Андрэ Нортон - Колдовской мир. Том 1

— Капитан,— к Саймону подошел Такстон,— что нас ждет внизу?

— Вы знаете столько же, сколько и я,— ответил Саймон, и именно в этот момент он осознал, что не ощущает опасности, даже в таком опасном месте. Внизу шла какая-то работа, иначе откуда брались эти звуки. Он осторожно, но быстро начал спускаться по ступеням, взяв на изготовку самострел. Двери всюду были заперты. Наконец, отряд подошел к той комнате, где висела карта. Гудение здесь стало еще громче. Огоньки на карте погасли. На длинном столе не было машин, хотя провода и металлические крепления показывали, где они раньше стояли. Но перед меньшим столом по-прежнему виднелся человек в шапке. Он сидел, и глаза его были закрыты. Он был в той же позе, как и тогда, когда Саймон видел его в первый раз. Вначале Саймон подумал, что этот человек мертв. Он подошел к столу, с опаской поглядев на старшего колдера. Это был тот самый человек, чью внешность он старался описать скульптору Эсткарпа. И теперь Саймон почувствовал удовлетворение от того, что точно описал этого человека. Саймон остановился — человек был не мертв, хотя глаза его оставались закрытыми, а тело неподвижным. Одна рука лежала на контрольном щите, врезанном в поверхность стола, и Саймон заметил, как шевельнулся палец, нажимая кнопку.

Саймон отпрыгнул. На мгновение глаза колдера открылись. Лицо под шапкой было искажено гневом, а, возможно, страхом. Саймон схватил провода, что отходили от металлической шапки и углублялись в стену. Он рванул их, что было силы, и несколько проводков оборвались. Кто-то из солдат крикнул, и Саймон увидел, что бочкообразное орудие направилось прямо на него: колдер перешел к действиям. Только потому, что шапка с проволочным хвостом стесняла движения колдера, Саймон остался жив. Не произнеся ни звука, он ударил самострелом по плоскому лицу с искривленным ртом, с темными, полными ненависти, глазами. Из щеки и носа потекла кровь. Саймон перехватил руку противника и вывернул ее так, что тонкий луч ударил в ыотолок, а нс ему в лицо. Они повалились в кресло, с которого встал колдер. Послышался резкий щелчок, и шею Саймона обожгло. Но тут же он услышал приглушенный крик, лицо колдера исказилось в гримасе. Кровь залила его.

Глаза его, и так огромные, все увеличивались, заполняя зал,— Саймон падал в эти глаза. И вот это уже не глаза, а затянутое туманом окно в иной мир, а, может быть, в иное время. Между колоннами виднелись люди в серых одеждах. Они ехали на странных машинах ему навстречу. При этом они отстреливались. Несомненно, за ними кто-то гнался. Они ехали узкой колонной, и Саймон ощутил, что они в отчаянии, что они чего-то боятся. Никогда не знал Саймон, какие испытания ему суждены и каким страшным может оказаться мир подсознания. Ворота... они должны добраться до ворот — это даст им время, время для восстановления сил, для того, чтобы снова стать такими, какими они хотят. Разбитая империя и разграбленный мир оставались за ними, а впереди новый мир, свободный и богатый. Окруженные беглецы отступили, Саймон снова увидел бледное окровавленное лицо человека, которого он ударил. В воздухе висел запах горелой ткани. Долго ли продолжалось это видение? Не больше доли секунды! Саймон продолжал бороться, прижимая противника к креслу. Он еще дважды ударил его, прежде, чем пальцы колдера разжались и выпустили лучевое оружие. Впервые колдер застонал. Секундное видение бегущих людей, мгновенная вспышка страха и ненависти подействовали на него, как удар. Подбежавшие солдаты усадили колдера в кресло. В последний раз Саймон почувствовал какую-то невидимую связь с этим человеком, с тем далеким временем и пространством, откуда пришли колдеры. Все кончилось. Саймон отошел от обмякшего тела.

Такстон наклонился и попробовал спять металлическую шапку. Все, кто были рядом, поразились — это была не шапка, это было продолжение головы, часть тела теперь уже мертвого человека.

— Оставьте его! — сказал Саймон.— И пусть никто не касается этих проводов.

