Дэн Патрик - Колдовская метка [litres]

– Стейнер не умер. Это невозможно.

Она повторяла слова почти каждые несколько футов. Она не плакала, пока не оказалась в постели, стараясь подавить рыдания, чтобы отец не услышал.

Не может жизнь в кузницах быть сладкой, но горечь заметно смягчается, когда Кими Энхтуйя превращается из врага в друга. Принцесса по-прежнему оставалась немногословной, но одаривала Стейнера торжественным кивком, когда тот приносил ей уголь.

– Я по сей день не уверен в благосклонности Кими, – проворчал юноша, завидев Тифа с двумя кружками чёрного чая.

В перерыве между доставками угля они сидели возле входа в пещеру, подальше от жары.

– Она била тебя по лицу в последнее время? – спросил спригган.

– Нет.

– Тогда ты ей нравишься. – Тиф хлебнул чай. – Или ты ждал стихов и цветов?

Стейнер улыбнулся.

– Честно, я не знаю, чего ожидать.

– Она приценивается, – предположил десятник, оглядывая Стейнера, как будто тот стал лошадью на рынке. – Пытается понять, какой от тебя может быть прок.

– Со мной всё просто. Я сын кузница из Циндерфела.

– Это лишь малая часть. Ещё никто не попадал на Владибогдан, защищая сестру от суровой судьбы. Никто не поднимал руку на Зоркого, и уж точно не выживал после этого.

– Я защищал Максима. Чему удивляться?

– В том-то и дело, что есть чему. – Тиф улыбнулся. – При других обстоятельствах я бы сказал, что рад тебя видеть среди нас, Стейнер Вартиаинен. – Десятник посмотрел через плечо и нахмурился. – Только не болтай об этом, а то подумают, что я дал слабину.

– Отменный чай, – похвалил Стейнер.

– Ещё бы. Чай спригганов. Трюмная вода Нордвласта и рядом не стоит.

– В Нордвласте хороший чай, – возразил юноша. – А вот по медовухе я заскучал. Куплю тебе пинту, когда выйдем отсюда.

Мрачное выражение коснулось лица Тифа.

– Мы не выберемся, Стейнер.

– Надежда умирает последней.

– Перерыв окончен, – заявил приятель, осушив остатки чая. – Пора за работу.

С этими словами он скрылся в сумерках пещеры.

Однако стоило только юноше взвалить на плечи мешок угля, как в темноте раздался голос:

– Стейнер?

– Аурелиан? Ты что здесь забыл?

Несчастным видом светловолосый паренёк напоминал побитую собаку. Пожав плечами, он с ужасом оглядел пещеру и вздрогнул при встрече с Огненными духами. Стейнер не сомневался в наличии у парня колдовской метки, но зачем тогда он спустился в кузницу?

– Тебя Фельгенхауэр прислала? – полюбопытствовал кузнец. – Работать? Неужели Ширинов тоже ошибся на твой счёт?

Все следы надменности пропали. Этот ничтожный, грязный мальчик с покатыми плечами не мог даже взглянуть на Стейнера.

Аурелиан покачал головой.

– Я признал ошибку. Объяснил, что хочу домой, как и ты. – Паренёк сделал паузу, и, несмотря на неверный красноватый свет кузницы, можно было заметить хитрый блеск в его глазах. – Так же, как и ты, хочешь вернуться к семье, к сестре.

Стейнер медленно опустил мешок с углём и внимательно посмотрел на собеседника. Аурелиан вытер нос рукавом и выдавил жалкую улыбку.

– Я не упоминал о сестре, – заметил юноша.

– Верно. Зато Ширинов обмолвился.

И тогда перед Стейнером появился прежний Аурелиан: плечи расправлены, подбородок с вызовом вздёрнут, на лице горит самодовольная улыбка.

– Взять его, – скомандовал мальчишка, обращаясь к кому-то за плечом кузнеца.

С поднятым кулаком Стейнер обернулся. Нападавший оказался примерно того же возраста – не мальчик, но пока и не мужчина. Интересно, какими силами обладал этот широкоплечий, откормленный паренёк? Правда, комплекция ему не помогла – Стейнер врезал ему в лицо и усадил громилу прямо на задницу.

С Аурелианом всё оказалось сложнее. Глубоко вздохнув, он сжал пальцы, будто когти, и со зловещей улыбкой широко открыл рот. Когда из горла вырвался страшный свет, а пещера озарилась огненным взрывом, Стейнер вовремя успел отскочить в сторону. Он так сильно грохнулся на бок, что из лёгких в одно мгновение выбило весь воздух. Ребро пронзила острая боль, заставив кузнеца поморщиться.

– Ты извергаешь огонь? Как дракон? – недоверчиво спросил Стейнер предателя.

– Чему только не учат в этой академии, – с триумфом заявил Аурелиан.

Он вновь открыл рот, и новый язык пламени поглотил двух Огненных духов. Пожар погас, не оставив от призраков ни следа.

– Что ты с ними сделал? – ужаснулся Стейнер, затем отпрянул назад и поднялся на ноги.

– Нечего стоять на пути, – усмехнулся Аурелиан.

– Они – души погибших детей!

Негодяй пожал плечами.

– Да какая разница? Уж лучше они, чем я.

Толстяк тоже поднялся на ноги, прижав руку к сломанному носу. Стейнер понял, что не сумеет одолеть их в одиночку. Где же Тиф, когда он так нужен?

Грудь Аурелиана быстро поднималась и опускалась, но выглядел он скорее взволнованным, чем измученным. Стейнер не дал ему шанса перевести дух – он стремглав бросился к центру пещеры. Только если Кими на месте, у него появится шанс выжить.

– Да помилует меня Фрейна, – взмолился он.

Призраки разбегались с дороги; жар горнов облизывал кожу. Юноша примчался к помосту и печи, возвышающейся над ним, как железная богиня. Он искал ямалскую принцессу безумным взглядом.

– Чёрт, Кими. Где ты? – Стейнер схватился за наковальню, чтобы успокоить дрожь в руках.

– Ширинов говорил, что от тебя одни неприятности. – Аурелиан приближался медленно, важно, не утруждая себя бегом. – Поэтому пришлось просить о помощи.

Толстый парень вышел из мрака. Из носа текла кровь, но тот не обращал внимания на рану. Послушник закрыл глаза и изо всех сил напрягся. Кожа его начала покрываться серыми пятнами, а одежда на теле порвалась. Он увеличился в размерах и обратился в настоящую живую статую.

Стейнер заметил движение – ещё один послушник шагнул вперёд, сверкнув в темноте серебром. Меч? Помощник кивнул Аурелиану, и Стейнера охватил жуткий страх, что с Тифом, Тайгой или Сандрой случилось что-то ужасное.

– Ширинов предупреждал, что ты не пойдёшь по доброй воле, – процедил негодный мальчишка, подходя ближе. – Я ещё не забыл твою выходку на корабле.