Андрэ Нортон - Колдовской мир. Том 1

Перед рассветом в устье Эсы Саймона подобрала береговая патрульная лодка. К тому времени он немного оправился, хотя и чувствовал себя совершенно разбитым. На перекладных он добрался до Эсткарпа. В крепости, в той самой комнате, где он впервые встретился с Властительницей, он рассказал о своих злоключениях, о странных встречах с непроницаемыми плосколицыми. Рассказывая, он все время искал глазами свою старую знакомую. Но среди собравшихся ее не было. Слушая о мертвом городе. Корис сидел с каменным лицом, крепко стиснув зубы. Когда Саймон кончил, ему задали несколько вопросов. Затем Властительница подозвала к себе одну из женщин.

— Саймон Трегарт, возьмите-ка ее руку и думайте о том человеке в шапке, мысленно вспоминая все детали его одежды и лицо,— приказала она.

Саймон повиновался, хотя и не понимал, зачем это нужно. Он держал в своих руках холодные и сухие руки женщины и мысленно рисовал серое одеяние, странное лицо, в котором нижняя половина не соответствовала верхней, металлическую шапку и выражение властности, а затем замешательства, когда он не подчинился приказу. Женские руки выскользнули из его рук, и Властительница снова заговорила:

— Ты увидела его, сестра? Сможешь совершить то, что должна?

— Увидела,— ответила женщина,— и я смогу. Он с сильной волей, и изображение было ясное. Хотя лучше, если бы пролилась кровь.

Саймону ничего не объяснили и не дали времени на расспросы. Совет кончился, и Корис тут же увел его в казармы. Оказавшись в той же комнате, в которой он сидел перед походом в Салкаркип, Саймон спросил у капитана: — Где леди?

Его раздражало то, что он не мог назвать ее имени. Но Корис понял его.

— Проверяет посты на границе.

— Она в безопасности?

Корис пожал плечами.

— Кто сейчас в безопасности, Саймон? Но будь уверен: Женщины Силы не рискуют без необходимости.— Он отошел к окну и отвернулся.— Итак, Горм мертв,— слова его звучали тяжело.

Саймон снял сапоги и растянулся на постели. Он устал, кости его ныли.

— Я рассказал только о том, что мне встретилось. Жизнь есть в центральной башне Сиппара. Больше я нигде ее не видел. Но ведь я убегал от смерти, а не искал жизнь.

— Жизнь! Какая жизнь?

— Спросите у колдеров, а может, у колдуний,— сонно ответил Саймон.— Может, они вам скажут, что такое жизнь.— Саймон смутно видел, как капитан отошел от окна, его широкие плечи закрыли дневкой свет.

— Я думаю, Саймон Трегарт, что вы стали другим.— Слова его по-прежнему звучали тяжело.— Вы видели Горм. Вы не хотите сказать, что такое жизнь. А смерть? Как вы находите смерть, которую вы видели?

— Отвратительной,— пробормотал Саймон.— Но об этом поговорим потом:— И тут он уснул. Он спал, просыпался, чтобы поесть, и снова засыпал. Никто не тревожил его, и он не обращал внимания на то, что происходит в крепости Эсткарп. Так животное спит в своей норе, накапливая жир за время зимней спячки. Но вот однажды он проснулся, оживленный, свежий, чувствуя во всем теле легкость и бодрость, какой он не ощущал уже давно — с самого Берлина. Берлин — это что? Где Берлин? Воспоминания о далеком прошлом странно перемешивались с недавними. И отчетливее всего он видел себя в уединенной комнате домика в Карсе, где гобелены закрывали стены, а женщина смотрела на него, и ее рука чертила в воздухе сверкающий знак. И еще он вспомнил, как она стояла, опустошенная, истратив свой дар на Алдис. И вот сейчас он лежит и думает, и чувствует, что вся боль и усталость ушли из него. Саймон поднял руку и положил ее на сердце. Он не ощутил тепла своего тела.

Вскоре потребуются его силы и талант. Во время его сна Эсткарп собрался с духом. Моряки на холмах призывали вестников с гор, из Орлиного Гнезда, всех, кто хочет противостоять Горму и той судьбе, которую нес Горм. Полдюжины салкар-ских кораблей, теперь без порта прописки, причалили в бухте фальконеров. Семьи экипажей остались в безопасности, а корабли вооружились и были готовы к действию. Все считали, что пора двинуться на Горм, прежде чем Горм сам объявит им войну. В устье Эсы разбили лагерь, палатки поставили на самом берегу океана. Из лагеря была видна тень на горизонте — это в дали моря вставал остров. А за руинами разрушенной крепости ждали сигнала корабли, укомплектованные салкарами. фальконерами и пограничными рейнджерами. Но вначале следовало пробить брешь в защите Горма. Это должны были сделать те, кто владел Силой Эсткарпа. Саймон не понимал, почему только его допустили в свой круг колдуньи, но он был в их обществе. Саймон обнаружил, что сидит за столом, напоминающем игральный. Но на столе не было разноцветных клеток. На нем перед каждым сидящим положили символ. Собравшиеся со стороны, наверное, казались весьма смешными, хотя здесь было все высшее общество. Саймон увидел, что сидит рядом с Властительницей, и у него с ней один символ. Это был коричневый сокол, обрамленный золотым овалом, а над овалом была нарисована маленькая труба. Слева виднелось сине-зеленое изображение ладони, сжимавшей топор. А дальше был нарисован красный квадрат, и на нем — рогатая рыба. Справа от Властительницы были символы, которые он не мог рассмотреть. Перед ними сидели две колдуньи, положив руки на стол. Саймон обернулся и почувствовал необычайный прилив сил, встретив знакомый взгляд серых глаз. Она молчала, и он тоже не заговорил. Шестым и последним за столом сидел Брайант. Юноша был бледен, его неподвижный взгляд был устремлен на изображение рыбы, как будто эта рыба была живой, и он силой взгляда удерживал ее на алом море. Женщина, которая держала Саймона руки, когда он думал о человеке с Горма, вошла в палатку. С ней вошли еще две. Каждая несла небольшую глиняную жаровню, над которой клубился сладковатый дымок. Они поставили жаровню на стол, а первая женщина опустила свою ношу — широкую корзину. Она сняла покрывавшую корзинку ткань и под ней оказалась груда глиняных фигурок. Достав первую фигурку, женщина остановилась перед Брайантом. Дважды пронесла фигурку через поднимающийся из жаровни дым, она задержала ее около глаз юноши. Это был прекрасно изготовленный человечек с огненно-рыжими волосами и такой естественный, что Саймон усомнился — не живой ли он.

— Фальк.— Женщина произнесла это имя и опустила фигурку в центр алого квадрата, как раз на изображение рыбы. Брайант не побледнел, он и так был очень бледен, но Саймон заметил, что юноша замер, прежде чем ответить.

— Фальк Всрлейнский.

Женщина достала из корзины вторую фигурку и подошла к соседке Саймона. Теперь Саймон мог лучше оценить ее талант. Она держала в руках, окуная в столб дыма, совершенно точное изображение той, которая просила средство, чтобы удержать около себя Ивьяна.