Сергей Барк - Каста [СИ]

Ту мимолётную ночь они ласкали друг друга без устали, а на следующий день посольство отбыло. Лиадро пообещал найти способ встретиться вновь. Тисен улыбался и целовал его своими вишнёвыми губами, оставляя ожоги на коже.

След каравана едва остыл, как Лиадро принялся искать возможность отправиться в новую провинцию Касты. Удача была не на его стороне и каждая попытка оборачивалась провалом. Невезение, неподходящее время и множество других обстоятельств не давали Лиадро покинуть город, однако это нисколько не охлаждало пыл юного наследника, и он продолжал искать повод. До того самого момента, пока однажды отец не пожелал поговорить с ним наедине.

От взгляда умудрённого опытом и чрезмерно подозрительного жреца не укрылись потуги сына. Соглядатаи наследника доносили обо всём, что происходило с альфой, и ночь с гостем не осталась секретом. Сначала жрец не придал значения такой мелочи, но после того, как сын принялся ловчить, стремясь отправиться в путешествие, и не куда-нибудь, а на Драдосс, призадумался.

Тогда Годрео Таббат схитрил и заявил, что знает об истинности. Эта уловка была обычным блефом, которая, тем не менее, оправдала себя. Пойманный врасплох Лиадро сознался и, с запалом, блуждавшим в горячей крови, бросился защищать своё право если не быть с парой, то хотя бы встречаться изредка. Лиадро повёл себя необдуманно, позабыв на долю секунды, каким характером обладал его собственный отец. Годрео Таббат был безжалостным и не уступил сыну, пригрозив, что любая попытка связаться с парой станет тому смертным приговором. И Лиадро послушался, не смея рисковать жизнью того, кого видел всего однажды, но был готов любить до гробовой доски.

После смерти отца уже ничто не могло помешать Лиадро встретиться с парой, но до того, как отправиться в путь, он послал гонцов разузнать, как обстоят дела в дальней провинции. Лиадро помнил с каким содроганием выслушивал доклад. Семья Тисена была среди тех, о ком было велено разузнать. Имя омеги всколыхнулось в стенах приёмной комнаты.

«Погиб во время урагана», — произнёс гонец и дальше Лиадро не слушал.

Великий жрец, недавно занявший место отца, всё же посетил острова. Он узнал, что трагедия случилось через два года после того, как был заключен договор между Кастой и Драдоссом. Было известно, что молодой омега отправился на прогулку, когда погода портилась, но опасений это ни у кого не вызвало. Рождённый среди бурь непостоянного морского эфира, Тисен разбирался в погоде сызмальства, и должен был вернуться до того, как на западное побережье обрушится смерч. Но он не вернулся. Его тело нашли день спустя в одной из бухт. Местные решили, что омега, гуляя над обрывом, поскользнулся, или его сбило порывом ветра, упал и разбил голову о камни.

О подробностях несчастья Лиадро поведал младший брат Тисена, ведя молодого жреца вдоль залов дома, где родился и вырос омега. Во время разговора альфа смотрел в сторону, будто взгляд его был прикован к зрелищу за окном. Обманываться не приходилось.

— Вы сомневаетесь, что Тисен погиб именно так? — спросил тогда Лиадро.

— Я не сомневаюсь, — процедил тот сухо, — я уверен, что Тисена убили.

— Что, по-вашему, случилось?

— Вам ли не знать? — почти огрызнулся Адагран, вскипая от гнева.

Они остановились в коридоре и посмотрели друг на друга. Жрец оказался немногим выше загорелого альфы, и сейчас это играло против него. У Лиардо не было ни малейшего желания конфликтовать с семьёй Тисена; всё, что он хотел, это знать правду о том, почему не стало его пары.

— Я не понимаю вас.

— Не понимаете, — зашипел Адагран. — Это же ваши раджаны соблазнили Тисена! А затем они же пришли за его головой! Что? Он оскорбил вас тем, что посмел дать жизнь полукровке? Даже муж простил его измену… — остальное помутилось в голове Лиадро.

Альфа прокричал ему в лицо что-то ещё. Сказал, что раджаны вольны убить и его, а затем ушёл, чеканя шаг. Лиадро ещё долго стоял в тиши коридора, пока самообладание наконец не вернулось. Проведя несколько часов в отведённых ему покоях, он потребовал к себе мужа Тисена. Тот явно не слишком обрадовался приглашению, но вёл себя, не в пример свояку, спокойно. Не видя никакого смысла скрывать то, что ему стало известно, Лиадро Годрео потребовал разъяснений.

— Супруг, — начал альфа, вздохнув, — принёс из Барабата ребёнка и не собирался от него избавляться, несмотря на кары, насылаемые моими и его родителями. Угрозы оказаться на улице без гроша в кармане его не пугали.

— И вы его простили? — спросил Лиадро, слушая с болью эту историю.

— Я любил его без памяти. Он был так красив. — прозвучал ответ, который давно изжил принесённое страдание. — К тому же, Тисен говорил, что встретил пару и потерял способность ясно мыслить, до того непреодолимым оказалось притяжение, — альфа помолчал недолго. — И я поверил. Простил.

Лиадро не ведал, знает ли тот, что говорит сейчас ни с кем иным, как с виновником измены. Очевидно, что супруг не посвятил мужа в некоторые детали случившегося. Несмотря на исходивший от островитянина холод, Годрео не заметил никакой личной неприязни. Да и брат Тисена, вспыльчивый и не владевший собой, наверняка не постеснялся бы упрекнуть его в лицо, если бы знал, что отец прижитого в походе ребёнка никто иной, как сам жрец великой Касты.

— Ваш родственник утверждает, что раджаны имеют отношение к смерти Тисена.

— Думаю, не имеет смысла ворошить прошлое, — ответил альфа, должно быть, не желая создавать сложности и расплачиваться за обвинения, когда история давно покрылась пылью.

— Это останется в стенах этой комнаты, — ответил Лиадро, — но я настаиваю на том, чтобы вы поделились со мной основаниями таких обвинений.

Альфа задумался, взвешивая за и против.

— Обвинений нет, — решительно произнёс он. — Просто в те же дни, когда погиб Тисен, раджаны находились в городе, — он внимательно посмотрел в лицо жреца, а затем продолжил: — Одному из рыбаков даже показалось, будто он видел в тот день гуляющих воинов на побережье, невдалеке от нашего дома.

Сомнений не оставалось — Тисен погиб по приказу Годрео Таббата. Тот, должно быть, распорядился, чтобы Тисен исчез с лица земли, ведь ничто кроме отца не могло встать между Лиадро и Тисеном. Старый жрец понимал, что как только он отправится на тот свет, сын помчится к любовнику. Последствия было сложно предугадать, потому-то раджаны испокон веку, заботясь о чистоте крови, избавлялись от пар не своего круга.

И всё же, почивший отец оставил Лиадро живое напоминание о Тисене, возможно, в утешение или чтобы попросить прощение, ведь правда о смерти омеги всплыла бы рано или поздно.

Мальчик родился омегой и не был опасен для Касты или порядка наследования. Он не являлся перворождённым или чистокровным — Гилий не нёс осложнений.