Дана Арнаутова - Двойная звезда. Том 2

«Ухаживания?.. — подумала Айлин растерянно. — Но… какие?»

— Возможно, мне стоило бы открыться уже давно, — вздохнул Роверстан. — Но вы ведь любите загадки, не так ли?

— Загадки? — переспросила она, чувствуя себя маленькой и глупой, и вдруг поняла. — М-милорд магистр! Так нож… и шпильки… И… Это все вы?!

Роверстан улыбнулся и кивнул.

— И роза тоже?! — вскинулась Айлин. — Но почему вы никогда не подписывались? То есть я понимаю, Устав Академии, но хотя бы намекнули!

— Я намекал. — Губы магистра тронула веселая ласковая усмешка. — Те карточки, помните? На арлезийском ваше имя означает «лунный цветок». Я надеялся, что у вас не так много знакомых арлезийцев… Но признаю, что загадка была непростой, а у вас оказалось слишком много других забот, чтобы ею заниматься. Но, надеюсь, мои маленькие подарки вам понравились? Вижу, что нож вы носите.

— Я думала, что бутон белой розы означает просьбу о прощении, — так же растерянно сказала Айлин. — И искала не того…

Она вскинула ладони к пылающим щекам, а магистр понимающе кивнул.

— Розам свойственно распускаться, — сказал он негромко и сочувственно. — Как и цветущей вишне — приносить плоды. — Я собирался поговорить с вами об этом после бала, — прибавил он. — Но не успел. Я хотел просить вашей руки…

— У моего брата? — вырвалось у Айлин почти против воли, и она, в отчаянной попытке удержать уже сказанную колкость, зажала рот ладонью.

Дура! Барготова надменная дура! А еще на мэтра Бастельеро обижалась, хотя сама — не лучше!

Роверстан удивленно изогнул брови.

— Нет, милая леди, у вас. Это дело касается только вас и меня, каким бы ни было ваше решение. — Он помолчал, всматриваясь в ее лицо уже без всякой улыбки, но с мучительным, почти болезненным вниманием, и протянул руку ладонью вверх. — Я предлагаю вам, леди Ревенгар, мое имя — может, не такое громкое, как у Бастельеро, но столь же честное, поверьте, мою жизнь и руку, а сердце… сердце — ваше, даже если вы откажетесь от всего остального.

Айлин обхватила плечи руками. Солнце припекало уже почти по-летнему, но откуда-то изнутри растекался по телу леденящий холод.

«Как глупо, — подумала она с беспомощной тоской. — Как глупо и несправедливо. Любая другая на моем месте согласилась бы, не раздумывая. И еще гордилась бы — два предложения в один день, и каких предложения! Так не бывает!»

«Ну почему же не бывает… — возразил в глубине души тихий голос, очень похожий на голос тетушки Элоизы. — Девица Ревенгар, даже и порченая, это все еще Ревенгар. Удачная партия для лейб-дворянина! Да, Роверстан — маг, и к тому же — магистр, но выше ему не подняться, Совет глав гильдий ни за что не выберет Архимагом простолюдина! Но, вероятно, охотно проголосует за лорда Ревенгара!»

Айлин вздрогнула. Нет, да нет же! Так можно додуматься невесть до чего! Конечно, магистр не забывает, что она Ревенгар, но ведь и лорд Бастельеро не сделал бы ей предложения, будь она обычной горожанкой или даже дочерью купца! Да Бастельеро, пожалуй, и на лейб-дворянке не женился бы!

— Моя семья, — пробормотала она. — Она может не одобрить этот брак, милорд магистр. И вряд ли за мной дадут подобающее приданое, если дадут хоть какое-то… Мой брат…

— О! — живо прервал ее Роверстан. — Мне известно, что у вас… сложные отношения с семьей. Если для вас важно одобрение лорда и леди Ревенгар, то вы его получите, обещаю. Если же нет, я прекрасно обойдусь без их одобрения. И без благословения. Мое собственное родовое имя меня вполне устраивает, — добавил он проницательно, и Айлин залилась краской.

Неужели магистр прочитал ее недобрые мысли? Или они, как уверяют Дарра, написаны на лице?..

— Ну-ну, девочка моя, не смущайтесь, — мягко подбодрил ее вовсе, кажется, не оскорбившийся магистр. — Ваши мысли вполне естественны. Что еще вас интересует? Приданое? Полагаю, вы помните, что наша маленькая шалость пять лет назад не только удалась, но и принесла к этому времени довольно ощутимые плоды. Но вы можете быть уверены, что эти деньги останутся только вашими и вы вправе распоряжаться ими как угодно. Я достаточно состоятелен и могу позволить себе брак по любви. Так… — Он на мгновение задумался. — Титул? Он тоже имеется. И совершенно законный, хоть и полученный необычным путем. Помните, я вам рассказывал, что в Арлезе дворянство можно выиграть? Дворянство Странника — так это называется. И окружено таким же уважением, как в Дорвенанте — магический дар. Тоже считается милостью богов, знаете ли… Если вы выйдете за меня замуж, то останетесь леди не только по качествам души и сердца, но и в глазах общества. Вы удивлены?

— Вы… никогда об этом не говорили, — пролепетала и вправду пораженная Айлин, не понимая, зачем магистр столько лет носит маску простолюдина, если может просто заявить о дворянстве.

— А зачем? — весело спросил Роверстан. — Лично мне вполне хватает привилегий магистра Ордена. Но я, конечно, думаю о будущем своих детей. Кстати, именно поэтому я буду рад, если после замужества вы продолжите обучение и станете орденской магессой со всеми соответствующими правами. Ваш талант нуждается в достойной огранке и оправе. Вас беспокоит что-то еще?

«О да, — снова встрепенулся злой и едкий внутренний голос. — И очень важное «что-то»! Признаешься или постыдишься, леди Ревенгар?»

Еще час… да что там, четверть часа назад Айлин была уверена, что скорее умрет, чем расскажет кому-либо о своем позоре!

Но… если магистр действительно просит ее руки, не рассказать ему — бесчестно!

Она стиснула зубы, велела внутреннему голосу провалиться к барготовой матери и кивнула.

— Да, магистр. Видите ли, я… я… — Она сглотнула, отчаянно жалея, что на уроках этикета никто не учил, как правильно признаваться в таком. Наверное, учителей бы удар хватил, допусти они хоть мысль, что леди может заговорить о столь щекотливом деле! Ладно, если не знаешь, как сказать, говори прямо! — Я не невинна, поэтому…

Запас воздуха закончился вместе со словами, и Айлин вскинула голову, готовясь достойно встретить поспешную просьбу забыть о необдуманном предложении…

Роверстан улыбнулся и качнул головой, камешек в его серьге заблестел на солнце, рассыпая яркие, празднично разноцветные искры.

— Милая леди, — вздохнул он и посмотрел на нее с сочувствием, но не оскорбительным, как жалость, а понимающим. — Я благодарен вам за откровенность и клянусь, что вы о ней не пожалеете… Но мне не нужно ваше имя, или связи вашей семьи, или ваша невинность. Мне нужны вы. Только вы. Я сожалею лишь о том, что у меня не будет возможности сделать вашу первую ночь незабываемой. — Он вздохнул, глядя на залившуюся краской Айлин, и спокойно, почти весело, добавил: — Но если хотите, я убью для вас Грегора Бастельеро.