Сергей Самаров - След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян [litres]

На третий день с самого утра, еще до наступления светлого времени, по обоим берегам речки ушла вперед лыжная разведка. Конная, составленная из стрельцов, ушла еще раньше по льду реки. И по окончанию часа Обестина, когда Гостомысл думал объявить обеденный привал, конная разведка вернулась. Возглавлял разведку, естественно, опытный разведчик Космина. Он и доложил князю-посаднику:

– Нашлись они, княже… Нашлись…

– Где идут?

– Стоянку устраивают. Там, впереди, то ли озеро, то ли пруд, то ли просто болота разлились. Ростовские с речки на лед вышли, осмотрелись, и на берег вернулись. Собираются на обед встать. Сейчас уже, наверное, дальше двинулись. Час минул [80] Славянский час равняется полутора часам в современном времяисчислении. …

– Присмотрелся к местности? Где встретить их можно?

Гостомысл перед отправкой конной разведки растолковывал Космине, какое место ему желательно найти для встречи ростовской рати.

– Есть, княже, место. Озерцо небольшое, куда наша речка впадает. Не то, большое, где Изявлад встал, а ближе. И, вроде бы как, не вытянутое, а почти круглое. Есть, где свейский полк развернуть. И берега, где речка в озерцо впадает, лесистые.

Космина пальцем нарисовал на снегу очертания реки и озерца.

– Выступаем! – дал команду князь-посадник. Обед будет после победы. А если суждено нам здесь костьми лечь, то обед нам и ни к чему…

Двинулись на сближение с противником стремительно, и не только потому, что после победы был обещан обед. Однако вскоре колонна вынуждена была остановиться. Вернулась с докладом лыжная разведка, которая должна была контролировать фланги. Доклад разведки радовал. Те, что шли по левому берегу речки, столкнулись с дружиной под руководством старосты Зори. А привел их всех Казце. Сам Казце пока еще возвращаться не надумал, хотел прийти к землякам после окончания сражения. Но пока просил передать Гостомыслу, что он встречался с воеводой Зайцем, и вместе они обсудили обстановку. Заяц и посоветовал стрельцам и дружине Зори разделиться, и идти чуть впереди ростовских полков, чтобы в нужный момент атаковать их с флангов. Вторая группа лыжных разведчиков шла по правому берегу. И там наткнулась на две сотни варяжских конных стрельцов, готовых к атаке ростовской дружины. Их староста Зоря, по совету воеводы Зайца, другим берегом направил. Гостомысл тут же отправил обе группы разведчиков назад, чтобы передали всем поставленную задачу, и рассказал им о своем плане.

После ухода разведчиков князь-посадник произвел перестановку в своей колонне. Теперь колонна стала намного шире, и заняла всю ширину ручки. Иначе говоря, передвижение началось сразу тремя колоннами. В центре шли свеи, уже начавшие привыкать к тому, что лед их выдерживает, по бокам от свеев выдвигались колонны ополченцев народа меря. Перед выходом на лед круглого озерца обе колонны ополчения свернули на берега, где заняли позицию по опушке леса. В лесу, в сугробах и в тесноте среди деревьев и кустов более легкие и подвижные ополченцы представляли угрозу для тяжелых дружинников из Ростова, которым в лесу и в сугробах передвигаться было бы трудно.

Перед выходом на лед князь-посадник Гостомысл долго объяснял младшему конунгу Адальстейну задачу, которую предстояло выполнить свейскому конному полку. Плохое знание языка вынудило конунга позвать другого свея, по имени Альвгейр, который относительно неплохо владел славянским, и мог выступить переводчиком. Кажется, понимание было достигнуто. И Гостомысл заставил Адальстейна дважды повторить то, что полку требовалось сделать. После чего свеи выехали на лед, построились привычным «кабаном» [81] Построение «кабаном», иногда называлось построением «свиньей» – один из древних магических воинских культов, к тому времени уже избавившийся от, собственно, магии, превратившись просто в воинскую традицию. Войско выстраивалось тупым клином, который и становился центром атаки. При взгляде сверху такая атака напоминала атаку свирепого дикого кабана. , и стали ждать приближения ростовских полков. Но главное состояло в том, чтобы они смогли вовремя и правильно организованно отступить. Отступить туда, куда отступать требовалось, где булгар и ростовцев уже поджидали ополченцы, протоптавшие тропы для лошадей отступающих свеев, и приготовившие стволы для перекрытия этих троп, чтобы отсечь преследователей, заставить их искать пути обхода, где легко увязнуть в заснеженном лесу, в котором их будут бить из-за каждого дерева и с каждого дерева. Даже не бить, а добивать. Чтобы свейский полк не ошибся, Гостомысл поставил во главе его пять десятков своих копейщиков, предварительно тщательно проинструктировав сотника Бобрыню. Новгородцы, конечно, стояли не в первых рядах «кабана». Они не привыкли к такому строю. Но, когда «кабан» увязнет в многочисленных полках Изавлада, новгородцы вынужденно вступят в сечу. Но Бобрыня не должен дать всем перемешаться со всеми. И потому рядом с ним постоянно находился свейский трубач, который должен был в медный рог по команде Бобрыни протрубить сигнал к нужному отступлению.

