Андрей Вольмарко - После дождя (СИ)

— А ты, Эриэрн? Не против такого суда?

— Делай то, что должно, — Баэльт бросил презрительный взгляд на Эрнеста.

— Значит, будет то, что должно. Время суда над судьёй, — Фервен сделал шаг к Эрнесту.

Мурмин не двинулся с места. Баэльт — тоже.

Кинжал со свистом рассёк дождь и дряблую шею.

Пару мгновений Мурмин с грохотом в голове смотрел, как из шеи Эрнеста бьёт багровый поток. Старик пару раз нелепо открыл рот. Выдавил пару глупых хриплых звуков.

А затем осел.

Как мешок.

Неправильность всего происходящего уколола Мурмина в кишки, и он замер, боясь лишний раз выдохнуть.

А Фервен опустил плечи и взглянул на труп Эрнеста.

— Эрнест Бринтелло, за воровство, неисполнение своих прямых обязанностей, контрабанду, введение в заблуждение короля и принуждение к преступным деяньям своих подчинённых, ты приговариваешься к смертной казни. Приговор приведён в исполнение Старшим Юстициарием лично.

А затем он вздохнул. Устало. Обречённо. Грустно.

— Я так долго ждал этого момента. Когда смогу приговорить самого большого преступника Веспрема. Дождался, — тихо проговорил Фервен.

Кровь смешивалась с водой. Шелест дождя был настолько умиротворяющий, что Мурмину захотелось прямо тут улечься и заснуть. Уйти в царство тьмы подальше от волнений и невзгод.

— Письмо, — надломленный голос Баэльта вернул его к реальности.

— Чего? — тупо переспросил нидринг, стараясь унять сердцебиение.

— Письмо с рекомендациями.

— Здесь, — Фервен похлопал себя по плащу. — Оно ваше, — достав письмо, он протянул его Мурмину. Промокшая бумага подрагивала под ударами дождя. — Отправитесь оба к Дому Справедливости. Выгребите все документы старика, подготовьтесь к Совету. И отговорите их. Предъявите письмо на Совете и заставьте нового Судью играть на нашей стороне. Мы не можем проиграть теперь, после всего этого.

— Почему бы тебе этим не заняться?

— Я буду заниматься тем, что выходит легче всего. Быть юстициаром, — Фервен подхватил клинок. — Ах. Да. Перстень Судьи, — он вручил Мурмину кольцо- печатку. — Теперь я закончил здесь. Избавьтесь от тела, сделайте одолжение, — и он зашагал прочь.

— Проклятье, — проскрипел Мрачноглаз. — Что теперь делать?

— Что сказано, Баэльт, что сказано, — буркнул нидринг, протянув Баэльту конверт. Тот принял его окровавленной рукой.

— Кровь… — неловко проговорил Мурмин. Серьёзная рана?

— Мелочь.

А потом Мурмин под ледяным взглядом Мрачноглаза связал вместе тела парня и Эрнеста. Примотал к ногам Торгового Судьи массивный металлический ящик из его же багажа.

И с усилием спихнул в море. Пенная вода громко всплеснулась и мгновенно скрыла их.

Вот и всё…

— Нужно было их похоронить, — проскрипел Баэльт из- за спины взмокшего нидринга. — Это неправильно. Совсем.

— А хаос на улицах по поводу убийства Старшего юстициария и Торгового судьи ты, разумеется, решил бы одним своим взглядом, — раздражённо бросил Мурмин.

— Да. Верно. Верно.

— Что с кораблём? Если там кто- то был? Или кто- то что- то видел?

— Мы на грёбаных пристанях. А за нами дома и таверны. Кто- либо точно таращился в окно в тот момент. Но никто же не знает, кого мы… Кого.

— Да. Верно. Кого.

Мурмин глядел в бушующее море.

Прощайте, господин Эрнест. Вы были редкостной сволочью, и оставались ей до последнего. Мне не жаль вас. Мне не жаль больше никого, кроме самого города. Что я хочу сказать вас напоследок?