Он скорое понял, чем услышал, что ритмичное гудение, сотрясающее воздух, замолкло. Должно быть, в шапке было сердце, которое перестало биться. Убит этот странный человек, но убито и все пространство вокруг него, которое он заряжал пусть злою, но энергией. Саймон направился к алькову, где был лифт. Если перестали работать все механизмы, можно ли добраться до верхних этажей? Дверь в клетку лифта была открыта. Саймон передал командование Такстону и в сопровождении двух гвардейцев вошел в лифт, закрыв за собой дверь. Бойцам Эсткарпа продолжало везти: закрытая дверь привела в действие механизмы лифта. Саймон ожидал, что он остановится на этаже, где была лаборатория, но, когда дверь открылась, он увидел нечто совсем другое. Сопровождающие его гвардейцы изумленно вскрикнули. Они находились в подземной гавани. Сильно пахло морем и еще чем-то непонятным. Освещенный мостик уходил прямо в море. На берегу были неприятели. Серого одеяния на них не было, и вообще они были похожи на обычных людей. Живые мертвецы, которых они встречали на улице, были вооружены и снаряжены, эти же — или обнажены, или одеты в какие-то лохмотья. Некоторые лежали около небольших барж, груженых ящиками и контейнерами. Другие, как будто выстроились, но стояли, в любую минуту готовые упасть. Саймон подошел к одному из них и наклонился, вглядываясь. Человек был мертв. Неохотно, стараясь не приближаться к покойникам, они направились к концу гавани. Среди мертвецов не было ни одного вооруженного. Никто из них не принадлежал к расе Эсткарпа. Если это и были рабы колдеров, то они были пригнаны сюда из других мест.

— Капитан,— окликнул один из гвардейцев, остановившись возле тела и удивленно глядя на него.— Никогда в жизни не видел таких людей! Взгляните на цвет его кожи, на его волосы: он не из наших земель!

Несчастный колдеровский раб лежал на спине, как будто спал. Кожа его тела, если не считать узкой полоски вокруг бедер была красновато-коричневого цвета, волосы сильно курчавились. Ясно было, что колдеры расставляли свои сети в самых далеких краях. Саймон подошел к концу гавани. Горм был воздвигнут над огромной пещерой. Захватчики вырыли ее для своих целей, о которых Саймон мог только догадываться. Неужели это тайный док колдеровского флота?

— Капитан! — солдат стоял на краю каменного мостика и махал рукой Саймону. Вода явно заволновалась, на мостик набежали волны, заставляя людей отступить. Даже в сумраке было видно, как что-то поднимается к поверхности.

— Ложись! — приказал Саймон. У них не было времени вернуться к лифту. Они лежали рядом, Саймон подложил под голову руку и приготовил самострел. Из воды появился большой корпус, с него потоками стекала вода. Виден был заостренный нос и такая же корма. Догадка Саймона оказалась верной: один из колдеровских кораблей возвращался в гавань. Саймон подумал: так ли громко он дышит, как и его сосед гвардеец. Они в отличие от мертвых одеты, острый взгляд сумеет отличить блеск их кольчуг, а колдеровское оружие пригвоздит их к месту прежде, чем они смогут пошевелиться. Но корабль, поднявшись на поверхность, больше не двигался, он покачивался на волнах, как будто тоже был мертв, как и тела рабов на берегу. Саймон следил за ним, когда лежащий рядом гвардеец что-то прошептал, тронув его за руку. Саймону не нужно было повторять. Он тоже заметил новые волны, бегущие на берег. Волны прибили первый корабль к причалу. Было ясно, что корабль никем не управляется... Не веря, что на корабле нет экипажа, гвардейцы оставались в укрытии. Только когда поднялся третий корабль, а первые два продолжали беспомощно биться о причал, Саймон признал очевидное и встал на ноги. Корабли не управлялись. Два из них только что с шумом столкнулись. Люки не открылись на их палубах, не было никаких признаков экипажа или пассажиров. Гавань говорила, однако, о другом. Все в ней было готово к нагрузке. Намечалось организованное отступление с Горм а. Но почему были убиты рабы? Ступать на борт одного из этих кораблей было рано, но все же нужно было наблюдать за ними. Один из кораблей ударился о причал.