Сергей Барк - Каста [СИ]

— Значит, клянёшься молчать?

— Клянусь.

Хюрем уже и сам ощутил признаки томившего нетерпения, предвкушая, что за чудное развлечение ожидает его впереди.

— И последнее, — с особым удовольствием протянул Хюрем. — Победитель поимеет побеждённого.

В спальне повисла тишина.

— Что за глупость? — справившись с собой, спросил Лето, понимая, что, конечно же, он одержит верх.

— Не хочешь, не будем, — отозвался Хюрем, будто был готов отказаться от затеи.

Лето задумался. В собственной победе у него не было никаких сомнений. Хюрем тоже должен был понимать, что проиграет. Получается, омега был готов к разгрому и тому, что за этим последует?

На ум тут же пришли внезапные появления Хюрема в купальне или спальне, когда Лето был занят тем, что удовлетворял себя. Между ними неизменно повисало трещавшее в воздухе напряжение, но никто не спешил сделать шаг навстречу.

Лето вдруг озарило: наверняка Хюрем и сам хочет близости, но не знает, как предложить, ведь он ужасно напортачил, и теперь, должно быть, хотел использовать уловку, чтобы вернуть всё на круги своя!

— Я согласен со всеми условиями, — согласился Лето с поспешностью.

— Тогда начнём.

— Прямо здесь? Сейчас?

— Не умеешь сражаться в темноте? — поддразнил Хюрем.

— За тобой первый удар, — сделал альфа широкий жест, не желая нападать: бой, по его расчётам, и так должен был продлиться недолго, пусть и самолюбию Хюрема что-нибудь пере…

Приблизительно на этой мысли альфе пришлось забыть обо всём лишнем, потому что Хюрем атаковал. Удар — мощный и молниеносный — пришёлся чуть правее ключицы, в плечо. Его одного хватило, чтобы Лето перестал предаваться фантазиям о скорой близости с омегой и сосредоточился на противнике.

Ни разу до этого Хюрем не бил с такой силой! Откуда она вообще у омеги? И как же быстро он провёл нападение. Захоти Хюрем ударить в лицо, он, пожалуй, мог бы оглушить Лето и тогда… тогда…

Но Лето уже не мог позволить себе праздных домыслов. Он направил всё свое внимание на тёмный силуэт, едва обозначенный светом, проникавшим сквозь окна за его спиной. Этого было достаточно, чтобы видеть противника, но и в полной темноте он смог бы постоять за себя — его этому учили.

Хюрем, тем временем, не ждал, взяв на себя роль нападающего. От его апатии и пассивности в учебном бою не осталось и следа. Омега набрасывался, не давая Лето опомниться. Альфа ускользал из-под прямых ударов чудом, понимая, что бьётся с противником, оснащённым неизвестным ему арсеналом приёмов. Хюрем не пользовался наукой боя раджанов, применяя неизвестную Лето технику!

Думать не оставалось времени, только попытаться подстроиться к танцу и не проиграть до тех пор, пока он не поймёт, как одолеть омегу. Стиль Хюрема был текуч, словно вода или воздух, но силён и твёрд в точках удара, всё равно что камень. Хюрем накидывался, словно хищник, отдавшийся инстинктам и действовавший по наитию. Лето и сам прекрасно ориентировался в темноте, но Хюрем, казалось, видел! Стоило ему качнуться влево или вправо, чуть присесть, развернуть ногу или занести руку, как Хюрем незамедлительно реагировал. Всё происходило так, словно бились они при свете дня, и не в маленькой спальне, а на просторной арене.

Лето мгновенно понял всё. Понял, что тогда, в Свободном бою, Хюрем прикидывался слабаком, будучи наголову выше своих соперников. Он был сильнее многих раджанов, и Лето не был готов сказать насколько, потому что не был уверен, что омега бьётся на пределе своих сил. На пределе бился Лето, и он отчётливо осознавал, что если не примет чужой стиль, не подберёт к нему ключ сейчас же, в этот самый миг — он проиграет.

Нанося удар за ударом, Хюрем отводил душу. Сдерживаемая столько времени энергия, невозможность выплеснуть скопившееся напряжение в жалких тренировочных боях давно гудела в конечностях, требуя выхода. Как же здорово было биться вот так, в удовольствие, и какой же сладкой станет победой над мальчишкой. А после… после Хюрема ждало особое лакомство, запах которого уже касался ноздрей, вкус оседал на языке горчинкой имбиря. Мальчишка был аппетитным кусочком, от его вида во рту Хюрема собиралась слюна.

Стремительно отбросив ненужные мысли, Хюрем напал. Обострившееся в миг зрение, позволило разглядеть каждый предмет в комнате и альфу напротив. Удар повёл отсчёт, и был просто дружеским толчком, ведь он не собирался терять возможность спустить пар и размять мышцы, окончив всё слишком быстро. Не-ет, Хюрем хотел настоящей игры со вкусным мышонком. Хотел наказать его за то, что тот вмешался в его планы, и за то, что пристал словно банный лист, когда ему отчётливо дали от ворот поворот. И, конечно, хотел поквитаться за старшего субедара, определившего Хюрему роль подстилки. Не понравилась Хюрему и стойкость, с которой Лето выполнял обещание держаться от него на расстоянии вытянутой руки.

Ещё удар, снова и снова. Град ударов сыпался со всех сторон, и альфа чудом успевал уйти из-под прямого огня, получая только часть того, что ссудил ему Хюрем в наказание.

В наказание за то, что мальчишке удалось заметить отлучки Хюрема, пусть и не хватило ума проследить — хотя такое бы омега точно не пропустил, или домыслить, или хотя бы донести своему вездесущему наставничку.

Нога омеги ударила в бедро, альфа успел закрыться, левая рука мазнула по уху, правая направлена в живот; альфа блокировал в последний момент, но Хюрем продолжал неумолимо теснить Лето в угол, сокращая чужие возможности для манёвров. Скорость атаки возросла, будто вместо двух рук у него их было шесть, и работали они так же слажено и ловко, как конечности насекомого. Ещё немного и Лето будет побеждён.

Внутренним взором Хюрем вдруг увидел, как комок энергии Лето вспыхнул ярче. Голубоватый отблеск глаз сверкнул в темноте и погас. Удары Хюрема стали отлетать в стороны легче и точнее. Теперь Хюрему казалось, что его наконец разглядели в темноте. Лето стал внимательнее и быстрее реагировал на летевшие в него удары; некоторые он почти предугадывал, а ведь Хюрем не думал, он просто позволил инстинктам руководить своими движениями, отдаваясь на волю бурлящих в нём сил.

Так бились они до рассвета. Наконец Хюрем использовал хитрость и, взвыв от намеренно пропущенного толчка, заставил Лето споткнуться, не шагом, но настроем. Альфа словно вынырнул из своего воинственного транса, испуганный тем, что причинил омеге боль, и Хюрем, коварно подцепив одно из покрывал, выдернул опору из-под чужих ног, заставив Лето повалиться, а сам рухнул сверху, стремительно скручивая противника.

Сморгнув, Лето вытаращился на Хюрема своими синими глазами, кажется, не веря в то, что только что проиграл. Хюрем плотоядно прищурился, ощущая, как колом стоит в штанах. Запах страха, волнами исходивший от альфы, наполнил яйца томительной тяжестью. Хюрем заёрзал, распластавшись на обездвиженном теле, показывая, что намерен получить расчёт прямо сейчас.