Сергей Самаров - След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян [litres]

Стоя на высоком берегу, на утесе, князь-посадник видел, что кони булгар, и уж, тем более, кони тяжелой конной дружины Ростова, слишком рано начали быстрый аллюр. При приближении к свеям эти кони устанут, и мощность конного удара снизится вдвое. А младший конунг Адальстейн демонстрировал завидную выдержку и хладнокровие, присущие свейской армии. Совсем недавно князь Бравлин, хорошо свеев знающий, и много против них воевавший, выбрал для себя лучший вариант боя – неожиданная атака тогда, когда свеи к бою не готовы. Вот тогда их психика не выдержала. Свеи не могут выдерживать неожиданностей и нестандартного мышления. Об этом Гостомыслу когда-то говорил старший брат Володислав, много со свеями воевавший. А в нынешнем положении, когда все ясно и понятно, когда есть время на осмысление и обдумывание своих действий, они проявляют свои лучшие качества, и демонстрируют завидную организованность. Одновременно, наблюдая за приближением булгар и ростовцев, князь-посадник бросал взгляды и на противостоящий берег озера. Конечно, этот берег был от него далеко, и точно разобрать что-то было невозможно. Тем не менее, Гостомысл сумел различить там движение конницы, и понял, что полк старосты Зори проскакал вперед, сначала думая помочь свейскому полку, но кто-то, знающий ситуацию и силы ополчения, подсказал им, что, скорее всего, атакующих просто заманивают в ловушку. Подсказать это мог только один человек – Казце. И тогда Зоря решил вернуться к остаткам армии Изявлада, которая осталась примерно в равном количестве против муромского полка. Пожелал помочь муромчанам. Но для этого нельзя было выходить на лед озера, и показать себя раньше времени. Изявлад может рвануть вслед за своим конным полком, и укрыться среди многочисленных воев.

На утесе справа от князя и чуть позади негромко пропел берестяной рожок. Это сотник Русалко дал свою команду. Звуки, с которыми тетивы бьют по защитным щиткам, едва доносились до князя. Но сразу же надо льдом полетели стрелы. С такого расстояния стрелять прицельно по конкретным воям было невозможно. Но булгары, соединив две колонны в одну широкую, представляли собой реку скачущей конницы. Там куда не стреляй, стрела все равно найдет, в кого попасть. Сами булгарские командиры, видимо, не ощутили мощь этого стрелецкого удара. Но со стороны хорошо было видно, как редеет конный булгарский полк, как оставляет за собой на льду след из человеческих и лошадиных тел, потому что стрелы при такой неприцельной стрельбе попадали и в лошадей. Точно такому же мощному удару тут же подвергся и полк княжеской конной дружины. Однако и этих обстрел не остановил. А стрелы летели без перерыва, одна за другой, и даже странно было, что они не сталкиваются в воздухе, где стоял убийственный свист, кажущийся не прекращающимся. Возможно, даже сталкивались, но с утеса, где стоял князь Гостомысл, этого видно не было. Однако, стрельцов было слишком мало, чтобы нанести решающий урон противнику. Если в полку булгар была только тысяча всадников, то в княжеской дружине было не менее полутора тысяч. Но в это же время с берега, поддерживая сотню Русалко, начали посылать свои стрелы и стрельцы-русы. Они как раз подоспели вовремя. Теперь обстрел стал массированным, и конники уже чувствовали урон. Командиры заметили, как редеют их колонны. И прозвучал, видимо, приказ. Конница развернулась в лаву. Сначала булгары рассредоточились для веерной атаки, за ними этот же маневр выполнила княжеская тяжелая конница. Конники понимали, что для них столкновение с конницей противника, когда все перемешается, и люди, и кони – несет единственный вариант спасения от стрел. Тогда трудно будет стрелять выборочно, и массированный обстрел станет тоже невозможным.

Младший конунг Адальстейн, по мнению Гостомысла, правильно выбрал момент, когда следовало начать разгон своих коней. Для копейщиков разгон коней имеет важное значение. Он определяет силу первого, решающего удара, и смятение, которое этот удар вносит в ряды противника. Свейский полк двинулся, со стороны посмотреть, сначала медленно, но быстро набирал скорость. И набрал ее как раз тогда, когда кони булгар и княжеской дружины уже начали ее активно терять. «Кабан» нанес свой удар мощно, как настоящий дикий и яростный вепрь, разорвал и разметал булгар, которые оказались впереди ростовской дружины, и сразу разделил надвое, чтобы потом подмять под себя раздвигающим строй противника клином. Атака была выполнена классически. Полк булгар почти полностью полег в этом столкновении, хотя и часть свеев тоже потеряла копья, и не могла продолжать атаку на княжескую конницу в том же темпе и с тем же успехом.

Тем не менее, второе столкновение тоже произошло. И было оно громкозвучным, поскольку столкнулись две металлические массы, даже сами по себе отвергающие тишину. А уж при столкновении – тем более. Копья ломались и терялись и с той, и с другой стороны. В ход пошли мечи. Свеи были готовы к этому бою, и дрались хорошо, но численное преимущество противника сказывалось. Кроме того, остатки булгарского полка пытались атаковать с одного, правда, фланга. На другом фланге они оказались между свеями и стрельцами, и стрельцы снова доказали, что какие-то три сотни булгар для трех сотен стрельцов противником не являются.

Медный рог протрубил вовремя. Значит, сотник Бобрыня дал горнисту команду, и тот подал сигнал. Но и после этого сигнала свеи не убегали, они именно отступали, планомерно оставляя участок льда за участком, и часто меняя передовые ряды, которые находились в гуще схватки. Всем драться одновременно было невозможно. Но смена рядов позволяла постоянно вступать в сечу свежим силам, и совершать планомерное отступление.

Гостомысл видел, как свеи вошли на лед реки, и разделились на два потока. Один ушел в лес левого берега, другой в лес правого. Ростовская дружина с остатками булгар неразумно, в пылу и азарте боя, тоже полезла в лес. Их запустили поглубже, но лес сразу и поглотил их. Ополченцам, может быть, нечем было бы драться на открытом пространстве, но лес и глубокие сугробы силы не просто уравнивали, они давали ополчению преимущество в подвижности, а, значит, и в возможности нанесения удара. Кроме того, с такой дистанции можно было успешно использовать луки ополчения меря. Здесь они становились смертельным оружием. И, помимо всего прочего, здесь уже существовало преимущество и в численности, поскольку и свейский полк развернулся. Правда, преимущество это было небольшое, но, понимая, что ополченцы дерутся не просто за свою жизнь, а за свои дома, за своих жен и детей, за будущее своих детей, и потому одержимы бесстрашным отчаянием, князь-посадник не сомневался, чем эта лесная битва закончится. И стал смотреть на другой конец озера. Там к муромскому полку, обойдя озеро по берегу, присоединился полк старосты Зори. И вместе они атаковали остатки дружины князя Изявлада. А с берега на лед уже спустились стрельцы сотни Русалко, и завершали спуск с крутого берега две сотни стрельцов-варягов. И сразу, не дожидаясь объединения сил, кто спустился, пускал коня вскачь, чтобы помочь муромчанам.