Роберт Джордан - Око Мира [litres]

Когда Ранд обмолвился Мэту, что рано или поздно Гелб доставит им кучу неприятностей, Мэт оглядел судно и заявил:

– А можно ли верить кому-то из них? Хоть кому-то?

И отправился искать уголок, где мог бы остаться один, в одиночестве, какое возможно на корабле длиной меньше тридцати шагов – от приподнятого носа до ахтерштевня с установленными там рулевыми веслами. С той памятной ночи в Шадар Логоте Мэт проводил слишком много времени в одиночестве, в раздумьях, как считал Ранд.

– Беда, если она придет, парень, – откликнулся Том, – придет не от Гелба. Пока еще не от него. Из команды его никто не поддержит, а ему не хватит духу попытаться учинить что-нибудь в одиночку. Но вот другие?.. Домон, похоже, вбил себе в голову, что троллоки преследуют лично его, но остальные начинают думать, что опасность уже миновала. Они вполне могут решить, будто с них довольно. Они уже на грани срыва, вот так-то. – Менестрель подтянул лоскутный плащ, и у Ранда возникло ощущение, что тот проверяет свои спрятанные ножи – лучший из оставшихся наборов. – Если вспыхнет бунт, парень, то вряд ли они оставят в живых пассажиров, чтобы мы потом могли рассказывать разные истории. Так далеко от Кэймлина указ королевы вряд ли будет иметь много силы, но даже деревенский мэр что-то да предпримет в таком случае.

После этих слов Ранд тоже стал стараться, чтобы его не заметили, когда он тайком следил за командой.

Том по-своему пытался отвлечь матросов от мыслей о мятеже. Он рассказывал всякие истории, все – пышные, с прикрасами, каждое утро и каждый вечер, а между ними исполнял любые песни, какие просили. Дабы подтвердить маскировку Ранда и Мэта как желающих стать учениками менестреля, каждый день он отводил час-другой для уроков, которые тоже в немалой степени забавляли команду. Ни одному из ребят Том, разумеется, и пальцем не позволил коснуться своей арфы, а то, что они вытворяли с флейтой, заставляло его страдальчески морщиться – по крайней мере, поначалу, а команда от их упражнений с хохотом зажимала уши.

Менестрель научил ребят кое-каким из сказаний попроще, нескольким простейшим акробатическим номерам и, конечно же, жонглированию. Мэт стенал от требований Тома, но тот лишь дул в усы и свирепо смотрел на него в ответ.

– Я не знаю, как играть в обучение, парень. Я или учу чему-то, или нет. Ну, давай! Даже неотесанная деревенщина в состоянии сделать простую стойку на руках. Ну-ка, вставай!

Матросы, свободные от судовых работ, всегда собирались вокруг этой троицы. Они сидели на корточках, перешучивались, кое-кто сам пробовал выполнить то, чему обучал юношей Том, посмеиваясь над своими неловкими попытками. Гелб стоял поодаль и мрачно взирал на все горящим от ненависти взглядом.

Добрых полдня Ранд проводил, опершись на поручень и провожая взглядом берег. Не то чтобы он и вправду ожидал увидеть, как Эгвейн или кто-то другой неожиданно появятся на речном берегу, но судно плыло так медленно, что порой юноша надеялся на такое. Они вполне могли нагнать корабль, даже не слишком понукая лошадей. Если им удалось убежать. Если они все еще живы.

Река несла свои воды, вокруг – никакого признака жизни, не было заметно ни единого суденышка, одна лишь «Ветка». Но сказать, что смотреть тут не на что и удивляться нечему, было неверно. К середине первого дня Аринелле текла меж высоких обрывов, протянувшихся по обе стороны на полмили. По всей их длине в скале были высечены статуи, мужчины и женщины в сотню футов высотой, с коронами на головах, указывающими на то, что это – короли и королевы. Не было в этой королевской веренице и двух похожих фигур, и долгие-долгие годы отделяли первого в этой череде от последнего. Ветра и дожди оставили на камне следы прошедших лет, сгладив и отшлифовав те скульптуры, что были высечены на северном конце. Но дальше к югу лица и детали становились четче. Река плескалась у подножий статуй, у ног, обкатанных до гладкости бугорков, если вообще не сточенных полностью. «Сколько же они стоят тут, – с удивлением подумал Ранд. – Сколько, если река сточила так много камня?» Никто из команды не отрывался от своей работы, чтобы взглянуть на статуи, – эти древние фигуры матросы видели раньше уже не один раз.

В другой раз, когда восточный берег вновь превратился в плоские луга, лишь кое-где нарушаемые пучками кустов, солнце сверкнуло на чем-то далеком.

– Что бы это могло быть? – вслух удивился Ранд. – Похоже, что-то из металла.

Проходивший мимо него капитан Домон остановился и покосился на далекий блеск.

– Это и есть металл, – сказал он. Его слова по-прежнему сливались вместе, но теперь Ранд уже вполне сносно понимал их, не ломая голову над смыслом речей Домона. – Башня из металла. Я видывал ее вблизи, так что знаю. Речные торговые суда используют ее в качестве ориентира. При такой скорости, с какой идем, мы в десяти днях от Беломостья.

– Металлическая башня? – спросил Ранд, и Мэт, сидевший скрестив ноги и привалившись спиной к бочке, очнулся от своих мыслей и прислушался.

Капитан кивнул:

– Точно так! Сверкающая сталь, на взгляд и на ощупь, но без пятнышка ржавчины. В две сотни футов высотой, в поперечнике такая же большая, как дом, на ней нет никаких знаков и никогда на ней не найдешь ни единой щели.

– Бьюсь об заклад, там внутри сокровища, – произнес Мэт. Он встал и пристально смотрел в сторону далекой башни, а река несла «Ветку» все дальше. – Такая штука нужна, чтобы защитить что-то ценное.

– Может статься, и так, парень, – пророкотал капитан. – Хотя в мире есть вещи и почуднее этой. На Тремалкине, одном из островов Морского народа, есть каменная рука пятидесяти футов высотой, торчащая из холма и сжимающая хрустальную сферу величиной с этот корабль. Уж если где-то и есть сокровища, так это под тем холмом, но островному народу нет дела до того, чтобы копаться там, а Морской народ ничем не интересуется, кроме плавания под парусами своих кораблей и поисков Корамура, их Избранного.

– Уж я бы покопался, – сказал Мэт. – А как далеко этот… Тремалкин?

Купа деревьев заслонила сверкающую башню, но он все равно смотрел туда, словно бы все еще видел ее.

Капитан Домон покачал головой:

– Нет, парень, не эти сокровища заставят тебя объехать весь мир. Ну найдешь ты горсть золота или драгоценности мертвых королей, все хорошо и замечательно, но, понимаешь ли, именно неизведанность тянет тебя к новым горизонтам. В Танчико – это порт на океане Арит – часть дворца панарха была, как говорят, построена в Эпоху легенд. Там есть стена, на фризе которой изображены животные, каких ни один живой человек никогда не видел.

– Любой ребенок может нарисовать зверя, которого никто не видел, – заметил Ранд, и капитан усмехнулся.