Belochka LG - Моё разрушительное счастье [СИ]

— Фините Инкататем!

— Экспеллиармус!

Произошло сразу несколько вещей. Гарри обернулся и увидел, как один из посетителей схватил лишившуюся чар гламура Гермиону и приставил к её горлу волшебную палочку. Второй, ловко поймав палочку девушки, безошибочно прыгнул в направлении Гарри, срывая с него мантию-невидимку. Старик-продавец, видимо, предпочтя не связываться с Пожирателями, храбро нырнул под прилавок.

— Так-так-так… — расплылся в зловещей улыбке тот, что комкал в кулаке мантию Гарри. — Какой неожиданно богатый улов: поджидали карася, а попалась щука!

Сердце колотилось как сумасшедшее. Гарри лихорадочно соображал, пытаясь найти выход из ситуации, но она казалась безнадёжной. По щекам Гермионы катились слёзы отчаяния. Надо же так глупо попасться! Недаром ПСы облюбовали себе местечко рядом с вредноскопами.

— Отпустите её, или я за себя не ручаюсь, — прошипел Гарри, чувствуя, как кожу покалывает готовая вырваться магия. Он мог бы легко обезоружить врагов, но страх за подругу не позволял рисковать — вдруг Пожиратель окажется проворней?

— Отдайте палочку, мистер Поттер, — любезно предложил тот, — и мы отпустим грязнокровку. По сравнению с вами она — ничтожная добыча.

Гарри раздумывал, стараясь усмирить гнев и бушующую магию, что сосредотачивалась в кончиках пальцев. Эти ПСы, судя по всему, к ближнему кругу не принадлежали и полной информацией не владели. Их горящие глаза красноречиво свидетельствовали о желании выслужиться перед Тёмным Лордом и подняться в его глазах. Стоит ли упускать такую возможность? Сколько ещё жертв будет принесено прежде, чем Северус и Дамблдор сочтут, что Поттер готов исполнить предначертанное?

Внезапно голова закружилась, и сквозь шум в ушах послышалось тревожное: «Гарри, ты где?!» Грудь сдавило пониманием, что любимому удалось почувствовать его эмоции. «Северус, прости», — мысленно ответил Поттер. Он медленно опустил палочку на пол, и она тут же оказалась в руках призвавшего её Пожирателя. В следующий миг Гермиону грубо отшвырнули к стене, а пространство сгустилось, затягивая Гарри в воронку аппарации.

Северус аппарировал по магическому следу. Будь Снейп сентиментален, мог бы назвать его зовом сердца, хотя, в сущности, так оно и было. Сосредоточенность позволяла безошибочно считывать эмоции Гарри, и страха среди них не было. Отвага превратилась в азарт, неуверенность сменилась превосходством, а когда Северус оказался у владений Волдеморта, почувствовал испытываемый Поттером триумф!

Защитные чары, наложенные на когда-то величественное сооружение, пали, словно карточный домик. Отовсюду слышался невероятный грохот рушащихся стен, замок утопал в пыли, дыму и магических всполохах. Левое крыло уже превратилось в руины, из которых выползали уцелевшие Пожиратели, стремясь удрать подальше. Снейп на ходу бросал в бывших соратников оглушающие и парализующие заклинания, прорываясь к центральному входу.

Паника отступила. Северус чувствовал, что Поттер жив и здоров. На смену ужасу пришла решимость, а в сознании отчаянно билась мысль о крестражах. «Не убивай, не убивай его, Гарри!» — лихорадочно шептал Снейп, позабыв, что их с мужем связь взаимна. «Почему?» — последовал удивлённый вопрос. «Если убьёшь, он восстанет!» — выкрикнул Северус вслух, врываясь в замок и слыша за спиной хлопки аппарации вызванных Дамблдором авроров.

Внутренние стены тоже обрушились, и огромные валуны завалили коридоры. Секунды текли, и каждая казалась столетием. Снейп пробирался к тронному залу и уже отдалённо слышал, что происходит внутри. Выкрики заклинаний сыпались один за другим, но, судя по всему, ни одно из них не достигало цели. Дуэль двух могущественнейших волшебников превратилась в банальную пикировку.

— Снейпова подстилка! — не сдерживал ярости Волдеморт. — Вместо того, чтобы кровь брать, тебя надо было просто трахнуть!

— Чем, Том? Я слышал, ты в процессе возрождения не только нос потерял, — нахально рассмеялся Поттер.

— Ах ты сукин сын!

— Взаимно… Экспеллиармус!

— Авада кедавра!

— Canis familiaris!

Ворвавшись в полуразрушенный зал, Снейп только успел заметить, как среди магических вспышек спланировала на пол пустая мантия Волдеморта. Что за заклинание использовал мальчишка, и откуда у него вторая палочка, Северус не спрашивал. Поттер обернулся, заслышав торопливые шаги, а в следующее мгновение на него налетел ураган, порывисто обнимая, сжимая так сильно, что стало трудно дышать.

— Жив! — выдохнул Снейп. — Как ты меня напугал… — голос его сорвался, и Гарри почувствовал, что мужа колотит крупной дрожью.

— Невозможно, — фыркнул он ему в шею, — ты же самый смелый человек на свете!

— Поттер, — Северус резко отстранился. — Когда речь заходит о тебе, я самый распоследний трус! — он охватил лицо Гарри ладонями и пристально заглянул в глаза. — Люблю тебя, счастье моё… разрушительное.

Вокруг сновали авроры, обыскивая замок на предмет присутствия Пожирателей, стонали раненные, выбираясь из-под завалов. Людей с каждой минутой становилось всё больше, шум нарастал, а Снейп целовал возлюбленного, как будто в их маленьком уютном мирке не было места для суеты.

Только на одно существо никто не обращал внимания. Позади чудом уцелевшего трона среди пыльных осколков обрушившейся стены дрожала, вжавшись в угол, маленькая белая собачка.

Наступила весна, а за ней и лето. Гарри успешно сдал экзамены за шестой курс, и на каникулы они с Северусом перебрались в родовой замок Принцев. Дамблдор тем временем разыскивал последний крестраж — после разгрома в замке никто не знал, куда исчезла Нагайна.

Волдеморт оказался капризным и норовистым питомцем. Он регулярно пудил в тапочки Снейпа, за что не раз удостаивался пинка и рёва «мордредово отродье!», увлечённо кусал Дамблдора за пятки и воровал у эльфов еду. Рон, которому чихуахуа умудрился отгрызть брючину, клялся, что в тот момент у собаки были красные глаза.

Тем более казалось странным, что чих до самозабвения обожал Гарри. Была бы воля Волдеморта, он бы у Поттера с рук не слезал. Поначалу было сложно выгнать Волди из спальни. Он прятался под кроватью, вылезая оттуда в самый ответственный момент, и разомлевшие после оргазма супруги натыкались на изумлённый взгляд огромных карих глаз.

Любимой игрушкой чиха оставалась палочка Волдеморта. Испытывая к ней какое-то иррациональное притяжение, Волди с упоением грыз вожделенную косточку, даже не задумываясь о том, что мощнейший артефакт давно заменили подделкой, а обгрызенную до основания ручку каждый день магически восстанавливали.

На выставку Волди не взяли, обозвав полукровкой. Северус до вечера хохотал, вспоминая глаза чиха, когда объявили эту новость. Может, Волдеморт рассчитывал хоть в образе собаки оказаться чистокровным? Однако эксперты в один голос утверждали, что сознание Тёмного Лорда полностью подавлено инстинктами, а Гарри трансфигурировал его экспромтом и обратного заклинания не знал. Кто бы огорчался?