Алексей Келин - Семейные обязательства

А кого спрашивать станут? Его, урядника, и станут. Полный мрак и безысходность.

Урядник был готов расследовать кражу коров, порчу посевов и прочие деревенские дела. Разнять драчунов, угомонить домашнего дебошира, разобраться, кто и за какие грехи Севку лопатой за околицей приложил – тут сельский стражник был на высоте. Но с разбойниками, которые, может быть, и не совсем разбойники, разбираться… Если хочешь спокойной жизни – держись подальше. Тут даже тела не осмотреть – завалило трупы рухнувшей башней.

Поэтому, когда урядник углядел приближающихся к замку всадников в цветах императорской гвардии, он счастливо вздохнул, вытер пот со лба и поспешил их встречать. Опытный служака всерьез рассчитывал на то, что его отправят восвояси, и со сложностями станет возиться кто-то другой.

После бессонной ночи мир вокруг Элизы был прозрачным, звонким и пустым. Другие люди казались тонкими мазками краски на листе бумаги. Ей хотелось подумать, разобраться — что же случилось? Почему она вдруг стала всем сразу – замком, землей, виноградниками? Почему обрушение башни было чем-то правильным и необходимым? Что вообще происходит – с миром, с судьбой, с ней самой?

Не было ответа.

Зато Герда, живая и здоровая, лежала на коленях хозяйки и громко мурлыкала.

Элиза почти задремала в мягком кресле, но стук копыт по брусчатке замкового двора, ржанье лошадей и голоса помешали ей. Она осторожно переложила в кресло спящую кошку и пошла вниз – встречать очередных гостей.

Это уже было в ее жизни, когда-то очень давно. Гвардейцы по всему дому, подтянутый кавалергард, запах кожи, пороха и конского пота. Но теперь ей было совсем не страшно.

Георг фон Раух вежливо поклонился хозяйке Лунного замка и попросил провести его к отцу Георгию. Охранитель так и лежал на кушетке в гостиной и читал книгу из замковой библиотеки. Фолиант был напечатан лет сто назад, еще без магии, и грамматика с тех пор изменилась, но охранитель явно был увлечен интригой.

Короны на столе в гостиной больше не было.

- Здравствуйте, Ваше Преосвященство, - наклонил голову фон Раух.

- И вам здравствуйте, господин кавалергард. Простите, не встаю, здоровье не позволяет.

- Ничего страшного, - светски улыбнулся фон Раух. – Особы высшего духовного звания могут сидеть и при императоре. – И почти без перехода, сочтя светский ритуал законченным, кавалергард несколько раз негромко хлопнул в ладоши. – Браво, Жар-Птица. Примите моё искреннее восхищение. Как вы нас сделали!

На Элизу никто из них не смотрел. Она присела в кресло и приготовилась слушать, не мешая беседе, но на странном слове кавалергарда непроизвольно ахнула.

- Елизавета Павловна, вы же участвовали во всех событиях, - неверно истолковал ее возглас фон Раух. – Вы не согласны с тем, что Провинциал-Охранитель Гетенбергский достоин восторгов, наград и аплодисментов? Он, как минимум, раскрыл заговор и предотвратил войну.

- Мне очень помогли Елизавета Павловна и ее охранники, - сказал охранитель.

- Несомненно, все получат награды по заслугам, - кивнул фон Раух. – Кстати, а где доблестная охрана?

- Я их рассчитала, - как о чем-то неважном, сказала Элиза. – Они уехали утром. Анастасия не завершила лечение, ей было необходимо срочно вернуться в Гнездовск, к магу. А что?

- Жаль, не смогу поблагодарить их лично. Ну да пусть их, здоровье, - он подпустил нотку иронии в голос, - превыше всего. А пока – вот, почитайте. Лучше вслух.

Кавалергард протянул отцу Георгию свежую газету.

- «Император почтил память своего отца, принца Ульриха, в монашестве – инока Варфоломея, основанием храма и монастыря на месте пУстыни…» - Отец Георгий поднял изумленные глаза на кавалергарда. - Отца? Принц Ульрих жив, сидит здесь, в подвале, обрушение башни ему не повредило…

- А вот об этом — забудьте, - жестко приказал кавалергард. – Отец императора умер почтенным отшельником-пустынником. Никаких магов, Казимир просто слегка похож, а кто будет говорить, что принц Ульрих – это он, тот дурак и верит глупым слухам.

- И повинен казни за оскорбление короны? – мрачно спросила Элиза.

- Ни в коем случае, - хохотнул кавалергард. - Мы же не хотим подтверждать сплетни. Нет, такой простофиля будет повинен только в глупости. Все же знают об иноке Варфоломее, вот, в газетах о нем написано, на могиле церковь заложили…

- Значит, пока я в Гнездовске ловил Казимира… - с угрозой начал отец Георгий.

- Вы дали нам возможность сработать на опережение, - уже без усмешки сказал фон Раух. – Ваш… оппонент хотел всему миру заявить, что император Александр — сын мага, и предъявить этого мага. После такого заявления Александру пришлось бы оправдываться, а это проигрышная позиция. Но с максимой «все знают» можно работать с нескольких сторон, тут важно, кто будет первым и насколько убедительную картинку нарисует. Вы показали нам, откуда ждать угрозы и выиграли время для ее предотвращения. Вы, попросту говоря, спасли империю, епископ… Хотя недолго вам быть епископом, должность Владыки Гетенбергского вакантна, как и еще несколько высоких церковных постов – за симонию, мздоимство и прочие нехорошие дела несколько высших сановников отправились в удаленные монастыри на покаяние. Тоже, кстати, ваша заслуга, отец Георгий. Подумайте о карьере кабинетного работника, «в поле» вам явно будет сложновато.

- С-спасибо, - сквозь зубы ответил охранитель. – Значит, вы таки сыграли… мной.

- А вы – Кавалергардским корпусом, - пожал плечами фон Раух. – И все получили желаемое. Квиты? – он протянул руку охранителю.

- Пожалуй… - согласился епископ, ответив на рукопожатие.

- Остался один вопрос, - чуть наклонил голову фон Раух, - почему принц еще жив? Я, честно признаюсь, хотел по-тихому прирезать этого самодовольного гада еще двадцать лет назад. Его мать категорически запретила. Родительская любовь – не шутка… Но вас-то ничего не сдерживало!

- Не успел, - признался охранитель. – Удар хватил меня раньше, чем я сумел спустить курок. Дальше – заслуга Эрика, у него были свои мотивы оставить Ульриха в живых.

- Что теперь будет с… Казимиром? – неожиданно для самой себя спросила Элиза.

- Ничего, - пожал плечами фон Раух. – Он больше никому не нужен. Доказательств его происхождения нет, желающие использовать его, как козырь – в заточении в монастырях. Даже если найдется кто-то новый, кто соберется разыграть эту карту – она слишком мятая и рваная, чтобы использовать в серьезной игре. Пусть катится, куда хочет. Я даже дам ему лошадь. Мне, в общем-то, плевать и на сбежавшего отца Василия, организатора всех убийств. Мне даже не слишком интересно как он отследил телепорт епископа. Пусть с ним церковь разбирается. Вот вы, отец Георгий, и займитесь.