Все уже началось, и вернуть назад или исправить уже ничего было невозможно…

Ждать появления ростовских полков пришлось долго. Видимо, они сильно задержались с обедом. Не иначе, князь Изявлад кормил своих наемников не в пример тому, как кормил рабочих на строительстве городских стен. Но оно и к лучшему. Сытый воин и воевать не хочет, и шевелится лениво. Но, наконец, противник появился. Он вышел со льда речки на лед круглого озера походной колонной, возглавляемой закованной в металл тяжелой конной дружиной князя Изявлада. И сразу передовые рады колонны остановились – они неожиданно увидели свейского «кабана», то есть, то, что встретить здесь никак не рассчитывали. Расстояние между свейским полком и полком противника было чуть больше поприща [82] Поприще – мера длины, то же самое, что верста. О том, что «верста» и «поприще» выражают одно и то же число, свидетельствуют различные источники: в Ипатьевской летописи сообщается, что в 1167 г. смоляне начали встречать князя Ростислава за 300 поприщ от города, а в Воскресенском списке летописи – за 300 верст. Верста упоминается в летописях еще за 1097 год. Она содержала в себе 750 сажень. Академик Б.Рыбаков уточняет длину сажени – 1,52 метра. Следовательно, верста или поприще составляла 1140 метров. Однако, существовали и другие значения сажени и поприща. Как и другие меры измерения расстояний. В том числе, и достаточно экзотические. Например, «вержение камня» – расстояние, которое пролетит камень, брошенный мужской рукой. Тяжесть камня при этом нам неизвестна. Или «перестрел» – расстояние полета стрелы лука. Или даже «рев быка» – расстояние, с которого слышно ревущего быка. Одним из основных источников для изучения древних славянских мер длины служит рукопись «Хождение игумена Даниила в Святую землю», где подробно разбираются многие меры длины, а также есть возможность сравнить измерения игумена Даниила с измерениями современными инструментами. . Сейчас главное было в том, чтобы выдержали нервы у свеев, и они не начали длительный преждевременный разгон для проведения атаки. Тогда столкновение полков произойдет на середине озера, и стрельцы сотни Русалко с берега не смогут помочь свеям. А кроме сотни Русалко на том же берегу, только ближе к берегу Изявлада, находилось еще две сотни варяжских стрельцов. Но князь Изявлад снова демонстрировал свою известную нерешительность, и нежелание двигаться с места. Так два войска и стояли бы друг против друга, если бы не булгары, никогда не отличающиеся терпением. Они на глазок оценили силы свейского полка, как равные себе. Хотя бы по численности равные. Или даже меньшие, как оно и было в действительности. А в собственных силах булгары всегда неумно не сомневались, что часто их и губило. И, не думая о последствиях, гордые в своей самоуверенности, обойдя с двух сторон застрявшую княжескую дружину, устремились в атаку. Скорее всего, подумал Гостомысл, булгары не послушались приказа Изявлада, утопая в собственной жажде боя и надежды на победу. И тут же заколебалась и княжеская конная дружина. Но команда, видимо, все же прозвучала. Изявлад увидел, что противников не много. Или кто-то подсказал ему. Да и что это за противник, расстояние понять не давало. Если есть противник, необходимо его атаковать, когда силы это сделать позволяют. И дружина тоже двинулась вперед мощной тяжелой лавой. На месте осталась только пехота. Но ее, вместе с конной сотней личной охраны князя Ростова, полукругом начали охватывать подошедшие сзади муромские конники и лыжники, которых количественно было столько же, сколько ростовцев.