увидела состязание. И его белые волосы, испачканные кровью. И ночь — потом… Казалось, с тех пор прошло много лет, а ведь это было совсем недавно!