Энтони Варенберг - Рыжая Соня и Врата Немедии

— Знала бы ты, о чем говоришь, — возмутился Эльбер. — Мягким! Ничего себе — мягким! Да меня едва не забили насмерть.

— Ладно, не кипятись, — отмахнулась девушка, но ее друг, похоже, в очередной раз решил обидеться и до позднего вечера не разговаривал с нею, примирившись, по обыкновению, только ночью.

Вот уже несколько раз Соня замечала возле особняка Эльбера странную женщину.

Собственно говоря, это была древняя старуха; она подходила к самой ограде, стояла там несколько минут, словно что-то внимательно высматривая, затем, шаркая и тяжело опираясь на посох, отправлялась прочь.

Однажды девушка даже вышла, чтобы поговорить с нею и узнать, кто она такая и чего хочет, и невольно вздрогнула, когда из-под низко надвинутого платка на нее глянули на удивление живые и пристальные глаза.

«Ведьма, что ли? — подумала Соня. — Такая и порчу навести может!» В тот раз разговор так и не состоялся, потому что стоило девушке приблизиться, как старуха с неожиданной для столь преклонного возраста резвостью поспешно ретировалась.

В течение нескольких дней она ничем не напоминала о себе, но затем появилась снова. Теперь Соня была более осмотрительной и решила не выдавать себя — просто понаблюдать, что старуха станет делать. Сама не зная почему, она ощутила укол неосознанной тревоги — в самом деле, какую опасность могло представлять собой это древнее немощное существо? Если, конечно, она на самом деле не ведьма…

— Таймацу, — позвала она Призрака, — посмотри, что это за женщина? Не видел ли ты ее прежде? Вон там стоит, совсем старуха.

— Я не вижу никакой старухи, — возразил Осенняя Луна, хотя просто невозможно было, чтобы он ее не заметил.

— Как же, — изумилась Соня, — да вот же она, возле ограды!

— Старухи там нет, — твердо повторил островитянин. — Если, конечно, ты не считаешь себя таковой, ибо эта женщина не старше твоих лет.

— Ты что, разыгрывать меня взялся? Что же я, своим глазам не должна верить?

— Я всегда говорил, что круглые глаза видят на редкость скверно. Иные и тебя порой не могут отличить от мужчины.

— Значит ли это, что, по-твоему, эта старуха вовсе не то, за что себя выдает?

— Кто себя выдает?..

Девушка вновь посмотрела в направлении ограды, но никого не увидела. Старуха, кем бы она ни была, исчезла, словно сквозь землю провалилась.

— Ну, раз никто, так и говорить больше не о чем, — сказал Таймацу, пряча в углах своих лисьих глаз усмешку.

Однако Соня на этом не успокоилась. Она терпеть не могла, когда кто-то пытался вести с нею непонятные игры.

— Почему она следит за нами, Таймацу? Ходит, вынюхивает… кто ее мог послать? Наверняка ты что-то об этом знаешь!

— Любопытная и глупая женщина, — покачал головой Призрак, — совсем не хочешь думать сама!

Соня обиделась. Она вовсе не считала себя такой уж дурочкой или же человеком, неопытным по части разгадывания всяческих тайн.

Снисходительный тон островитянина ей порядком надоел, так же как и то, что Осенняя Луна ясно давал понять, что почитает ее ниже себя. Соня смерила его презрительным взглядом и передернула плечами — события совсем недавнего прошлого, произошедшие с ней и ее спутником в этом особняке, уже явно стерлись из памяти девушки.

— Напрасно ты думаешь, что мы с Эльбе-ром не способны без тебя обойтись. К твоему сведению, мы давно Не дети.

Соня застала своего друга неподвижно и в глубокой задумчивости стоящим возле пруда.

— Что с тобой? — спросила девушка. — Не хочешь поделиться?

— Я полагал, что стоит мне вернуться в Бельверус, и я в первую очередь разберусь с людьми, которые столь несправедливо обошлись со мною, — вздохнул Эльбер. — Ишум, Аргеваль… чем ближе мы были к Немедии, тем сильнее я их ненавидел. А теперь все изменилось.

— Изменилось? Как? Разве ты больше не испытываешь к ним ненависти? — удивилась Соня.

— Я не понимаю сам себя, — признался бритунец. — Не могу сказать, что утратил навсегда присущие мне решительность и мужество, — тут девушка невольно улыбнулась, отвернувшись и отводя от лица растрепавшиеся от порыва ветра волосы. Она в очередной раз подумала, что скромность, определенно, не является главным достоинством Эльбера. — Но чтобы действовать решительно, надо ясно представлять себе цель, а я ее не вижу. По крайней мере сейчас. Да и ты тоже. Ты все это время так стремилась в Асгард, однако сейчас у меня создалось впечатление, что тебя достаточно сложно сдвинуть с места. С чего бы это вдруг?

— Я тоже все время думаю об этом, — согласилась Соня. — Таймацу же полагает, что мне не следует спешить> и я склонна довериться его мнению. И еще эта старуха в черных одеждах! Она мне даже приснилась как-то. Я не успокоюсь, пока не выясню, кто она и что именно здесь вынюхивает.

— Что еще за старуха? — удивился бритунец.

— Да ходит тут одна, — и девушка рассказала ему о недавнем происшествии. — И Таймацу, кстати, повел себя очень странно. Он считает ее кем-то другим, не тем, за кого эта старуха себя выдает, однако объяснить ничего не желает.

— Таймацу! Знаешь, Бара, ему не откажешь в хитрости, уме и выдающихся способностях, но все же он не является мерилом истины. А ты все время на него ссылаешься, похоже, он имеет на тебя слишком серьезное влияние, — Соне показалось, что в голосе ее друга она отчетливо различает ревнивые нотки. — И в этом случае то же самое! Мне ты ничего не говорила ни о какой старухе, а к нему бросилась сразу же, как у тебя возникли подозрения. Это потому, что в нем ты видишь более сильного воина, чем я? А может быть, даже раздумываешь, не сможет ли он лучше меня помочь тебе достойно завершить твою миссию? В лесах ты была со мной, доверяла мне, теперь же… явно предпочитаешь другого!

— Что за глупости ты говоришь, Эльбер! Как бы ни был умен и ловок Осенняя Луна, ты всегда будешь для меня тем же, кем являлся с самого начала — Белым Воином Мбонго, и я ни за что на свете не променяю тебя на него, — заверила его девушка, прекрасно зная, что такие слова польстят самолюбию бритунца, а ей хотелось сказать ему что-нибудь хорошее, к тому же, сразу вспомнилась ее собственная обида на Таймацу.

— Я постараюсь сделать все, чтобы ты во мне не разочаровалась, — тепло произнес Эльбер. — Итак, давай решим между собой — мы идем в Асгард?

— Идем, разумеется, — кивнула Соня. — И чем скорее, тем лучше.

— Прекрасно! А когда вернемся, разберемся со всем остальным. Согласна?

— Наверное, все мои сомнения из-за того, что не хочется расставаться с талисманом Элгона, — девушка задумчиво дотронулась до камня. — Но ведь я дала клятву… Что ж, надо поразмыслить, как лучше и быстрее добраться до Асгарда, учитывая, что на северной границе мы можем столкнуться с кордонами пиктов, которые не так-то легко будет миновать.