Шеннон Мессенджер - Пепел Атлантиды [litres]

И все же король Димитар сказал:

– Редко встретишь эльфа, готового пролить кровь – пусть даже свою собственную.

– И не зря, – заметил Блик.

– А, да, как же я забыл про ваши хрупкие чувства? Бедный несчастный эльфийский разум не выдерживает насилия и крови.

– Истинная сила заключается не в насилии, – возразил Блик, – а в способности найти мирное решение.

– Да, я уже слышал это оправдание. В устах того, кто прячется за маскировкой, ему еще меньше цены.

– Причина не в страхе. Маскировка несет в себе смысл – как и ваша броня, – Блик обвел расплывчатой рукой металлический подгузник Димитара, – которую вы носите, чтобы показать народу, что их королю не нужна защита на поле боя. Я же желаю показать своему народу, что готов пересечь любые границы в лучших интересах нашего мира.

– Все равно похоже на оправдание труса, избегающего ответственности. Даже у этого нелепого пацана хватило смелости показать лицо.

– То есть, вы согласны назначить меня меркадиром? – спросил Киф.

Димитар вновь оглядел его, а затем обернулся к расселине, из которой вышел.

– Титул твой. Посмотрим, сколько еще крови ты сегодня потеряешь.

– Это невероятно опасный ход, – сказала леди Каденс, не давая Кифу проследовать за огрским королем.

– О, хотите поговорить про опасность? – спросил тот. – Как насчет того, что вы с Димитаром чуть не подрались? Вы вроде как должны ему нравиться – для этого мы вас и привели!

– Это я вас привела, – поправила леди Каденс.

– По сути, да, но и Киф в чем-то прав, – заметил Блик. – «Черный лебедь» рассчитывает на мирный исход встречи.

– Так и будет. Но не стану молчать, когда Димитар ведет себя, как глупец – особенно если выясняется, что он договорился с «Незримыми», пока я жила здесь. Я всегда думала, что союз сформировался, как только прекратилось мое положительное влияние. Но, видимо, последние месяцы он лгал мне в лицо.

– Вы правда верите, что огры не планируют использовать сопоридин? – спросила Софи, пытаясь не представлять ужасающие возможности.

Распыли они его в воздухе – усыпили бы целый город.

Леди Каденс вздохнула.

– Не знаю. Спорный вопрос. В естественной среде нет источника питания, который выделяет необходимое баколлоцизиям количество азота, а если его и выведут, у бактерий нет ферментов для переваривания. Меня тревожит, что о них знают «Незримые» – особенно учитывая, что я не смогла провести собственные исследования. Отношения с королем Димитаром натянулись, а Совет не выказал волнения. Но я не знала, что отчеты до них не доходили. Ты все еще можешь их достать? – спросила она Кифа. – Я бы с радостью перечитала.

– Могу, – кивнул он.

– Как? – поинтересовалась Софи.

– К «Незримым» даже приближаться не придется, если тебя это волнует, – было его единственным ответом, но Софи этого было мало.

– Отлично, – сказала леди Каденс. – Принеси мне все свитки, когда вернемся.

– И мне тоже, – добавила Софи. – И расскажи, где нашел отчеты, Киф. Нельзя…

– Я ТАК ПОЛАГАЮ, ВСТРЕЧА ОКОНЧЕНА? – крикнул Димитар из темноты. – ПОТОМУ ЧТО МОЕ ТЕРПЕНИЕ ПОДХОДИТ К КОНЦУ!

– Он прав, – шепнула леди Каденс. – Вернемся к разговору позже. Сейчас необходимо сосредоточиться. Вам же нужен камень, чтобы найти родителей, так?

Софи, выдохнув, кивнула.

– Тогда пойдемте, – леди Каденс направилась к расселине.

Блик последовал за ней – но Софи схватила Кифа за руку, останавливая его.

– Да, знаю, – отмахнулся он, пока она не приступила к заготовленной тираде. – Я прекрасно чувствую облако твоей ярости. Злись, сколько хочешь. Но когда я узнал, что мама работает с «Незримыми», я дал себе обещание: она навредит только мне. Иначе я не смогу с этим жить.

Он говорил с надрывом – его руки дрожали – и Софи осознала, что Киф только что снял еще одну маску.

Она знала веселого, насмешливого Кифа.

И видела проблески испуганного, злого мальчика, которого он скрывал.

Но в глубине таился кто-то другой, сломленный, разбитый на острые осколки. И держался он лишь за счет стремления обязательно все исправить.

– Киф…

– Софи! Киф! Сюда, быстро! – приказала леди Каденс.

– Мы не договорили, – сказала Софи Кифу, отпуская его руку и разворачиваясь к расселине.

– Надеюсь, – пробормотал тот, и голос его прозвучал совсем слабо.

К тому времени, как они догнали остальных, напряжение между королем Димитаром и леди Каденс казалось куда менее осязаемым. Софи понадеялась, что теперь король будет более сговорчивым, и прошла в зловещую щель посреди горы.

Стоило темноте растаять, как все мысли исчезли – ведь перед ними открылся дворец.

Главная пещера была огромна: ее потолок был настолько высоким, будто тянулся вплоть до горного пика, хотя кое-где высоту нарушали игольно-тонкие сталактиты, оканчивающиеся крохотными светящимися сферами. Пещеру поддерживали разнообразные каменные колонны – высокие и крученые, приземистые и мощные, – светящиеся цветами, каких Софи еще не видела. Тонам и оттенкам во всем мире не нашлось бы ни названия, ни аналога. Они будто ступили в новую вселенную, и гладкий пол под их ногами вспыхивал под каждым шагом.

– Это что, фоксфайр? – спросила Софи, щуря глаза и разглядывая крохотные светящиеся точки, освещающие особо широкую колонну.

Димитар фыркнул.

– Вечно вы со своими светящимися грибами. Вас всегда так завораживал блеск и свет, что вы не смотрели, что кроется в темноте, – хотя эти микроорганизмы вы все равно найдете только здесь.

– Значит, это бактерии? – спросил Блик и отошел от колонн, когда леди Каденс кивнула.

– И амебы, – добавил король Димитар. – И простейшие. Мы используем разные микроорганизмы.

– Поэтому тут пахнет так… интересно? – спросил Киф.

Воздух был одновременно отвратительно-кислым и приторно-сладким, как прокисшее молоко, разбавленное сахарным сиропом. И он казался плотным, будто его можно было пожевать – ощущение, надо сказать, неприятное.

Димитар вздохнул.

– Им дают самый полезный воздух на планете, а они воротят носы.

– Я не нашла доказательств положительного влияния ферментов на эльфов, – заметила леди Каденс.

– А то, что не идет вам на пользу, и ценить не нужно? – парировал Димитар.

Леди Каденс пожала плечами.

– Не делай вид, будто сам не такой.

Возражать король Димитар не стал и просто провел их по самой узкой и темной аллее, в стороне от центральной площади – путь освещала единственная нить сфер, излучающих внеземные цвета. Пока они шли, леди Каденс объяснила, что по задумке дворец должен обманывать незваных гостей, поэтому важные пути нарочно выглядели заброшенными и скучными. Все дороги, кричащие о роскоши, вели только к ловушкам.