Сергей Барк - Дракон. Северные нагорья [СИ]

Нехотя светлый эльф протянул руки, принимая дар. Сжав губы в тонкую полоску, он решился ее надеть.

— Алияс, — остановил его дух-покровитель до того, как мертвая кость коснулась лица. — Помни, что любая сила требует укрощения. Ты почувствуешь ее присутствие, — кивнул дракон на маску. — Магия, покоящаяся внутри, постарается сделать тебя похожим на дракона не только лицом. Борись, и тогда сможешь остаться собой и подчинить силу.

Слова духа не добавили храбрости, но Алияс отчаянно желал покинуть пещеру.

Стоило маске коснуться кожи, как в спину вонзились раскаленные иглы. Алияс не собирался проверять то, о чем легко догадался — Змей жизни завершил круг, наглухо запечатывая татуировку вокруг Огненного цветка.

И на земли Северных нагорий явился жрец Жизни — Наан…

Он задохнулся. Миллионы образов разом захлестнули сознание. Словно мириады чешуек живших когда-то драконов, они складывались в гигантского ящера, пестрившего всеми мыслимыми и немыслимыми цветами. Этот огромный, чудовищно сильный зверь впился взглядом в Алияса, стоило тому надеть маску.

И в тот же миг эльф ощутил сминающее давление на собственный разум, будто чудовище опустило мощную лапу прямо ему на голову, желая расплющить жалкого червя, путавшегося под ногами.

Давление причиняло нестерпимую боль. Алияс кричал, пока слезы нескончаемым потоком стекали по щекам.

Напряжение выжигало нервы, но Алияс все еще дышал. Все еще помнил, что ни за что не может, не имеет права сдаться. За этими стенами его ждал любимый дракон и теперь он знал, что может к нему вернуться. Может покинуть пещеру духов.

Может быть счастливым.

Дракон оглушительно зарычал, заставляя эльфа упасть на колени и схватиться за голову. Чудище не понимало, почему букашка еще шевелится, издавая противный писк.

«Нет-нет-нет», — продолжал сопротивляться Алияс. Он не уступит. Пусть сойдет с ума, лишится жизни, но не уступит.

«Нет!»

Выжимающие из тела душу тиски вдруг ослабли, даря возможность сделать вдох. Алияс с усилием втягивал воздух, стараясь набраться сил перед тем, как зверь снова попытается его раздавить. Грудь продолжала рвано вздыматься, а нового нападения все не было.

Силы понемногу возвращались, позволяя Алиясу открыть глаза.

Вокруг воцарилась темнота. Духи исчезли, оставив его в одиночестве.

Алияс уже собирался попытаться призвать заклинание света, чтобы осветить себе дорогу и бежать из ненавистных пещер как можно дальше — он не знал, хватит ли у него на это сил, но собирался попробовать — как позади раздался тихий цокот. Так бились о камни острые крючки когтей хищника.

Резко обернувшись, Светлый уткнулся лицом в дракона, что еще недавно пытался его раздавить. Только теперь дракон уменьшился до размеров Алияса, едва возвышаясь гребнем над макушкой эльфа. Горящие красные глаза горели в узких щелях — хищник разглядывал добычу.

Бежать было бессмысленно — ему не уйти. Но так просто Алияс не собирался сдаваться. Пусть он расстанется с жизнью, но будет сражаться до последней капли крови. Магией, если сумеет воспользоваться — пока он сопротивлялся Колоссу, силы словно растаяли, руками, если не останется иного выбора.

Он сжал зубы и кулаки — как же ему надоели ящерицы.

— Ну давай! — звенящим от гнева голосом бросил он клыкастому зверю.

И тот ответил, набрасываясь на свою жертву с распахнутой пастью.

Алияс продолжал гореть.

Тлея на углях Хаоса, он чувствовал как с него сошла кожа, затем растворились мышцы и стали обугливаться внутренности. Нагретые до предела кости жгли изнутри.

Ему казалось, что он горит вечно, но вдруг, в глубине груди, что-то рвануло.

Опустив взгляд, он увидел собственные сплетения ауры. Его, когда-то белоснежная, лилия, цветущая в самом сосредоточении кокона радужных нитей, словно набралась крови. Боль пронизывала тело через нить истинности, стремительно теряющую серебряный блеск. Ее словно дергали с другой стороны, пытаясь выдрать из души.

Светлый слишком устал и был слишком зол на драконов, чтобы позволить измываться над собой дальше. Когда нить почти оторвалась от остальных сплетений, Алияс схватил ее рукой и стал тянуть на себя.

Некто с той стороны был настроен не менее решительно, и все же ему не удавалось вырвать нить из рук эльфа. Неожиданно Алияс увидел, как нить, тонущая в глубине пространства и где-то там соединяющая его с Шайсом, стала блекнуть и опадать пеплом в никуда.

Противоположный конец таял стремительно, грозя через мгновенье испариться из рук. Тогда эльф вытянул ладонь и крепко перехватил обугленный, сожжённый конец двумя пальцами, словно затушив фитиль с той стороны.

Вид короткого обрезка нити, торчащей из груди, ему очень не понравился; все сильнее его захлёстывал гнев. Он потянул нить наружу, но вместо того, чтобы вырвать остаток с корнем, отправил его обратно. Нить вытянулась и молниеносно поползла сквозь тьму туда, откуда появилась.

А в следующий миг Алияс почувствовал слабый, едва ощутимый удар родного сердца. С Шайсом приключилась беда, — понял он и тут же перенесся в тронный зал.

Там, блуждая среди множества лиц, он не мог отыскать ни одного честного существа. Он не знал, что произошло, но все же мог держать себя в руках, обуздав бушующую в душе ярость — главное, что жизнь его драгоценной пары вне опасности, с остальным он разберётся позже.

Вручив Яйцо Ганеш, он почувствовал, что все сделал верно. Сакрас не станет Правителем — Алияс ни за что не позволит ему кроить жизнь драко по собственному разумению. Все они просто немного подождут. Подождут, когда законный Правитель сможет занять свое место.

Сила маски неожиданно пригодилась. Алияс стер все воспоминания о Шайсе и самом себе, давая им обоим второй шанс.

Узнав от пришлых эльфов о произошедшем, он в очередной раз понял, что принял верное решение, не пустив Сакраса к власти. Ему ничего не стоило разбить обет, данный одним из бывших соплеменников и узнать истину о предательстве Алого дракона.

Правда о его собственном рождении… оставила его равнодушным. В этот момент Алиясу попросту было все равно, что он принадлежит к правящей семье и родители по какой-то причине решили спрятать его от ока Светлых. У него другая жизнь, больше не имеющая к эльфам никакого отношения.

Но все же Шайсу следовало рассказать о прибывшем посольстве, впрочем… это стало не важным.

— Вот мое с-слово С-светлому Повелителю, — говорил Алияс старшему в посольстве. — Я, Инис-с Иврис-с, жрец Наан и регент-правитель С-северных нагорий, больш-ше не являюс-сь подданным Княжес-ства и Повелитель не имеет на меня никаких-х прав. Я такж-ше перес-ступил порог с-совершеннолетия, что позволяет мне выбирать с-собственный путь, лиш-шая деда любых претензий на мое воз-свращение в с-семью. Ес-сли же Рос-стем Акциус Тис-с решит идти войной против моего народа, — подчеркнул он грозным шипением, — я обращ-щусь за помощью к Императору и к Южным Королевс-ствам, с которыми мы налаживаем отношения, — легко сорвалась ложь с губ Алияса. — Ес-сли же дед не хочет терять со мной с-связь, я готов к диалогу.