Алексей Келин - Семейные обязательства

Элиза услышала знакомый шепот. Раньше она испугалась бы, но теперь он казался почти родным. Посмотрела на Эрика – но тот явно не заметил ничего необычного.

Замок, двор, трупы. Что тут странного?

Она не успела переодеться. На платье смешалась грязь из спасительной лужи, кровь убитых, ее собственная кровь из ободранных о камни ладоней. Почему-то это казалось правильным. Смесь земли, крови врагов и своей крови – так создавались древние владетельные фамилии, так строились империи, так рождался мир.

Элиза тряхнула головой, избавляясь от лишнего пафоса.

Нет империи. Есть просто то, что принадлежит ей.

Она медленно выпрямилась. Встала во весь рост в центре двора, купаясь в серебристом лунном свете. Элиза больше не боялась теней, она сама была тенью, светом, замком, землей…

Большинство жителей деревни мирно спали.

Священник служил всенощную в церкви, молясь о защите от темных сил.

На опушке леса, у ручья, дочка пасечника расплетала косу и шептала заговор на приворот.

Маялся бессонницей прапрадед мельника, разменявший уже сотню лет жизни. Элиза отчетливо видела, как старик вышел на крыльцо, уселся на ступеньку и стал подслеповато вглядываться в силуэт замка на горе.

«Лунинская кровь», - чуть слышно усмехнулся он себе под нос.

На самой границе ее владений, в продымленной землянке ночевали контрабандисты. В схроне были сложены мешки с амулетами на урожай, на защиту от грызунов и насекомых и в отдельном чехле – самое ценное. Несколько заживляющих артефактов.

Элиза протянула руку и взяла ярко раскрашенную деревянную бусину с резьбой. Даже жуликам нужно платить налог за проход по ее земле. Хозяйка Лунного замка – не замотанный имперский таможенник, не обойдете тайными тропами.

Кабатчик уговаривал припозднившихся гостей идти спать. Мирно, уютно гудел басом: «Вы, господа приезжие, вы не буяньте, ночь на дворе, спят все, и вам спать пора, завтра в дорогу, так что вы давайте-ка на боковую… ». Кабатчик не вышел ростом, зато в плечах был шире, чем оба юных студиозуса, вместе взятые. Пока парни, засидевшиеся за кувшином дешевого крепкого пойла, пытались понять, чего от них хочет этот большой толстый дядька, тот привычным жестом сгреб юнцов под руки и повел наверх. Вырываться или орать они не пытались.

Смотритель виноградников храпел в своей сторожке. В будке возле нее сопел охранник-волкодав. В углу будки спала грязная дворовая кошка, к ней приткнулись четверо котят. Пятый шел к выходу, неуклюже переваливаясь на коротких лапках. Волкодав в полусне рыкнул, схватил малыша огромной зубастой пастью и вернул на подстилку к маме-кошке. Котенок протестующе пискнул, но снова путешествовать не рискнул и привалился бочком к теплому клубку своих братьев и сестер. Элиза осторожно погладила его, котишка заурчал под ее ладонью.

К северу от замка, на съехавшем пару веков назад склоне горы, бурно разрослись деревья. Элиза откуда-то знала, что весной здесь распускается ковер из крокусов и примул, на опушке качают головками мохнатые цветы сон-травы, а летом все бело от ромашек и ландышей. Если пробраться сквозь заросли шиповника, можно найти крохотный ручеек…

- Елизавета Павловна, вы в порядке? – донесся до нее издалека голос Эрика.

- В полном! – воскликнула хозяйка Лунного замка и рассмеялась от счастья и восторга.

Кто-то сильно тряс ее за плечи. Элиза с трудом сфокусировала взгляд и увидела прямо перед собой озадаченного Эрика. На глаза навернулись слезы, она сморгнула их и опустила руки.

Оказывается, все это время она стояла, как будто обнимая окрестности.

Эрик продолжал держать ее.

- Все в порядке, - как можно спокойнее повторила Элиза и осторожно освободилась. - Все. В. Порядке. Не надо меня трясти, я не пыльный коврик.

- Извините, - Эрик отступил на шаг, - но с вами творилось что-то странное.

- Да, конечно, - невпопад ответила Элиза. Покрутила в пальцах и протянула Насте крупную бусину – артефакт. – Вот, возьми, пригодится.

Настя взяла ее, недоуменно подняв бровь.

- Что это?

- Регенератор. Лечилка. Ты вся поцарапанная, так что используй. А теперь — не мешайте мне!

Виноградники. Открытый склон, залитый серебристым светом луны, длинные ряды кустов на деревянных решетках, холодная слякоть…

Из трубы на крыше дощатого барака для сезонных рабочих идет почти незаметная струйка дыма. Ночной весенний ветер уносит ее обрывки, если не присматриваться – и не заметишь. В маленьком окошке ни проблеска, оно плотно занавешено одеялом. В бараке кто-то ходит.

Невысокий мужчина лет сорока достал из чемоданчика лист бумаги, поджег его, проследил за обгоревшим краем, затоптал огонь, смял обрывок и кинул в почти прогоревшую печь, на остывшие угли в углу. Привычным жестом поправил сверкнувший на пальце перстень, подхватил небольшой дорожный мешок и шагнул к двери. На столе остались пустые кружки и обломанная половина краюхи хлеба. В углу – два похожих вещмешка.

Он не торопился. Цепко осмотрел оставленную комнату и только после этого вышел из барака.

Осторожно, чтобы не скрипнула, прикрыл дверь и заложил щеколду.

Элиза попыталась схватить его, как недавнего стрелка, но не сумела даже мазнуть пальцами по воротнику. Этот человек был ей недоступен. Он был чужим, настолько чужим, что хозяйка замка и Лунных земель не могла ничего с ним сделать. Он просто шел мимо, не дав ей ни малейшего шанса. Может быть, если бы у нее было побольше сил…

Или дело в том, что он – рукоположенный священник и охранитель, и магией его не достать?

Когда он вышел за пределы виноградников и покинул ее владения, Элиза только вздохнула, зло и невнятно зашипела сквозь зубы и вернулась во двор замка.

Эрик стоял рядом и с тревогой смотрел на нее. Элиза с трудом сфокусировала взгляд на лице. Она пристально рассматривала небольшую родинку на виске, едва заметную под короткими волосами с пробивающейся ранней сединой. Взглянуть в его глаза она почему-то не решалась.

Вдали раздался тихий треск.

- Снова гроза? – тихо спросила Элиза.

- Не гроза, - покачал головой Эрик, глядя на что-то за ее спиной.

Треск стремительно нарастал, послышались глухие удары. Элиза начала оборачиваться, но не успела. Эрик схватил ее за руку и швырнул к стене жилой башни.

Элиза больно ударилась плечом, сдавлено охнула и задохнулась, уткнувшись лицом ему в грудь, куда-то под ключицу. Охранник прижимал ее к каменной кладке, выступающий край камня впивался ей под лопатку, она барахталась, пытаясь ухватить глоток воздуха.

От его куртки пахло потом, пылью и дымом.

Эрик чуть качнулся от удара в спину, но устоял. Элиза смогла вывернуться, взглянула за него и тут же спряталась обратно.