Елена Белова - Звездный дождь-2 [СИ]

Хвала отцу за его уроки по переговорам и скрытым ловушкам! Хвала матушке за противных менторов, немало укрепивших умение сдерживать норов! Благодарение от всего сердца Судьбине за ниспосланные поездки и множество клиентов со скверными характерами! Без этого Дан не смог бы смирить злость. Когда он последний раз так мечтал кого-то убить?

Дверь скрипнула, пропустив очередной «капюшон». По каменной комнатке разнеся запах молока и, как ни странно, собачьей шерсти. Точнее, щенячьей. Дан нахмурился, но голос из-под капюшона мгновенно поставил все на свои места. Молодой был голос, мальчишечий даже. И затененные глаза поблескивали щенячьим любопытством:

— Отче, там… там новости.

— Иду, — «пахучий» орденец даже не оглянулся. Он вглядывался в Дана, словно ждал, что на его высказывания и впрямь ответят. — Ты подумай, — снова проговорил он.

— Отче, — снова осмелился влезть мальчишка, попятившись в коридор под холодным взглядом. — Сказали, важно…

Впрочем, «хозяин» взял себя в руки довольно быстро.

— Отдохните пока, юноша. Сбруя растает через несколько минут, и вы сможете поесть. А заодно поразмыслить без помех. И помните про альтернативу.

И он наконец-то вышел.

Альтернативу — то есть ее воплощение — принесли через несколько минут. Серый ошейник, три плети разного размера, какие-то непонятные крючки развесили на стене напротив. Одновременно притащили ковер, одеяло, теплый плащ и довольно вкусный обед из трех блюд, но от альтернативы несло так, что аппетит усох на корню.

Злишево копыто, да что ж там за новости?

Драконий лагерь. Марита.

На пылающий лоб опускается прохладное, влажное. В волосах путаются, бегут водяные капельки, словно играют… в прятки… Игра простонародья, веселая. Когда-то и она мечтала… Как хочется пить.

— Мариточка… Марита, держись… — шепчет рядом тихий, слабый голос. — Держись, хорошо?

А, Лата. Дорогая подруга… Всю жизнь держалась. Зачем сейчас? От меня только хуже…

— Ты поправишься.

И достанешься Ордену? Не хочу, больше не хочу… Уходили б вы, пока можете. Хватит того, что я Дана… я не хотела, не хотела, я не знала! Но вина моя. Не пересилила этого в нужный момент, испугалась, послушалась, отступила. Как всегда, как всегда… всегда отступала, всегда жила по чужой воле. Теперь за это Дан заплатит. И они, если не уйдут.

Зачем она… руку трогает? И так жарко. Песок — как пасть камина, пышет жаром, плавит и жжет, и капелька лишнего тепла — мука, и голос ее, и слова. На что надеяться? Зачем держаться?

Не трогай меня, отпусти. Не хочу опять. Отпусти…

— Мариточка…

Опять. Не дает уйти, не отпускает.

Ну нельзя меня так звать, сколько раз объясняла. Да у моего имени и формы такой нет, мать специально подбирала имя величественное, чтоб нельзя было назвать ни смешно, ни ласкательно, к великой жизни готовила, блюла достоинство…

— Марита, глотни-ка взвару. Холодненький… Не бойся, все хорошо будет.

Смешная. Все у нее всегда хорошо. Даже если ее чудовище уволокло последний кусок мяса, это, мол, только к лучшему — она вот как раз новый рецепт хотела попробовать, особый супчик с приправами.

— Дымок, брысь! Уйди!

— Мррррррр? — серое чудовище, прикинувшись глухим, пристраивается на плече Мариты и запускает свои лапы прямо в ее волосы.

— Да что ж это такое… Дымок, Марите плохо, уйди…

— Мррряу, — довольно раздраженно отвечает кот, продолжая свое черное… то есть серое дело, то есть понемногу превращая остатки прически в воронье гнездо или в приют для будущих котят. И порядком искусанные губы поневоле трогает улыбка. Странно, но от немытых кошачьих лап и острых коготков словно разжимаются другие когти — те, что намертво сжимают горло, отнимая речь и дыхание.

И становится страшно от того, что она отпустит руку…

— Ла… та…

— Ты говоришь! — лицо землевички, счастливое, но измученное, вплывает в поле зрения. — Тебе лучше! Мариточка, ты только продержись, ну хоть сутки, все хорошо, Син говорит, они скоро будут…

— К… кто?

— Маги из Рацеи. Ну маги, с которыми удалось связаться недавно. Не помнишь? А, тебе уже стало плохо… нам тоже. Но ты не бойся, все обойдется, они обещали. Один умеет лечить, не так, как Клод, а время отматывать, ну омолаживать, вот! Представляешь? А еще золото делать и находить. Они скоро придут, то есть прилетят, они как Син, не умеют. Правда, придут только трое, но нам все и не надо же… Тебя вылечат… ты поспи пока, хорошо?

Золото? Исцеление? Рацейцы?

Латка… зачем ты мне это…

Ведь этот слушает…

— Клод, ну что?

— Пушинку, — пробормотал тот, машинально съезжая по мутноватой чешуе драконьего бока. — Протяните крыло, операцию надо проводить, сидя на спи…

— Клод, очнись, это я.

— Тир… о Злиш, что за вид?

Дракон (по правде говоря, хромой и порядком криволапый) довольно оскалился:

— Ты гляди не тронь меня, а то иллюзии у Арката — до первого тыка.

— Иллю… — улевец вовремя остановил руку, не коснувшись шкуры. — Да зачем они? Марита спит, Латка ей уже дала сонную траву, закладка пока ничего не увидит и не услышит, кроме сна.

— На пробу. А Латка ей сказала?

— Сказала, конечно. Думаешь, Орден купится?

Парни невольно оглянулись на клокочущую огнем границу.

— Если повезет, да. С магами у них сейчас сложности, каждый ценность из ценностей, а тут сразу несколько, да еще с талантами омоложения и золото искать умеют. Тут или выжидать, пока этакое сокровище прибудет…

— Или хватать сразу нас и готовить засаду тем.

— Есть такой риск. Не выйдет, так хоть малышню отправить сумели без проблем. Ну что, ты закончил?

Клод потер ноющие ладони.

— Почти. Старики отказываются, как я их ни уговаривал. Говорят, молодым, мол, нужно. Старикам помирать пора.

— Не все воины хотят умереть в постели. Их право.

— Их… — Клод зябко повел плечами — колдовство порядком его измотало. На первый взгляд, ничего особенного: просто подрастить в теле каждого дракона железы, именуемые «бабочка» (или по-драконьи, «последняя надежда») — органы, позволяющие в критическую минуту потреблять энергию солнца. Подрастить так, чтобы как можно меньше зависеть от обычной еды, которой вечно недоставало. Тем более, перестройка шла за счет энергии самого дракона, а вовсе не самозваного целителя. Ничего особо сложного… древние маги наверное, смогли бы это одной левой. Но из древних тут только один Аркат, а его «специализация» драконье телостроение не включает. Как это получилось у Клода?

Судьбина знает. Ее и спросите.

Сначала ничего не получалось. Клод, помнится, чуть уголек не сгрыз, коим рисовал на коре «чертежик». Так и заснул с угольком и корой…

А когда сидел рядом с Маритой, до круг в глазах силясь помочь несчастной дижонке, схема вдруг всплыла сама. Ясная. Четкая. Замечательно вписывающаяся в строение тела дракона и его «энерголинии». Уравновешенная и гармоничная…