Энтони Варенберг - Рыжая Соня и Врата Немедии

Погода менялась столь стремительно, словно сама природа совершенно обезумела, и нарушился казавшийся прежде непоколебимым ритм смены времен года. Жара, небывалая в этих местах, в течение нескольких часов уступала месту ледяному дождю, размывавшему дороги до такой степени, что преодолеть их казалось сложным даже верхом — настолько глубоко вязли копыта лошадей в жидкой грязи.

— Неужели в Бритунии творится то же самое? — в тревоге спрашивал Эльбер. — Не могу себе представить…

— Наверняка сказать трудно, но вряд ли там дела обстоят многим лучше, — вздохнула девушка. — Ты беспокоишься о судьбе своих близких? Может быть, им удалось уйти на юг… в ту же Немедию, например.

— Сомневаюсь, мои родственники вряд ли согласились бы поменять привычные места на что-то совершенно незнакомое. Мой отец всегда проявлял удивительную покорность судьбе, да и возраст у него уже не тот, чтобы совершать далекие переходы. Как бы я хотел еще раз увидеть его…

В сторону Киммерии, Ванахейма и Асгарда, как заметила Соня, двигалось великое множество людей, которых прежде вряд ли смогли бы привлечь суровые северные земли — теперь же там казалось значительно безопаснее, нежели оставаться в центральной части Хайбории. Между собой вынужденные переселенцы почти не общались, разговоры возникали крайне редко, да и то в основном немедленно переходя в перебранки и даже драки.

Каждый рассчитывал только на себя, надеясь, что выживет сам, а все остальное как будто никого не касалось.

— Когда люди убивают собственных детей и не заботятся о том, чтобы предавать земле умерших, это конец, — сделала Соня совершенно неутешительный вывод.

— Я тебе и прежде говорил, что иного от вазунгу трудно ожидать. Вот в лесах…

— В лесах то же самое произошло семьсот лет назад, — возразила девушка, — и кто выжил, образовал племена, которые ныне считаются совершенно дикими. Подобная участь ожидает и эту землю, разве ты не видишь, что все идет именно к этому? Возможно, лет через тысячу Ванахейм и Асгард будут населены весьма странными созданиями, утратившими речь и скорее похожими на диких зверей, нежели на человеческие существа. И все это будет называться Белыми Королевствами…

Отдельные селения были попросту выжжены дотла, очевидно, при попытке остановить распространение мора, и кое-где на пепелищах копошились люди, в надежде спасти хотя бы часть своего скудного скарба.

В одном из таких мест Соня замедлила шаг — несколько крепких мужчин напали на семью, состоявшую из женщины и мальчика-подростка, очевидно, ее сына, отбирая у тех чудом сохранившиеся запасы еды и какие-то жалкие пожитки.

— Эй, — крикнул Эльбер, разом забыв о своей роли прокаженного, — оставьте этих людей в покое!

— Заткнись, тварь, — один из нападавших повернулся к бритунцу, совершенно по-собачьи скаля крупные желтые зубы, — иди куда шел и не лезь в дела, которые тебя не касаются!

Другой в этот момент вырвал из рук женщины небольшую деревянную шкатулку, которую та судорожно прижимала к груди, и с ликующим воплем поднял добычу над головой.

Мальчишка в ярости бросился на обидчика матери и тут же отлетел в „сторону, получив сильный пинок в грудь. Женщина, захлебываясь в рыданиях, безумными глазами взирала на происходящее, уже более не пытаясь защищаться и, видимо, совершенно отчаявшись.

Выносить тягостное зрелище и дальше, не участвуя в событиях, Эльбер просто не мог, и здравый смысл оказался здесь совершенно бессилен. Он рванулся в сторону самого сильного из мародеров.

Рука бритунца мелькнула в воздухе настолько стремительно, что противник не сумел уклониться, и мощный удар свернул ему челюсть. Здоровяк пошатнулся, а Эльбер наотмашь ударил его по лицу ребром ладони. Удар рассек щеку, из раны брызнула кровь.

Бритунец в упор взглянул на остальных мародеров, которые, в свою очередь, настороженно уставились на него.

— Даже не сжал кулак, — заметил кто-то из моментально собравшейся вокруг толпы.

— Прокаженный, или кто он там, не желает сдохнуть спокойно, — угрожающе процедил один из приятелей верзилы, что лежал сейчас, растянувшись в пыли.

Другой тем временем, процедив сквозь зубы: «Я понял, Грат», попытался незаметно приблизиться к бритунцу.

Тот молниеносно оценил ситуацию и решил, что лучше пустить в дело кулаки, нежели оружие. Имел немалый опыт в такого рода переделках, Эльбер действовал с необычайной стремительностью.

Целясь в лоб, он совершил ложный выпад, а когда его противник, защищаясь, поднял руку, нанес ему удар прямо в солнечное сплетение.

Колени мародера подогнулись, он качнулся вперед, где его немедленно встретил удар слева. Шагнув навстречу, бритунец постарался оставить противника между собой и тем, кого назвали Гратом. Это дало ему время уложить первого нападавшего, а когда на него бросился еще один, Эльбер просто отскочил в сторону.

Тот резко затормозил, и миг замешательства позволил бритунцу обхватить его сзади и с ужасающей силой швырнуть на землю, точно мешок с мукой-

Соню все это ничуть не удивило, силу удара своего друга, сравнимую с таковой копыта лошади, она прекрасно знала еще с тех пор, как он разбил каменную плиту в Стигии, а ловкость и стремительность реакции была совершенно естественна для гладиатора и охотника; поэтому то, что он играючи справился с тремя противниками, было вполне понятно. Ей даже не потребовалось вмешиваться, досадно было лишь то, что Эльбер раскрыл себя — убогим слепцом он теперь вряд ли смог бы представиться. Однако ситуация продолжала выглядеть достаточно опасной.

— Плохо быть храбрым безумцем, — сказала девушка, оглядевшись: теперь на них надвигалось не менее дюжины человек, видимо, переселенцев из тех же мест, откуда были Грат сотоварищи. — Интересно, что ты сможешь предпринять теперь?

— Послушайте, — крикнул Эльбер, — эти люди были неправы, набросившись на тех, кто слабее них, и столь же несчастен, как большинство из нас. Я же никому не сделал плохого, а вы считаете виновным во всем именно меня.

— Ты отнял чужую добычу, — прорычал кто-то, имея, судя по всему, в виду ту шкатулку, которую бритунец успел вернуть единственной законной хозяйке.

Соня сунула руку под плащ, освобождая из ножен клинок Таймацу и уже смирившись с тем, что неизбежна нешуточная схватка, в котором им с Эльбером предстоит отбиваться от почти полутора десятка человек. Ведь договаривались же ни во что не вмешиваться, и вот…

Досада, впрочем, быстро сменилась у нее знакомым азартом и возбуждением в предвкушении драки — Рысь внутри напряглась и с наслаждением выпустила когти, вполне готовая принять вызов.

И тут они услышали стук копыт — неизвестно откуда взявшийся всадник на огромном мышастом жеребце явился на помощь. Его скрытого кожаным забралом лица девушка поначалу не разглядела, но в том, что этот нежданный союзник на их стороне, сомнений не было. Тесня в сторону и безжалостно топча копытами своего коня бросившихся врассыпную противников, всадник издал неистовый вопль и выхватил тускло блеснувший меч.