Андрэ Нортон - Колдовской мир. Том 1

КОЛДОВСКОГО МИРА

Ночью бушевала гроза, сердитые порывы ветра сотрясали древние стены, тугие капли бились о ставни. Внутри Южной Крепости завывания ветра казались отдаленным воем. А Саймона Трегарта эти звуки даже успокаивали.

То, что угнетало его, невозможно было объяснить. Он ощущал томительное беспокойство, которое грызло его в предрассветной мгле.

Саймон лежал, напряженно вслушиваясь в темноту, словно часовой на посту.

Холодный пот выступал на щеках. В сероватой мгле таяли тени, ни один звук не нарушал тишину покоя, где стояла их кровать, и все же...

Рука его непроизвольно потянулась и ощупала пространство. Не то, чтобы он понял это, но, во всяком случае, Саймон ощутил нежность и радость, что рядом человек, который всегда выручит. Он не смог бы найти названия тому странному чувству, которое охватило его.

Рука коснулась теплого тела, скользнула по шелковистой коже. Он повернул голову и в слабом свете пробуждающегося утра бросил взгляд на ту, что лежала рядом с ним. Настороженный взгляд открытых глаз встретился с его взором, но где-то в самой глубине зрачков Саймон уловил легкую тень, которая была точным отражением его все возрастающего беспокойства.

Джелит была одной из колдуний Эсткарпа. Теперь она стала его женой. Женщина поднялась с подушек и села на постели. Шелковистая прядь черных волос нежно коснулась его щеки, а потом волосы окутали ее плечи. Джелит стиснула руки над высокой маленькой грудью. Она больше не смотрела на него, а беспокойным взглядом обводила комнату. За пологом кровати, раздвинутом из-за жары, были видны их огромные покои.

Эта странная комната в который раз поразила Саймона. До сих пор настоящее казалось ему по временам каким-то колдовским сном, особенно когда он вспоминал о прошлом. В другие минуты именно это прошлое казалось ему призрачным сном. Кто же он такой в сущности? Саймон Трегарт — разжалованный армейский офицер, преступник, бежавший от карающей руки закона. И в то же время он тот самый, кто решился на отчаянный шаг, который только и мог обеспечить ему надежное убежище.

Джордж Петрониус открыл ему тайну «ворот» в этот злой мир — древнее каменное седалище, которое переносило всякого смельчака, решившего сесть на него, в новый мир, где он мог найти себе место по мере своих возможностей и талантов. Вот кто такой был Саймон Трегарт на самом деле.

А здесь, в Южной Крепости Эсткарпа, лежал другой Саймон Трегарт, хранитель Южных Границ, присягнувший на верность Властительницам. Он взял себе в супруги одну из самых могущественных колдуний, которых так боялись все вокруг в этой древней стране Эсткарпа, история которой уходит в глубь времен. В этот самый миг прошлое казалось Саймону навсегда сметенным, ибо, пересекая таинственную границу миров, он и не предполагал, что его союз с этим миром окажется вскоре столь полным.

И словно кинжалом, его пронзила мысль: что же он все-таки делает здесь сейчас. Он сел на постели так же внезапно, как и Джелит, плечи их соприкоснулись, в ладони его был сжат самострел. В тот миг, когда Саймон выхватил его из-под подушки, он уже знал, что ведет себя глупо. Ведь то, что его встревожило, не означало, что ему немедленно придется с кем-то драться. Это было совсем иное беспокойство и потому еще более устрашающее.

— Саймон... — произнесла Джелит неуверенным, дрожащим голосом, звучащим гораздо выше, чем обычно.

— Я знаю! — Он уже соскользнул с широкого ложа, ноги его нашли первую ступеньку лестницы, а руки протянулись к одежде, оставленной вчера на стуле.

Где-то рядом, может быть, в Южной Крепости, происходит что-то такое, в чем таится опасность! Он лихорадочно пере бирал в памяти все возможные варианты. Нападение со стороны моря — из Карстена? Но он был уверен, что войска герцога не могли бы незамеченными пробраться через горы, ведь там неусыпно вели стражу фальконеры и его собственные отряды пограничников. А, может быть, это атакуют войска Ализона?.. Ведь уже несколько месяцев в той стране идет скрытая война. Или же...

Саймон лихорадочно зашнуровывал пояс и натягивал сапоги. Он чувствовал, как буквально холодеет при мысли, что есть еще одна опасность — самая страшная. А что, если Колдер не сокрушен, и зло, которое так же пришло из другого мира, как он сам, снова зашевелилось и приблизилось к ним?

С тех пор, как последние атаки безжалостного врага были отражены и пала твердыня Колдера на острове Горм, а ограни-зованиое ими восстание в Карсте не подавлено, Колдер исчез. Все было тихо в мрачных краях Айля, хотя их армии не могли преодолеть полосы укреплений, воздвигнутых на морской и сухопутной границах. Но Саймон не верил, что это поражение означает полный разгром Колдера. Он считал, что покончить с Колдером можно только после того, как будет сметено с лица земли само гнездо врага вместе со всеми его чудовищными обитателями. Однако до сих пор, пока на юге им по-прежнему грозит Карстен, а с севера — Ализон, вряд ли они смогут что-либо предпринять в этом смысле.

Он прислушался, не гудит ли на сторожевой башне набат — ведь не могли же стражи Южной Крепости оказаться застигнутыми врасплох, они всегда были начеку. Но все было тихо.

— Саймон! — голос жены прозвучал так твердо и повелительно, что он снова схватился за самострел.

Лицо Джелит казалось в сумраке спальни белым пятном. Он видел крепко сжатые губы и огонек, зажегшийся в ее глазах. Она набросила на себя широкое красное одеяние, небрежно прихватив на груди его складки двумя руками. Подол платья волочился по полу, когда она нетвердыми шагами, словно еще спала, подошла к ложу. Она пришла в себя и ею двигал уже не страх.

— Саймон! Я... я снова единое целое!—эти слова поразили его в самое сердце куда сильнее, чем сигнал об опасности, который прозвучал у него в мозгу. Это так много значит для нее. Она утратила часть своего «я» после того, что было между ними. Он постарался найти ей оправдание. Колдовство было ее призванием. Как и все ее сестры по духу, она находила в нем высшую радость, гордилась им. И все же Джелит с такой готовностью отказалась от того, что составляло ее жизнь, когда пришла к нему, ни минуты не сомневаясь, что в слиянии их тел она утратила все, что было ей так дорого!

Саймон протянул ей руку, и их пальцы сплелись. Неожиданная радость согревала Джелит изнутри, и это чувство передалось Саймону. Он ощутил ответное горячее пожатие ее тонких пальцев.

— Откуда же... — начал было он, но она перебила его:

— Это все еще со мной, по-прежнему со мной! О, Саймон! Я не только женщина, я остаюсь колдуньей!

Она отпустила одежду, которую все еще придерживала одной рукой, и поднесла руку к груди, ища то, чего у нее не было больше — волшебный камень, который она отдала накануне свадьбы.