Максим Майнер - Норвуд. Книга 1

Лошади было тесно — она задевала боками стены и однажды попыталась укусить меня за руку, посчитав, видимо, что это я виноват в её бедах.

Но и людям было непросто, в узком проходе было еще темнее, а единственный источник света находился в руках Бернарада Глена, шедшего первым. Правда, были еще звезды, рассыпанные по узкой полоске неба, видимой между почти сомкнувшимися крышами...

Господин Глен периодически останавливался у дверей, которые зачем-то выходили в этот переулок, и проверял, не скрывается ли кто за ними. Пока всё было спокойно, и это радовало — сражаться в такой тесноте было бы до крайности неудобно.

— Не мог этот идиот Блэлок оставаться на улице? — ворчал мастер Фонтен, замыкавший процессию. — Зачем было переться в этот вонючий проход?

Да, пахло здесь и вправду не очень — кто-то из жильцов сливал сюда помои и ноги иногда скользили по нечистотам. А вообще-то, за такое в нашем городе полагался штраф. Но, боюсь, что виновник уже наказан в полной мере.

От этих раздумий меня отвлёк едва заметный скрип открывающейся двери, мимо которой только что прошёл господин Глен. И, похоже, он её не заметил.

Единственное, что я успел сделать, прежде чем из тёмного прохода выскочила девчушка лет двенадцати, это поднять правую руку к животу. Руку, в которой я сжимал обнаженный Клинок бургомистра.

Волосы у девочки слиплись от крови и висели грязной копной. Кажется, это была младшая дочь главы цеха пекарей — их дом как раз должен был быть где-то здесь. На всех праздниках она одевалась в самые красивые платья, а теперь хотела дотянуться скрюченными пальцами до моего горла.

Девчушку подвел рост — она была еще слишком мала, и сама напоролась глазом на острие Клинка. Кинжал с противным хрустом пробил глазницу, и уже окончательно мёртвое тело, вывернув оружие из моей руки, впечаталось в стену.

Всё началось и кончилось за несколько ударов сердца — я даже не успел испугаться.

— Не знаю, как я пропустил эту дверь, — господину Глену было неловко, что он подверг мою жизнь опасности. — Откуда их столько взялось? — добавил мужчина в сердцах. — Что твоя внучка такого наделала, что мертвяки повылазили по всему городу?

Последние слова были, само собой, обращены мастеру Фонтену.

— Да не знаю я, сколько можно повторять! — злобное шипение раздалось откуда-то из-за крупа лошадки — говорящего не было видно в темноте. — Может это и не она вообще! Может это идиот Блэлок всё устроил...

Наверное, мастеру Фонтену хотелось думать именно так. В конце концов, он знал жителей города не хуже, чем я. И сейчас его друзья, с которыми он частенько засиживался в трактире по вечерам, вполне возможно уже мертвы. Или готовятся загрызть кого-нибудь другого.

Наш городок невелик, и здесь нет особенно длинных улиц или переулков, поэтому в скором времени мы выбрались в небольшой дворик, из которого можно было выйти сразу в три стороны.

Здесь, похоже, произошло настоящее сражение. Или бойня. Это зависит от того, кто повстречался упырю — мертвяки или живые люди. В любом случае, стены домов и закрытые ставнями окна были обильно забрызганы кровью. Наверняка она имелась и на земле, но двор не был вымощен камнем, и поэтому в темноте ничего было не видно.

Не успел я подумать, что господину Глену опять придётся использовать своё средство, как ситуация переменилась — один из проходов за какое-то мгновение заполонили мертвяки. И если бургомистр тогда, в доме, видел не очень хорошо и больше ориентировался на звук, то эти, похоже, полагались как раз на зрение.

Их было не меньше десятка, и кабы не открытая дверь, которую посчастливилось обнаружить мастеру Фонтену, здесь бы всё и закончилось. Мертвяки нас очень быстро заметили и, не теряя времени, двинулись к нам, шаркая ногами по земле.

Я шмыгнул в дом, но тут же был вынужден выйти — обнаружилась другая проблема. Соль не хотела протискиваться в узкий проём, хотя вполне могла это сделать — не сказать, что она очень уж велика.

— Ну и чёрт с ней! — воскликнул мастер Фонтен. — Не хочет идти, значит останется на прокорм мертвякам — даже хорошо, отвлечёт их...

— Нет, — просто сказал интерфектор, вытягивая топорик из петли на поясе. — Я не оставлю Соль...

— Ну и подыхай тогда вместе с конягой! — заорал мой бывший наставник и, схватив меня за руку, устремился в дом.

Однако я тоже не собирался оставлять ни господина Глена, ни его лошадь. С трудом вырвавшись из цепкого захвата, я взял Соль под узды и потянул её в единственный пока безопасный проход — один из других был заполнен ожившими покойниками, а до третьего не добраться. Из-за всё тех же мертвяков.

Интерфектор заметил мой манёвр, подскочил к ближайшему порождению тьмы и, саданув того топором по ключице, сразу же бросился к следующему. Наверное, он делал это, чтобы убить хотя бы самых резвых из них.

Я сунулся в проход, выставив перед собой клинок, и спорым шагом пошёл прочь от опасного дворика. Лошадь тихонько взбрыкивала, но за узду не тянула, хотя и явно боялась преследователей. Было неизвестно, что поджидает нас впереди — фонарь остался у господина Глена — и поэтому я всматривался в темноту до боли в глазах...

Мы шли, и стук копыт отдавался эхом в ушах. Надеюсь, никто не сунется сюда, привлечённый звуком. Хотя шума хватало и без нас — крики, стоны, выбитые ставни, с грохотом падающие на мостовые... Вряд ли наша скромная процессия как-то особенно выделялась на фоне происходящего.

Следом за мной и лошадкой, ругаясь что есть силы, плёлся недовольный мастер Фонтен, не пожелавший оставаться в доме. А замыкал шествие господин Глен, который, устремился за нами, сразу после того, как прикончил самых быстрых из мертвяков.

Выскочив на более или менее широкую улицу и оглядевшись, я увидел, что мы, петляя по переулкам, уже почти вышли к обводу крепостных стен. А кроме того, заметил справа большую толпу мертвецов. Сосчитать их в темноте, конечно, не представлялось возможным, но их было действительно много. Не меньше сотни.

Раз ожившие покойники обосновались справа, значит, нам нужно поворачивать в другую сторону — налево. И пусть мы в таком случае ни на шаг не приближались к ратуше, а двигались вдоль стен — это было лучше стычки с сотней порождений тьмы.

— Помогите! — со второго этажа дома, мимо которого мы проходили, раздался негромкий женский голос. Говорившая одновременно пыталась привлечь чьё-нибудь внимание и, вместе с тем, не накликать толпу мертвяков. В результате получался тихий крик, полный отчаяния. — Я не вижу, кто идёт, но прошу, помогите!

За то в общем-то недолгое время, что мы пробирались по улицам городка, крики о помощи приходилось слышать неоднократно. Но если раньше они не были обращены к кому-то конкретному, то теперь помощь ожидали именно от нас.