Наталья Резанова - Криптия [litres]

Раи поперхнулся вином.

– Вы что же… думаете…

– Ну что ты, мальчик. Я вовсе не подозреваю, что амбиции твоей матушки простираются так далеко. Она очень гордая женщина, верно? Она хочет повелевать, а не служить. А служба спокойствия – служба и есть. Тот, кто работает на нее, служит всю жизнь. Без надежды на благодарность и достойную оплату, постоянно рискуя собой и постоянно выполняя рутинные задания. Правда, иногда предоставляется возможность сделать карьеру в столице, верно, Фруэла?

– Господин консул…

– Они тебя на этом подловили? Ты давно служишь у меня, а раньше – у прежнего консула, так давно, что тебя никто не замечает… и никаких перспектив? Просто ужасно. – Губы Монграны сложились в усмешку, но глаза не смеялись.

Секретарь рванулся из-за стола, но Габельган и Хлео уже стояли за его спиной и, положив руки на плечи, припечатали к месту.

Монграна продолжал:

– Это мой промах – я не обращал на тебя внимания. Конечно, быть незаметным для агента – качество бесценное. И ты не работал грубо… не оставлял следов. Если б я не встревожился, мог бы продолжать и дальше. Но и ты не безупречен, Фруэла. Ты тоже допустил промах. Конечно, если бы меня в тот день сместили или арестовали, это бы уже не имело значения, но… На разбирательстве ты сказал, что в письмах, которые проходили через твои руки, не было упоминаний о гостинице «Лапа дракона». Их и правда там не было. Они были только в отчете из архива, который я показывал только доктору Керавну. Значит, ты прочел тот отчет.

– Вы все не так поняли! Это слухи, которые ходили по городу!

– Слухи исходили от Тимо. Он не знал названия гостиницы. А ты знал, Раи?

– Нет, господин консул. Я вообще не знал, что могила на месте гостиницы, пока доктор не сказал.

– Спасибо, Раи. Ты тоже помог мне. Когда ты так красиво обрисовал те выгоды, которые принесет Димну действующий маг, предположил, что если в зале есть агент, это его встревожит. Сегодня, когда я встречался с сенаторами, я взял секретаря с собой и не отпускал его до вечера. А люди Грау тем временем обыскали его дом. Ты не хранил у себя опасных бумаг, Фруэла, но последнее донесение ты просто не успел дописать. И его нашли. Оно, конечно, зашифровано, но я надеюсь, что ты нам содержание прояснишь.

– Прикажете препроводить мерзавца? – спросил Грау.

– Да, в каземат под Серой башней. – Габельган и Хлео сдернули секретаря со стула, скрутили ему руки за спиной. Тот был серо-бледен, но молчал – отчетливо представлял, что его ждет. – Допрос начнем с утра, арест оформим задним числом… Ступайте.

Стражники выволакивают Фруэлу из дома. Слуги, замирая от ужаса, подглядывают, но не решаются спросить, что произошло. Даже Афарот не входит в гостиную и ждет распоряжений хозяина.

Три человека остаются сидеть за столом среди оплывающих свечей.

С мелочами покончено, думает Монграна, теперь можно заняться главным.

А Латрона сегодня даже не вспомнили, думает Керавн. А уж ему-то нашлось бы что сказать об этом. И где он теперь?

«Шпион-секретарь – это неправильно, – думает Раи. – Это слишком просто. Но какую историю можно сделать из этого! Какую историю!»

Он закончил свой гимн и склонил голову. Тишина продлилась недолго. Вначале ее разорвали хлопки одного человека, затем последовали дружные рукоплескания и одобрительные возгласы, гулко отдававшиеся под сводами храма. Храм был посвящен Рассе, богине мудрости. Она, помимо прочего, и богиня войны, но об этом в Димне сейчас предпочитали не помнить. Лучше вспомнить, что Расса покровительствует также изящным искусствам. И, открывая ее новый храм, уместно сделать поэтическое приношение.

Это не значит, что граждане Димна скупы на дары богине, стоит взглянуть на храм – на колонны розового мрамора с красными, как кровь, прожилками, на мозаики по стенам, изображающие деяния Рассы, на золотистую смальту пола, чтоб убедиться в обратном. Граждане Димна могут себе это позволить.

Около двадцати лет назад супруга императора Шубарры задушила его, чтобы возвести на трон своего любовника. Легионы восстали против узурпатора. Возмутило их не убийство – дело, в общем, житейское, – сколько то, что им придется подчиняться бывшему постельничему. С тех пор претенденты сменяли друг друга на троне с завидной быстротой, и в этой чехарде империи было не до Димна. И сейчас в Старой и Новой Столицах сидит по императору, и каждый именует себя единственным настоящим. А Димн, держась в стороне от имперских свар, много выиграл. Борс Монграна не успел, впрочем, порадоваться тому, что мечта сбылась. Он скончался от удара вскоре после провозглашения независимости Димна, и доктор Керавн, сильно одряхлевший, не сумел ему помочь. После него консулом был избран Кайто Сафран, но и он пробыл на этом посту лишь пять лет, а потом ушел в отставку под тем предлогом, что обязанности консула мешают ему управлять торговым домом.

Сейчас консулом был Эвдор Пройн, взятый покойным Монграной на место покойного Фруэлы, а позже долгое время бывший сенатором. Именно он, занимавший почетную скамью в храме, зааплодировал первым.

Остальные продолжали хлопать, с восторгом взирая на человека, стоявшего на возвышении. К своим сорока годам он несколько располнел – впрочем, недостатки фигуры скрывал удачно задрапированный плащ, виски покрыла седина, но черные глаза были по-прежнему красивы, а черты благородны.

Раи Медоуст. Выдающийся поэт и сказитель, гордость Димна. Он с одинаковой легкостью слагал гимны и оды, любовные и хулительные песни. Еще больше горожане любили слушать его захватывающие рассказы о войнах прошлого, о морских сражениях и баталиях в Степи, кои поэт был очевидцем. А больше всего – о великом маге Апелле Сыне Дракона, вместе с которым Раи в юности пережил немало приключений. Эти истории были столь популярны, что Медоуст обещал когда-нибудь собрать их воедино и создать на их основе эпическую поэму.

Но сейчас был храмовый праздник Рассы, и поэт был обязан прежде всего почтить богиню.

Когда Раи Медоуст спустился с подиума, консул поманил его к себе и вручил перстень с опалом – дань таланту. При этом спросил:

– Надеюсь, вы не забыли о моем поручении, господин Сафран?

Он – один из немногих, кто зовет поэта по фамилии. Что поделать, Пройн – должностное лицо.

– Разумеется, господин консул.

– В таком случае жду вас завтра… или нет, послезавтра в час после вечерней стражи.

Поэт отходит, и его тут же окружают поклонники.

– Мэтр Раи! Ну когда же, когда будет поэма?

– Поэму о Сыне Дракона!

– Непременно, непременно, друзья мои. Если только богиня дарует мне вдохновение. А сейчас оставьте меня. Я слишком взволнован после выступления… Я должен пройтись… к морю.