Дмитрий Чудсков - Невская русалка

Я, право, не посмел отбиться.
Тут началось: и «где ты был?»,
И «ты меня совсем забыл»,
И «до тебя не дозвониться»,
И «не мычи, как имбецил,
Забыл любовь и лето в Ницце?».

Я слушал, будто бы во сне,
Но видел явственно: как птица
Она в своём «Сузуки» мчится.
Она спешит навстречу мне,
Ей «нелегко любить тупицу».
«Чем насолила я судьбе,

Что у тебя мозгов нехватка?!
Впредь, умоляю, без затей.
Пойми же, что и мне несладко!
За мною тысяча чертей
Снуют, один другого злей.
Скольжу, и серой пахнет гадко.

Коль не сиделось тебе дома,
Коль не писалось за столом,
А лучше рваться напролом,
Невесть куда, спеши к грифонам.
На мостик Банковский. Бегом.
Они помогут. Но влюблённым…»

Я вскрикнул: «Люба, наших уз
Не разорвёт ничто на свете.
Слова твои меня, как плети,
Хлещут. Я люблю, люблю и мчусь!»
«И где ты есть?» — «Я у мечети».
«На связи будь… не отключай блютус».

«Ты где сама?» — «Лечу на красный
По Лиговке. Я никогда
Так не неслась. Туда-сюда
Метутся черти. Ник, мне страшно.
Несётся следом чехарда.
Ник, неужели всё напрасно?!

Не отстают, не отстают.
Сигают, словно в них пружины,
Я не могу!!! Давай же, Джимми!
Оторвалась. Мне вслед плюют.
Какие мерзкие вражины».
Я перебил: «Ой! Ваську бьют!»

«Ты что, Никита, что за Васька?»
«А, это чёрт. Я тут, у Мойки…»
Гляжу, три беса, бак помойки
Перевернув, орут: «Вылазь-ка.
Попался, голубь перестройки.
Тащи! Мурло ему расквась-ка».

Метелят трое одного.
Кто кулаком, а кто копытом,
Поди, уж кости перебиты.
Он сам из них, но жаль его.
Багажником, уже побитым,
Цепляю ближнего. Того,

Что самый рьяный. Получи!
Сдаю назад и бью второго.
Ещё бегут. Да тут их много.
Василий вырвался, кричит,
Бежит к машине хромоного.
Мне было с ним не по пути,

Но паразит вцепился в дворник
И завалился на капот.
В глазах мольба. Какой урод!
Пёс надрывается в задоре,
И Люба на меня орёт.
Идёт, похоже, дело к ссоре.

«Тут, Люба, чёрт на передке,
А так у нас всё под контролем.
Сейчас отделаюсь от тролля.
Мы с Нилом здесь, невдалеке».
«Никита, что ты нам устроил?!»
«Всё, сбросил. Едем налегке.

Так тормознул, что чёрт свалился.
Я тут, на Грибоедова,
У Невского остановился».
Мы вышли побеседовать,
А он (ну что тут сетовать)
Нырнул в канал и в волнах скрылся.

Вдруг шум — чертей несётся свора.
Нил резко дёрнул поводок,
И мы пустились наутёк.
Нам до Казанского собора
Один отчаянный бросок.
Мы мчимся, и ещё есть фора.

Они не сунутся в собор.
Боятся, гады, льнут к ограде.
«Нил! Там же Люба в колоннаде».
Пёс ринулся во весь опор,
Я, в поводок вцепившись сзади,
Летел, как будто метеор.

Вот Люба, машет мне рукой.
Погоня развернулась резко,
В обход Казанского, на Невский.
«Скорей же, руку, ангел мой».
«Паясничаешь? Неуместно».
Нил дёрнул поводок. «За мной».

Бегом влетели мы на мостик.
Грифон сказал: «Давно вас ждём.
Каков сюрприз. Вы к нам втроём.
Братишка, ну давай к нам в гости.
Слыхал о подвиге твоём.
Не зря так браво держит хвостик».

«За нами гонятся…» — «Идём
На взлёт. Держитесь за перила.
Собачку, чтоб не угодила
Куда-нибудь, держите поводком».
Взмахнули крылья, чудо-сила!
Мост дрогнул, ходит ходуном.

Опоры да стропила подались.
Мост закружил в небесном танце,
Стряхнув мохнатых оборванцев.
Мы мерно поднимались ввысь.
Ночная жуть водой меж пальцев
Стекала. Черти расползлись,

Нева оттаяла. Атланты
Устало покидали пост.
Над ними златокрылый мост
Подзадержался, и гиганты
Пред нами вытянулись в рост.
Открыв фонтаны и гидранты,

Наш город мылся после ночи.
Грифон спросил: «Ну как оно?
Как солнцем всё озарено!»
Вскричала Люба: «Классно, очень.
Какое там 3D-кино!»
«Теперь союз ваш будет прочен.

Держитесь за земную ось,
Покуда есть любовь на свете
И красота за всё в ответе —
Она не подведёт, небось,
Пока есть память на планете,
Поэт, и девушка, и пёс…»

«И есть летучие мосты,
И говорящие лягушки
Резвиться станут у опушки,
И будем собирать цветы».
«Всё это так, друзья-подружки», —
Грифон ответил с высоты.

Но вот была ль угроза мнимой,
Решайте сами, но цела
Земная ось и зацвела.
Уверенно, неколебимо,
Мир, закусивший удила,
Летит вперёд неудержимо.