Мурмин смачно харкнул в море.

— Надеюсь, ты никогда не всплывёшь со дна, мудила, — прошептал он.

Кровь смоется дождём. Всё смоется дождём. Лишь память останется.

— Пойдем, — сказал Мурмин. — Ты должен взять всё в свои руки. Пока всё не развалилось на ходу.

За ним ведь никто не пойдёт.

Нужно найти Мелински. И всех остальных. Нужно быстро сделать всё…

Мрачноглаз ковылял вслед за ним.

Небо потемнело до почти ночного состояния, когда они, промокшие и усталые, добрались до Дома справедливости.

Стража всё так же торчала тут. Уже более угрюмая. Более озадаченная. Более…

Подавленная.

Несколько сотен крепких мужчин в доспехах и плащах стояли под дождем и мокли с каждым мигом всё больше и больше.

Не зная, что их командира четверть часа назад поглотили бушующие волны холодного моря.

Справедливость пожрала судью.

Мурмин выловил взглядом широкоплечую фигуру в синем плаще среди серо- зелёных плащей стражи.

— Иди в кабинет Эрнеста, — прошипел он Мрачноглазу. — Иди и никому ничего не говори. Скажи — выполняешь приказ!

— Хорошо, — Мрачноглаз молча зашагал прочь, стараясь не так заметно хромать.

Мурмин продрался сквозь уныло молчащую толпу дстражи к Леонарду, который спокойно глядел себе под ноги.

— Леонард, — взволнованно произнёс он, кривя лицо. — Найди мне Мелински. Командуй развод обратно в Казармы. Пусть погреются и выпьют. А потом усиль кольцо вокруг Медного и разошли патрули.

— Чего- чего? — наклонил голову черноволосый человек, хмурясь. — Что- то я не помню такого приказа.

Мурмин взвыл и, схватив его за шею, легко приятянул к себе.

— Эрнест мёртв, — горячо зашептал он ему на ухо. — Пытался сбежать, прихватив наше золото. Фервен сам казнил его. Нас всех едва не поимели, и никто не должен узнать, что это случилось, — он сглотнул подступившую горечь и вновь разразился страстным шёпотом. — Так что выполняй хренов приказ и тащи всех наших в Дом справедливости, пока я тебе тут не прибил!

Лео пару мгновений слушал, распахнув глаза.

А затем распрямился, разгладив лицо от хмурых морщин.

— Так точно, — бодро проговорил он и заторопился прочь.

В кабинет Эрнеста будто бы ничего не поменялось. Все те же кипы бумаг. Всё то же тусклое освещение. Не изменилось ничего.

Только вместо Эрнеста в кресле сидел Мрачноглаз.

Конверт лежал на столе. И взгляд Мурмина был намертво приклеен к нему.

В этом конверте — все. Он — ключ. А до завтра Мурмин может и не дожить.

И, в конце концов, кто его остановит?

— Что ты делаешь? — Мрачноглаз смерил его недовольным взглядом, когда он разорвал конверт и высыпал бумаги на стол.

— А на что это, мать твою, похоже?

Баэльт не ответил, равнодушно махнув рукой.

А Мурмин, найдя лист с печатью Эрнеста, принялся медленно читать, чувствуя, как сердце с каждым словом бьётся всё сильнее и сильнее.

Пустые слова. Красивые, но холодные слова. Неприятные слова. Туманные слова.

— Что там?

Мурмин откашлялся и начал медленно читать, щурясь от волнения.

— В критической для Веспрема ситуации я должен покинуть свой пост Торгового судьи и главы Торгового совета, будучи не в силах контролировать ситуацию, — сердце колотилось, как безумное. — Причиной тому послужили моя старость и необъективность, а так же прямая угроза моей жизни. Данной бумагой я передаю всю стражу под контроль юстициару- лейтенанту Мелински. Старшим Юстициарием настоятельно рекомендую назначить господина Фервена, доказавшую свою преданность делу.