Алексей Келин - Семейные обязательства

- Так вот чем вы лечитесь, епископ… старый алкаш! - Пробормотала Элиза, сама не зная, откуда взялось такая грубость.

Она дотащила труп до охранителя и прижала руки епископа к шее мертвеца – так, чтобы перекрыть следы своих пальцев. Надавила как можно сильнее, оцарапала кожу покойника ногтями священника – в общем, постаралась создать впечатление, что это он сумел свернуть шею нападавшему.

Ей совершенно не хотелось никому объяснять, что произошло. Самой бы понять…

В камине большой гостиной уютно потрескивали дрова. На потертой медвежьей шкуре на полу свернулась клубком Герда. Иногда она, не просыпаясь, нервно подергивала ушами и хвостом. Через пару минут она резко подняла голову, как будто что-то услышала, и вышла из комнаты по своим кошачьим делам.

«Мышковать, наверное», - отстраненно подумала Элиза. Она откинулась на спинку кресла и пыталась уговорить себя встать. Сил не было даже на то, чтобы поднять руку.

Заноза под ногтем противно ныла, нужно было что-то с ней сделать. Элиза смутно представляла, что именно – ведь заноз благородная дама не видела с детства. Тогда это была проблема няньки, а сейчас… Не Эрика же просить! Он и так намучился, обрабатывая раны Насти, пока Элиза носила дрова. Странное дело – если истопника отправить с поручением, колотые поленья из сарая сами собой не придут! И сами себя не разожгут.

Мир жесток к уставшим хозяйкам замков.

К счастью, нападавшие не добрались до подвала с принцем. Сторож, которого отрядили присматривать за колдуном, даже не узнал об атаке. А узнав – долго сокрушался, что торчал в «тихом бараке», а не помогал отразить налет, и порывался вернуться на пост. Элиза сказала ему, что охрана колдуна – самое важное дело, и велела оставаться на месте.

Сторож нехотя подчинился приказу хозяйки.

Гроза стихла, за окном шуршал ровный, спокойный ночной дождь, омывая трупы и уничтожая следы крови на брусчатке во дворе замка.

В соседнем от Элизы кресле моргал епископ, мучительно пытаясь не заснуть. После удара по затылку его мутило, взгляд фокусировался с большим трудом. Элиза всерьез опасалась за жизнь пожилого охранителя – сначала сердце, потом – сотрясение мозга, а он уже почти старик!

Эрик завязал последний узел на бинтах Насти. Она фырчала, что все это – царапины, Эрик дурак, что дергается, и вообще, сама справится…

- Спасибо вам всем, - сказала Элиза. – Я не знаю, как они нас нашли, но мы вроде отбились. Сколько их было?

- Шестеро. Один ушел, - сказал Эрик. – Наверное, где-то в ваших владениях прячется. Пока не сунется, а после – найдем. Завтра сюда стража набежит, так что все ваши беды, барыня, закончились. С войны такого не было, чтоб на замок нападали какие-то тати, этого шестого под землей разыщут.

- Нам осталось продержаться пару дней, - подал голос епископ. Я еще вчера отправил срочное сообщение кавалергардам, скоро они будут здесь.

- Спасибочки, что рассказали, вашпреосвященство, - карикатурно раскланялся Эрик. – Это значит, что нам с Настасьей нужно в темпе делать ноги, пока целы. Но вас тут без защиты оставлять – тоже не дело… Ладно, позже разберемся. Пойду, гляну, что там в карманах у наших… гостей.

Элиза, задумавшись, крутила в пальцах вязальные спицы. В ней поднималась холодная ярость, затапливала всё, делая мир вокруг прозрачным и тонким.

Это – моя земля, - колоколом звучало в ее голове. – Мои люди, мой замок, мой пленник в подвале, мои стены и мой замковый двор.

Это – моё.

И какие-то… - она не могла подобрать достаточно уничижительного слова, - нападают на меня на моей земле? Найти последнего и убить – лучшее решение.

Она вышла из гостиной и нашла Эрика во дворе. Он стащил трупы под навес для сена, уложил рядком, даже скрестил их руки на груди.

- Ничего интересного, барыня, - сообщил он. – Оружие, чуток припасов, пара монеток.

- Ты как? – спросила Элиза. - Найдутся силы на небольшую прогулку? Настасья слишком изранена, хоть и бодрится, так что остаешься ты.

Охранник как-то странно посмотрел на нее.

- Я обязан охранять вас, сударыня, - сказал он спустя пару мгновений.

- Через несколько часов здесь будет очень много народу. Охранители, местная стража, возможно – кавалергарды или кто-нибудь еще. В то же время последний нападавший убегает все дальше. – Ты со мной?

На лице Эрика сменилось несколько выражений. От «Дамочка, вы сдурели?» до… тревоги? Опаски?

Чего ты боишься, егерь?

- Это моя работа, - сказал он вслух. – Но сначала объясните, пожалуйста, как вы сумели сломать шею стрелку? Я вас охраняю несколько месяцев, но и предположить не мог таких навыков.

- С чего ты взял?! – воскликнула она.

- Грязь, - подчеркнуто спокойно ответил Эрик. - Я уронил вас в лужу. И обнаружил следы этой лужи на спине и шее мертвеца. Как будто вы его обнимали. Сударыня, я могу, как какой-нибудь замороченный следак, подробно рассказать об уликах и выводах, но зачем? Мне всего лишь нужно знать, чего я могу от вас ожидать. Вы мгновенно переместились от крыльца на второй этаж, в комнату епископа. И голыми руками убили опытного вояку тяжелее вас в два раза. Честно говоря, я начинаю побаиваться. Вы маг?

- Н-нет, - протянула Элиза. – Я не маг… Насколько мне известно. Отец Георгий меня котом проверял, говорит – нет во мне силы. Я… не знаю, о чем ты. Извини… Ты не можешь ожидать от меня ничего сверхъестественного.

- Тут, говорят, весь замок призраками наводнен, - сказала Настя. Она подошла почти бесшумно. -Помнишь, кухарка страшные сказки рассказывала? Ты, Эрик, еще посмеялся над ней? Может, хозяйке нашей предки помогли?

- Все может быть, - задумчиво сказал Эрик, как-то странно посмотрев на Элизу.

Она только плечами пожала.

- В любом случае, - уже совершенно деловым тоном сообщил ей Эрик, - по контракту мы обязаны хранить в тайне конфиденциальную информацию. Так что стрелка убил охранитель, а обо всех странностях — забудем.

- Угу, - кивнула Настя. – Епископ-то крут, вона как бандюгу приложил, сразу наглухо. Даром, что сам старый, хворый, да еще и по башке получил.

Дождь прекратился. Сквозь рваные тучи стали видны звезды и огромная полная луна. В ее свете мокрая брусчатка двора переливалась ночным серебром.

Трупы лежали темными, чужеродными пятнами, грудами ненужной ветоши, зачем-то сваленной под навесом.

Ветер унес остатки туч, стало совсем светло. Элиза глубоко вдохнула свежий воздух – запах мокрых камней и пожухлой листвы с маслянистым, тяжелым оттенком крови.

Она видела все на удивление отчетливо. Потускневшую от времени медную ручку на двери в башню, чешуйки краски на ставнях, трещину в стене замка… Кажется, раньше трещина была меньше. Или это неверный лунный свет играет с ней?

Или… Тени?