Джек Вэнс - Сказания умирающей Земли. Том IV [publisher: Издательские решения]

Шалукке недоуменно покачала головой: «Зачем ты тратишь на меня время? У меня нет никаких богатств, мое знатное происхождение осталось в прошлом – теперь я никто. Я почти ничего не умею и не отличаюсь особым прилежанием. Я могу взбираться по стволам хилласов и собирать стручки, а также выжимать сок из плодов хиссопа. Я могу цитировать наизусть „Неприличные мечты проказливых девчонок“. Такие способности редко находят спрос. И все же… – она пожала плечами и улыбнулась. – Мы практически незнакомы, и ты даже не несешь передо мной кастовую повинность».

Довольный отсутствием насмешливого наблюдения со стороны Ошерля, Риальто подсел к ней поближе и взял ее за руки: «Ты спасла бы беззащитного цивилизованного человека от каннибалов, готовых сварить его в котле – если бы у тебя была такая возможность?»

«Разумеется».

«Ну вот, я так и сделал. Но, совершив сей не столь затруднительный подвиг, я познакомился с тобой – сначала ты была в моих глазах растерянным, одиноким призраком из далекого прошлого, а затем превратилась в Шалукке, девушку очаровательного характера и весьма привлекательной внешности. На такого тщеславного и самовлюбленного субъекта, как я, подобное сочетание качеств производит неотразимое впечатление. Тем не менее, так как мне, пожалуй, свойственно чрезмерное самоуважение, мне и в голову не пришло бы позволять себе интимные любезности без приглашения – так что, если у тебя есть какие-нибудь опасения на этот счет, забудь о них. Прежде всего и превыше всего, я – человек чести».

Уголки губ Шалукке подернулись: «А также большой умелец делать экстравагантные комплименты, многие из которых, пожалуй, не следует воспринимать всерьез».

Риальто поднялся на ноги: «В этом, дорогая моя, тебе остается только доверять своим инстинктам. Тем не менее, ты можешь рассчитывать на защиту с моей стороны и на предоставление тебе всех необходимых удобств».

Шалукке рассмеялась: «По меньшей мере, Риальто, ты умеешь меня развеселить».

Риальто вздохнул и отвернулся: «Теперь мне предстоит иметь дело с Ошерлем. Подозреваю, что он сговорился с моими врагами – если даже его участие в сговоре ограничивается тем, что он смотрит на него сквозь пальцы. Это, конечно же, недопустимо. Давай-ка полетим в этом шатре над хребтом Мэг к Сантунскому морю, где меня ждет капризный инкуб. А там уже подумаем о том, чтó делать дальше».

Риальто произнес заклинание пространственного перемещения, и шатер полетел к морю – туда, где флантик скрылся под волнами. Для того, чтобы упростить выполнение своих обязанностей, Ошерль превратил себя в буек, выкрашенный в красный и черный цвета согласно регламенту морской навигации. Из буйка выступала наверх чугунная человеческая голова с ходовым огнем на макушке.

«Риальто вернулся! – металлическим голосом прозвенел Ошерль. – И как раз вовремя! Меня тошнит от морской качки».

«Я тоже не большой любитель морских приключений. Как только мы достанем Персиплекс, можно будет вернуться в Бумергарт».

Ошерль издал скорбный вопль, напоминавший крики морских птиц: «Разве я не объяснил, что Персиплекс потерян в толще придонного ила? Вам пора избавиться от навязчивой идеи и смириться с неизбежностью!»

«Это тебе пора смириться с неизбежностью, – откликнулся Риальто. – Пока Персиплекс не окажется у меня в руках, тебе придется качаться на волнах, обозначая место, где утонул флантик».

Сигнальный колокольчик на буйке возбужденно зазвенел: «Почему бы не воспользоваться магией и не оттеснить море подальше? Тогда мы смогли бы искать призму в более комфортабельных условиях».

«Я больше не располагаю достаточными для этого заклинаниями – их похитили Хаш-Монкур и другие чародеи. Тем не менее, благодаря твоему нытью у меня возникла удачная мысль… Я запамятовал – как называется это море?»

«Какое это имеет значение? Разве я похож на справочник?»

«Огромное значение! Мой вопрос непосредственно связан с решением нашей задачи!»

Ошерль тяжело застонал и выругался: «В настоящее время это Сантунское море, залив Акцического океана. В 17-ом эоне Гархский пролив станет сухопутным мостом, море постепенно высохнет. В последнюю эпоху 17-го эона дно высохшего моря будет называться Чаксматарской степью. Во второй эпохе 18-го эона в семи километрах к северу от того места, где мы находимся, вырастет город, Высокобашенный Балтанк; он просуществует до тех пор, пока не будет захвачен архивёльтом Айзилем Скильте. Позже, в 18-ом эоне, море вернется. Надеюсь, я удовлетворил ваш внезапный интерес к географической истории Среднеземелья?»

«Вполне, – кивнул Риальто. – А теперь я отдам несколько приказов, каковые должны быть исполнены неукоснительно и в точном соответствии с инструкциями. Не изменяя свое местоположение, ты перенесешь меня и мою помощницу, Шалукке, в подходящий период 17-го эона, когда дно Сантунского моря станет сухим и, следовательно, удобным для поисков Персиплекса.

Тем временем, тебе надлежит не оставлять свой пост ни на секунду, не перемещаясь ни на йоту с тем, чтобы заниматься какими-нибудь другими делами, и никому не позволяя себя заменять – в особенности Сарсему».

Ошерль отозвался причудливым плачущим воем, но Риальто даже ухом не повел: «В данный момент Персиплекс находится прямо под тобой; если он не будет там же, когда мы окажемся в 17-ом эоне, тебе останется винить только себя в том, что с тобой произойдет. Посему неусыпно сохраняй бдительность! Не позволяй ни Сарсему, ни Хаш-Монкуру и никому другому пускать тебе пыль в глаза и отвлекать тебя от выполнения долга!

Мы готовы к переносу во времени. Смотри, чтобы не было никаких ошибок! Обнаружение настоящего, оригинального Персиплекса и возвращение его мне отныне стало твоей обязанностью! От того, как ты ее выполнишь, зависит множество пунктов задолженности! А теперь – вперед, в 17-й эон!»

Шатер стоял в зареве солнечных лучей оттенка пунцовых соцветий герани. Под безоблачным небом воздух был теплым, сухим и наполненным едковато-дымчатым ароматом низкорослого черного кустарника. На западе еще можно было заметить блеск отступающего Сантунского моря, а примерно в километре ближе к морю виднелся поселок – беленые коттеджи в роще невысоких деревьев. Во всех остальных направлениях степь простиралась до горизонта.

Поблизости, метрах в тридцати, находился отдельный беленый коттедж, с двумя развесистыми чернолиственными деревьями шайро по бокам. На крыльце сидел Ошерль в обличии неприкасаемого бродяги – идиота с тупо моргающими глазами, растрепанными волосами песчаного оттенка и верхними зубами, уродливо торчащими над почти не существующим подбородком. На инкубе была грязная длинная рубаха из домотканого полотна и плоская шляпа с обвисшими полями.