Джек Вэнс - Сказания умирающей Земли. Том IV [publisher: Издательские решения]

Заметив Риальто, Ошерль апатично махнул рукой: «А, Риальто! После такого долгого бдения даже вас приятно видеть!»

Риальто отреагировал в более прохладных тонах. Окинув взглядом коттедж, он заметил: «Ты неплохо устроился. Надеюсь, наслаждаясь незаслуженным отдыхом, ты не забыл об охране Персиплекса?»

Ошерль сдержанно ответил: «Мой так называемый „отдых“ носил самый примитивный характер, а это жилище я соорудил главным образом для того, чтобы ко мне не приставали ночные хищники. Шелковых диванов и услужливых помощниц у меня нет».

«А Персиплекс?»

Ошерль указал большим пальцем на ржавый чугунный столб, торчавший из земли в полусотне метров от коттеджа: «Прямо под этим столбом, на неизвестной глубине, погребен Персиплекс».

Осматривая окрестности, Риальто не мог не заметить несколько штабелей пустых стеклянных фляг у боковой стены коттеджа: «Не воспринимай это как критическое или презрительное замечание – но может ли быть, что ты пристрастился к выпивке?»

«Даже если так, что с того? – проворчал Ошерль. – Мне пришлось долго ждать. Для того, чтобы чем-то развлечься, я стал приготовлять настойки из различных ингредиентов и продавать их жителям поселка».

«Почему же ты не стал производить раскопки, чтобы найти Персиплекс?»

«Разве это нуждается в объяснении? Если бы я этим занялся и ничего не нашел, я снова навлек бы на себя бесконечные упреки. Поэтому я предпочел не проявлять инициативу».

«А наши конкуренты – если можно так выразиться – проявляли какую-нибудь инициативу?»

«Мне никто не причинял никакого ущерба».

Риальто расслышал в ответе инкуба едва уловимую уклончивость, выразившуюся в тщательном выборе слов, и резко спросил: «Появлялись ли здесь, в каком-либо виде, Сарсем или Хаш-Монкур?»

«Они не принимали никаких существенных мер. Они прекрасно понимают, что мы заняты важным делом, и даже не подумали бы вмешиваться».

«В самом деле? Им не пришло в голову, например, что они могли бы сотворить шахту – скажем, на расстоянии пятнадцати километров – и проделать ведущий сюда горизонтальный туннель, чтобы незаметно стащить Персиплекс у тебя из-под носа?»

«Невозможно! Меня не так легко обвести вокруг пальца. Я установил устройства, сигнализирующие о любых попытках проникновения – темпорального, торсионного, сотрясательного или размерностного. Персиплекс остался там, где он был».

«Превосходно. Значит, ты можешь начать раскопки – сию минуту».

Ошерль устроился поудобнее в кресле, стоявшем на крыльце: «Прежде всего следует учесть важнейшие обстоятельства. Участок, под которым погребена призма, принадлежит некоему Ум-Фоаду, жителю заметного отсюда поселка Аз-Хаф. С ним придется договориться прежде, чем мы воткнем лопату в землю. Предлагаю вам посетить этого землевладельца и согласовать с ним условия производства работ. Не забудьте, однако, одеться примерно так, как я здесь одеваюсь. Иначе вас поднимут на смех».

Изменив костюмы в соответствии с рекомендациями инкуба, Риальто и Шалукке направились в Аз-Хаф – исключительно опрятный поселок из безукоризненно выбеленных небольших домов, окруженных посадками гигантских красных подсолнухов.

Риальто расспросил прохожего, указавшего им на дом с окнами, застекленными голубыми панелями, и с крышей, выложенной голубой черепицей. Риальто остановился на улице напротив входа, не заходя в проход между плотными зарослями подсолнухов. Ему пришлось несколько раз звать хозяина, прежде чем на крыльцо вышел Ум-Фоад – белобрысый коротышка с проницательно бегающими глазами и роскошными усами, закрученными вверх на концах. Он громко и неприязненно спросил: «Кто зовет Ум-Фоада и зачем? Вполне может быть, что его нет дома».

«Меня зовут Риальто, я произвожу раскопки в поисках древностей. Это моя помощница, Шалукке. Не могли бы вы подойти – или впустить нас к себе – чтобы нам не приходилось кричать?»

«Кричите, если вам так приспичило – я и отсюда вас услышу».

Риальто тихо произнес: «Я хотел бы поговорить о деньгах».

Ум-Фоад тут же сделал несколько быстрых шагов навстречу, его усы словно распушились сами собой: «Говорите, говорите! Кажется, вы упомянули о деньгах?»

«Возможно, вы меня неправильно поняли. Мы хотели бы вырыть яму на вашем участке».

«С какой целью, и сколько вы готовы заплатить?»

«Скорее следовало бы спросить, сколько готовы заплатить вы? – парировал Риальто. – Наши раскопки повысят стоимость вашей никчемной необработанной земли».

Ум-Фоад презрительно рассмеялся: «До такой степени, что, когда я пойду туда ночью, я свалюсь в яму и сломаю шею? Нет уж, если вы собрались копать, извольте платить! А затем вам придется заплатить снова – за засыпку ямы! Таково первое и непременное условие».

«И в чем заключается второе?»

Ум-Фоад хитро усмехнулся и постучал пальцем по носу: «Вы меня за дурака принимаете? Я прекрасно знаю, что под землей на моем участке скрываются драгоценности. Если вы найдете сокровище, оно будет принадлежать мне. Когда вы заплатите за раскопки – копайте, но ваши права распространяются только на яму, любые находки останутся моими».

«Совершенно неприемлемо! Еще какие-нибудь условия?»

«Конечно, а как вы думали? Подряд на раскопки должен получить мой брат, Ум-Звик. Я лично буду выполнять функции руководителя проекта. Кроме того, оплату следует производить исключительно золотыми зикко последнего выпуска».

Риальто пытался торговаться, но в этом отношении навыки Ум-Фоада значительно превосходили его собственные, и во всех существенных отношениях усатый коротышка добился своего.

Когда Риальто и Шалукке вернулись к шатру, девушка заметила: «На мой взгляд, ты заключаешь очень щедрые сделки. Ум-Фоад просто обезумел от алчности».

Риальто согласился: «Почуяв деньги, Ум-Фоад ведет себя, как взбесившаяся от голода акула. Тем не менее, почему бы не порадовать человека? Ведь посулить двести золотых зикко так же легко, как пообещать сто».

«Риальто, ты добрый человек!» – сказала Шалукке.

Ум-Фоад и его брат Ум-Звик привели к коттеджу Ошерля бригаду работников и начали копать яму диаметром пятнадцать метров вокруг места, указанного инкубом. Извлеченная земля просеивалась через грохот под бдительным наблюдением Ошерля, Риальто и Ум-Фоада.

Сантиметр за сантиметром, метр за метром землекопы погружались в дно древнего моря, но скорость выполнения работ не устраивала Риальто. Наконец он пожаловался Ум-Фоаду: «Почему ваш персонал отлынивает? Они расхаживают туда-сюда, смеются и сплетничают у бочки с водой, останавливаются и подолгу считают ворон. Возьмите этого старика, например – от так редко движется, что я иногда спрашиваю себя: он все еще жив или только притворяется?»