Андрэ Нортон - Колдовской мир. Том 1

Он устало улыбнулся.

— Я человек действия. Пойду к воротам, через которые пришли колдеры и проверю, тщательно ли они закрыты. Отдайте приказ, леди, и он будет выполнен. А пока я закрыл бы это место — до принятия решения. Может кое-кто попытается овладеть тем, что здесь лежит.

— Да, Карстен, Ализон — они были бы рады пограбить Сип-пар.— Колдунья кивнула. Руки ее взметнулись к шее. Она достала камень.

— Вот знак моей власти, капитан,— она обратилась к Корису.— Пусть будет так, как сказал Саймон. Этот склад чужих знаний должен быть закрыт, а в городе оставлен гарнизон, пока мы не решим, что делать с тем, что находится здесь.— Она улыбнулась молодому офицеру.— Вы останетесь здесь, лорд-защитник Горма.

Краска медленно заливала лицо Кориса, подступая к самым корням волос. Когда он ответил, у его рта обозначились горькие морщины, состарив его молодое лицо.

— Вы забыли, леди,— он опустил топор на стол,— что когда-то Корис был изгнан отсюда?

— А что случилось затем с Гормом и теми, кто изгнал Кориса? — спокойно спросила она.

Рука его крепко сжала рукоять топора.

— Ищите другого лорда-защитника Горма, леди. Клянусь Коржаномом, что не вернусь сюда. Для меня это место вдвойне проклято. Думаю, что у Эсткарпа нет причин жаловаться на своего капитана, к тому же я не верю, что война уже выиграна.

— А вы знаете, он прав — поддержал Кориса Саймон.— Колдеров, может, и немного, большинство из них заперто в кораблях. Но мы должны проследить их путь до самого выхода, чтобы быть уверенными, что они не появятся и не захотят снова захватить власть... А сейчас надо подумать об Айле. И нет ли у них гарнизона в Салкаркипе? Глубоко ли они вторглись в Карстен и Ализон? Возможно, мы только в начале большой войны.

— Хорошо,— колдунья гладила камень.— Уж коль вы все понимаете, Саймон, оставайтесь здесь губернатором.

Корис быстро заговорил, прежде, чем Саймон успел ответить:

— Я думаю, это будет разумно. Владейте Гормом с моего благословения, Саймон, и не думайте, что я когда-нибудь предъявлю наследственные права.

Но Саймон покачал головой.

— Я солдат. И из другого мира. Каждому свое: мне нужно проследить колдеров.— Он знал, что на завтра ему суждено увидеть узкую долину и бегущих отстреливающихся людей.

— Вы хотите отправиться в Айль, Салкаркип и дальше? — нарушил молчание Брайант.

— И куда же вы поведете нас теперь? — спросил Корис.

— В Карстен! — если раньше Саймон и считал Брайанта спокойным и невозмутимым, сейчас он увидел, что это не так.

— А почему Карстен так важен для вас сейчас? — голос Кориса звучал добродушно. Но было еще что-то в его голосе, хотя Саймон не мог уловить, что именно. Велась какая-то игра, и он не знал ее правил.

— Ивьян! — это имя прозвучало как боевой клич, и Брайант посмотрел на Кориса, ожидая, что тот подхватит этот клич. Как и раньше, во время разговора Саймона с колдуньей, сейчас Корис и Брайант говорили так, будто вокруг никого нет. Второй раз щеки Кориса побледнели, а потом вспыхнули, как будто капитан вел борьбу, от которой не хотел уклониться. Впервые он забыл о топоре Вольта, лежавшем на столе, и подошел к концу стола с кошачьей грацией, так не вязавшейся с его изуродованным телом. Брайант, со смешанным выражением вызова и надежды, ждал его приближения. Руки капитана с силой упали ему на плечи.

— Вы хотите этого? —Кориса как будто пытали.

Брайант попытался уклониться.

— Я хочу свободы,— ответил он негромко.

Руки капитана упали, Корис рассмеялся с такой горечью, что Саймона это озадачило.

— Будьте уверены, она ваша,— капитан отошел бы, если бы на этот раз Брайант не схватил его за руку.

— Мне нужна свобода только для того, чтобы сделать выбор. И этот выбор уже сделан — неужели вы сомневаетесь в этом? Или мне не хватает того, чем обладает Алдис?

— Алдис? Догадка озарила Саймона.

Пальцы Кориса коснулись лица Брайанта. На Брайанта капитан мог смотреть вниз, а не вверх, как на других.

— Вы верите в клятву на мече? У Ивьяна есть Алдис, пусть будут довольны друг другом. Но, мне кажется, Ивьян сделал неудачный выбор. И если на одном топоре был заключен брак, почему бы его не заключить на другом?

— Брак только в пророчествах Сирика,— вспыхнул Брайант, все еще волнуясь, но не пытаясь освободиться от рук капитана.

Нужно ли это говорить мне, леди Верлейнская? — Корис улыбался.

— Лойз Верлейнская мертва! — повторил Брайант.— Вам придется иметь дело с ее наследницей, капитан.

Корис сморщился:

— Не нужно говорить об этом. Мне не нужна жена с богатым приданым. И никогда больше не напоминайте об этом.

Ее рука зажала ему рот, требуя молчания. Голос ее был гневен, когда она ответила:

— Корис, капитан Эсткарпа, никогда не должен говорить так о себе, особенно мне, женщине без наследства, без земель и красоты!

Саймон вздрогнул, он-то видел, что кроме них больше никого в комнате нет. Он коснулся плеча колдуньи и сказал:

— Оставим их.

Она рассмеялась.

— Этот разговор о том, кто чего стоит, скоро прекратится совсем.

— Значит, она и есть исчезнувшая наследница Верлейна, вышедшая замуж за герцога Ивьяна?

— Да, только благодаря ей я спаслась из Верлейна. Фальк не самый приятный противник.

Чуткий к оттенкам ее голоса, Саймон стал угрюмым.

— Я думаю, что Фальк и его грабители в самом близком будущем должны получить хороший урок.

Саймон знал ее склонность к преуменьшениям. Вполне достаточно признания, что она обязана спасением из Верлейна этой девушке. Для женщины Силы такое признание говорит о том, что опасность была действительно серьезной. Он испытал желание взять один из салкарских кораблей, посадить туда воинов и плыть на юг.

— Несомненно, они его получат,— со свойственным ей спокойствием согласилась она.— Бак вы сказали, мы лишь в середине войны и еще не победили. Верлейну и Карстену тоже придется уделить должное внимание. Саймон, меня зовут Джелит.

Это произошло так внезапно, что Саймон вначале не понял значения сказанного. Потом, вспомнив ?сткарпские обычаи, он почувствовал крайнее удивление: ее имя, Самое тайное во владениях обладательниц Силы,— его нельзя отдавать никому. Бак топор Бориса, так и камень колдуньи остался лежать на столе. Саймон понял, она сознательно обезоружила себя, отбросила все свое оружие и защиту, отдавая в его руки самое важное в ее жизни. Он мог только догадываться, что означает для нее такая сдача, но догадывался смутно. И он почувствовал благоговейный страх.

Он сделал шаг и привлек ее к себе. И, отыскав ее губы, Саймон понял, что сам он изменился. Впервые он стал неотъемлемой частью этого мира. И так будет всегда, до конца его жизни.