Наталья Резанова - Криптия [litres]

В этот миг Ротескальк произнес:

– Я обращаюсь к тебе, стоящий в круге. Отвечай. Если ты меня слышишь.

Немой поднял голову. В его темных глазах отражались огненные точки – блики горящих светильников. Он четко и ясно ответил:

– Слышу.

Иногда даже скучно оттого, что события развиваются именно так, как предполагалось. Хотя Керавн собственной проницательности не преувеличивал. Он давно жил на свете, набрался опыта, и знал, что люди в большинстве своем до обидного предсказуемы. Исключения бывают, но редко. Максен Гупта, при всем уме и способностях использовать обстоятельства к своей выгоде, исключения не представлял. Как и прочие. Гупте даже не пришлось искать уцелевших гернийцев, которые, как и следовало ожидать, оказались в Лейре раньше имперского конвоя. Эта публика сама его отыскала. Гернийцев выжило слишком мало, чтобы самостоятельно заняться в здешних краях разбоем – морским или сухопутным, и они принялись искать службы, чтоб разбойничать под покровительством. Человеческая природа, ничего не поделаешь.

Не успели пришельцы встать на постой, как гернийский квартирьер явился, чтобы встретиться «с вашим главным». Обещал сообщить исключительно важные сведения. Керавн на эту встречу не был допущен. Это его совершенно не удручало. Он мог осуществить незатейливую мечту последних седмиц – переночевать под крышей и в постели. А о содержании беседы между Гуптой и вожаком гернийцев он узнает по тому, как будут развиваться события.

То, что местные жители заняты отнюдь не только честным рыбацким промыслом, было очевидно, но Керавна их темные делишки не интересовали. Вот Тимо – тот сразу сделал стойку; он и раньше тут бывал, и знакомые в Лейре у него водились, поэтому как только они расположились на отдых, ушел в деревню, узнать новости да выяснить, нельзя ли чего провернуть в свою пользу. А может, у него и женщина здесь была. Где рыбацкие деревни – там шторма, где шторма – там вдовы… Доктор мешать ему не стал. О другом следовало подумать – каким образом оторваться от конвоя и поворотить в Степь.

Будем надеяться, сейчас Гупта отвлечется на свои интриги и не будет столь пристально следить за доктором и его спутниками.

Еще один путник, попав в Лейр, вздохнул с некоторым облегчением. Это ж до чего надо довести человека, проведшего всю жизнь в большом, богатом, почти столичном городе, чтоб такая дыра, как Лейр, радовала глаз? Ну, маменька, я вам этого точно не прощу, думал Раи. Никакое магическое наследие, никакое могущество не стоит таких неудобств. А ведь они еще и половины пути не проделали, сказал Тимо. И дальше будет еще хуже. Правда, Раи постепенно привык к целодневному пребыванию в седле. Ехать было не так больно, и временами Раи чувствовал себя закаленным путешественником. Он даже настоящий морской бой повидал, братец Кайто, небось, таким похвастаться не может. Но это не значило, что путешествие стало ему нравиться. Эти хамы, которые прикрывали свои бесчинства имперскими мундирами, были явно неподходящей компанией для наследника хорошей семьи, получившего достойное воспитание. Раи даже до ветру на стоянках ходил с осторожностью. Он был юноша привлекательный, а у солдат нравы грубые, вдобавок все слышали про имперскую развращенность. Мало ли что. И это притом, что ужасное походное питание доводило до расстройства желудка. Раи был в ужасе, но доктор дал ему попить какого-то отвара из сушеных трав, и рези в животе унялись. И только потом Раи осенило – если б он заболел, то доктор был бы вынужден оставить его, а у Раи появился бы уважительный предлог вернуться в Димн. Против такого даже маменька не стала бы возражать. А теперь поздно. Они слишком далеко отъехали.

Раи не предполагал, что, если б он поделился своей идеей насчет того, чтоб заболеть – или изобразить болезнь – с наставником, тот бы от всей души его поддержал. Что может быть лучше, чем болезнь (возможно, заразная), дабы отделиться от военного отряда? Увы, высокомудрого Керавна такая простая мысль не посетила – может быть, в силу профессиональной нелюбви к симулянтам.

Когда они подъезжали к Лейру, Раи, однако, был полон надежд. Уж если им попалось относительно большое поселение, с бухтой, куда корабли заходят, там наверняка найдется приличная гостиница, а в гостинице – что-то получше жратвы, которой потчевал их армейский кашевар. Но действительность, как обычно, разнесла надежды в прах. Казалось, пора бы привыкнуть, но никак не хотелось.

Доктора со свитой хотя бы не запихнули ночевать в лодочный сарай, а поместили в большом доме – все благодаря любезности драконария, будь он неладен. Доктору вроде было все равно, он, едва перекусив в зале, перекинулся парой фраз с Тимо, потом поднялся в отведенную им клетушку, рухнул на соломенный тюфяк и захрапел.

А Раи спать не хотелось. Он не старик, чтоб засветло на бок укладываться (он уже успел забыть, что по выезде из города валился с ног раньше Керавна). Вдобавок, при ночевках на земле, конечно, было холодно, но за время этих ночевок юный Сафран успел позабыть о такой примете цивилизации, как клопы. В общем, Раи заскучал и решил выбраться пройтись. Ну что с ним, опытным путешественником, может приключиться в деревне? Вдобавок, и от грубой солдатни может быть польза. Местные жители не решатся сделать что-то плохое человеку, прибывшему вместе с военным конвоем. Кто знает, может, удастся перехватить чего-нибудь вкусного?

Говорят, боги благоволят к пьяницам, детям и дуракам. Пьяницей Раи не был. К которой из двух оставшихся категорий он принадлежал, могут быть различные мнения.

Когда он спустился в зал, драконария и того бандитского вида мужика, который пришел перед ужином, там уже не было. Несколько парней из конвоя дули пиво, при этом всячески его ругая. Само собой, они не подозревали, что представитель Михаля был о качестве продукта того же мнения. Раи пиво не любил вообще, но догадывался, что сладких наливок, коими потчевали его в родительском доме, здесь не отыщешь. Да и не выпивка его сейчас манила, а еда. У него было с собой немного наличных. Деньги на дорогу госпожа Сафран передала Тимо, справедливо полагая, что у него они будут сохраннее. Но Раи сумел утаить несколько монет. И так получилось, что в пути пока не представилось случая их потратить. В отряде играли в кости, но Раи побаивался присоединиться к игре, догадываясь, что новичка мигом обчистят, и никакая дисциплина, поддерживаемая Гуптой и Вальдере, не поможет. А никаких иных соблазнов в пути не возникало. Но теперь… теперь Раи имел полное право эти соблазны поискать. Хотя бы и вполне невинные.

На правах старого знакомца он подошел к солдатам и спросил у них, как у людей бывалых и знающих, где здесь можно поразвлечься. Солдаты за время пути привыкли к мальчишке и не подняли его на смех, а объяснили, что Лейр – дыра дырой (тут Раи только покивал в ответ), и прилично провести время здесь негде. Кое-кто из ребят пошустрей успел пробежаться по окрестности и доложиться – борделя здесь нет, есть несколько вдов вольных нравов, но к ним уже пошли, так что тебе, малый, ничего не светит. Если уж так припекло, ищи девчонок себе по возрасту, коль не боишься, что папаша рыбачьей острогой убьет. Можно ли здесь разжиться чем покрепче этой вот бурды – пока неясно. Вон, говорят, есть один сручный мужик, он коптильню держит ниже по берегу, может, этот умелец не только рыбу коптит, но и бражку ставит…