Джек Вэнс - Сказания умирающей Земли. Том IV [publisher: Издательские решения]

Лунатик Вермулиан поднялся на ноги: «В любом случае я собирался отправиться в дальние странствия, пользуясь своим дворцом. Возможно, по пути мне представится возможность найти Моррейона».

Гильгад хрипло застонал от раздражения и обиды: «Вы подумываете о том, чтобы добраться до „сияющих полей“ и набить карманы звездоцветами! Но это право принадлежит мне, а не вам!»

Вермулиан, высокий худощавый человек с бледным непроницаемым лицом, чем-то напоминавшим лоснящуюся морду тюленя, заявил: «Моя цель – только в том, чтобы вызволить героя Моррейона. Если мне и удастся добыть какие-то звездоцветы, то исключительно в качестве побочного эффекта».

«Хорошо сказано! – похвалил Ильдефонс. – Но ваши труды скорее приведут к желаемому результату, если вам окажут помощь достойные доверия коллеги – по меньшей мере, я не откажусь составить вам компанию».

«Совершенно верно! – откликнулся Риальто. – Кроме того, еще один спутник, известный своей находчивостью, может оказаться незаменимым в опасной ситуации. Мне придется разделить с вами тяготы поисков – иначе я не смогу сохранить самоуважение».

Хуртианц провозгласил со свойственной ему прямотой: «Я еще никогда не отступал перед трудностями! Можете на меня положиться».

«Вы не сможете обойтись без Некропа, – вмешался Бизант. – Мне придется вас сопровождать».

Вермулиан возражал, ссылаясь на то, что предпочитает странствовать в одиночку, но никто его не слушал. В конце концов Вермулиан сдался, хотя его обычно безмятежное лицо обиженно вытянулось: «Я отправлюсь в путь безотлагательно. Если вы не прибудете ко мне во дворец в течение часа, мне придется заключить, что вы решили остаться».

«Послушайте, куда вы торопитесь? – укоризненно спросил Ильдефонс. – Мне понадобятся три с половиной часа только для того, чтобы проинструктировать персонал! Дайте нам больше времени».

«В сообщении говорится: „Ничто неизбежно“, – напомнил Вермулиан. – Терять время нельзя».

«Это выражение следует толковать, исходя из контекста, – настаивал Ильдефонс. – Известно, что Моррейон находится в нынешнем положении уже в течение десятков тысяч лет; под „неизбежностью“ в данном случае может подразумеваться период протяженностью в пятьсот лет».

Вермулиан неохотно согласился отложить начало своего странствия до следующего утра.

Древнее Солнце зашло за холмы над Скаумом; тонкая пелена черных туч перечеркнула красновато-коричневую вечернюю зарю. Риальто прибыл к наружным воротам своего владения, подал знак и спокойно ждал отмены пограничного заклятия.

В усадьбе никто не ответил на его сигнал.

Нетерпеливо топнув ногой, Риальто снова подал знак. Откуда-то из близкого Случайного леса, из-под раскидистых кангов, послышались стоны вурдалака – у Риальто невольно встали дыбом волосы под затылком. Он еще раз испустил лучи света, пошевелив пальцами: куда запропастился Пюирас? В сумерках крыша усадьбы, выложенная черепицей из белого нефрита, казалась бледной тенью. В доме не зажигались огни. В лесу снова застонал вурдалак, горько жалуясь на голод и одиночество. Риальто подобрал ветку и проверил магическую завесу – заклятия не было, усадьбу ничто не охраняло.

Отбросив ветку, Риальто раздраженно зашел в усадьбу. По-видимому, все было в порядке, но Пюирас не появлялся. Если даже он занимался очисткой пола в вестибюле, результаты его усилий не давали о себе знать. Неодобрительно покачав головой, Риальто решил проверить, как продвигалась работа минускулов, ремонтировавших древний придорожный указатель. Бригадир вылетел ему навстречу на комаре, чтобы представить отчет; по его словам, Пюирас пренебрег обязанностями и не подал им ничего на ужин. Риальто занялся этим сам и, чтобы как-то возместить оплошность служителя, добавил к паштету из дроздов половину унции студня с заливного угря.

Риальто налил себе полстаканчика «Голубого пожара», присел за стол и стал рассматривать переплетение бронзовых трубок, доставшееся ему в Бумергарте – так называемый «претеритный рекордиум». Он пытался проследить изгибы и соединения трубок, но они скручивались и перекрещивались настолько сложным лабиринтом, что беглый осмотр не позволял разобраться в конструкции. Риальто осторожно нажал на один из клапанов – из раструба послышался тихий, но резкий шипящий звук. Риальто прикоснулся к другому клапану, и на этот раз услышал далекое сбивчивое, неразборчивое гортанное пение. Пение доносилось не из раструба рекордиума, а с дорожки, ведущей к усадьбе, и уже через несколько секунд Пюирас ввалился из вестибюля в гостиную. Увидев Риальто, служитель расплылся в дурацкой ухмылке и, пошатываясь, направился к своей комнате.

Риальто резко позвал его: «Пюирас!»

Служитель неуклюже развернулся на месте: «Чего?»

«Ты слишком много выпил – и теперь ты пьян».

Пюирас хитро подмигнул: «Вы очень наблюдательны и сумели определить положение вещей с безукоризненной краткостью и точностью. В связи с чем я не рассматриваю ваше замечание как оскорбительный намек».

«Мне не нужны услуги безответственного пьяницы, – сказал Риальто. – Ты уволен».

«Нет уж, не выйдет! – хрипло возмутился Пюирас, сопроводив слова громкой отрыжкой. – Мне говорили, что у вас можно неплохо устроиться, если красть не больше, чем крал старый Фанк, и превозносить до небес ваши благородные манеры. Что вам не нравится? Сегодня я не так уж много украл, а отсутствие ругани с моей стороны – лучшая похвала. Так что мне нравится у вас работать – постольку, поскольку я могу прогуляться в деревню и выпить, как полагается уважающему себя человеку».

«Пюирас, ты наклюкался до того, что потерял всякое уважение к себе, – Риальто поморщился. – На тебя смотреть противно».

«Это никак нельзя назвать комплиментом! – взревел Пюирас. – Не каждый может себе позволить оставаться вечно молодым и одеваться с иголочки, изобретая наряды одним мановением руки!»

Риальто яростно вскочил из-за стола: «Довольно! Убирайся в спальню, пока я не сотворил тебе заворот кишок!»

«А я туда и шел, пока вы меня не позвали», – угрюмо пробурчал Пюирас.

Риальто решил, что с его стороны было бы недостойно продолжать перепалку с пьяным мужланом. Едва держась на ногах и хватаясь за стены, Пюирас удалился, что-то бормоча себе под нос.

Когда он покоился на земле, чудесный странствующий дворец Вермулиана, со всеми его лоджиями, ухоженным парком и павильоном перед парадным входом, занимал восьмиугольный участок площадью больше гектара. В плане дворец как таковой представлял собой четырехконечную звезду с хрустальным шпилем на конце каждого луча и с еще одним шпилем, повыше, в центральной части, где находились личные апартаменты Вермулиана. Входной павильон окружала мраморная балюстрада. Посреди высокого павильона искрились сотни белоснежных струй роскошного фонтана, окруженного лимонными деревьями с серебряными соцветиями и серебряными плодами. По обеим сторонам дворца были устроены просторные квадратные газоны с аккуратно подстриженными кустами причудливых форм, а за дворцом зеленел огород, где выращивались свежие травы и овощи для кухни волшебника.