Анна Бруша - Битва за любовь

— Никто и не требует у вас денег. Все пожертвования делаются добровольно во славу Светлейшей.

Отец фыркнул:

— Разумеется. Вот и я говорю, что вы ничего не получите. И потом, вы, моя госпожа, лукавите. У опороченной девицы вовсе не один, а два выхода. Будь она хоть последней темной шлюхой.

— И какой же второй? — Матушка скривила губы.

— Если ее возьмет в жены честный человек. Он будет нести за нее ответственность и обелит ее имя. Для меня этот вариант более предпочтителен. Поэтому я уже разослал необходимые письма, чтобы как можно быстрее все устроить.

Так вот в чем заключается план! Я отстраненно слушала их перепалку, пока они грызлись, как две дворняги за кость, все время повторяя себе, что в светлых землях я временно. У меня есть цель, к которой я стремлюсь, и я не задержусь здесь дольше необходимого.

Отец оглядел комнату и словно заметил меня впервые:

— Пройдемте в мой кабинет, матушка. Там завершим этот разговор. А моя дочь пусть пока отдыхает.

Надо же, какая забота.

— Не волнуйся, Магда, Светлейшая не оставит тебя и приведет в обитель. — Матушка описала в воздухе благословляющий знак.

Они уже выходили, когда появилась Флора с опухшими от слез глазами. Она поклонилась и спросила своим тихим, бесцветным голосом:

— Матушка, вы прибыли забрать Магду?

— Да, но господин Кас упорствует, — ответствовала та, протягивая пухлую холеную руку для поцелуя.

Флора почтительно приложилась к матушкиному перстню, а потом обратилась к моему отцу.

— Мой дорогой супруг, — со страстью, которой не приходилось от нее ожидать, взмолилась Флора, — я прошу вас: отошлите Магду прочь из нашего дома.

«Нашего»… А впрочем, чему я удивляюсь. Этот дом в гораздо большей степени ее, чем мой.

Отец удивленно моргнул. Видно, не ожидал, что его супруга может иметь собственное мнение, да еще и по такому вопросу. Он даже не нашелся, что сказать, а Флора продолжила:

— Ей самое место в обители. Она так долго пробыла во тьме, да еще и этот ее глаз с пеленой… Это вселяет в меня тревогу. — Моя новоиспеченная мачеха всхлипнула. — Я не хочу ни в чем обвинять Магду, но…

Она замялась.

— Говори же, Флора! Не беспокойся!

Отец шагнул к ней и ласково обнял ее за плечи, как будто хотел оградить от всего враждебного мира.

Я была удивлена столь не свойственному для отца проявлению нежности.

Флора кивнула.

— Да, мой господин, — сказала она. — Простите, матушка, за столь откровенные подробности. Но до появления Магды у меня была задержка…

— Почему ты не сказала? — Отец весь подобрался.

— Я боялась радоваться раньше времени. — Флора подняла на меня свои красивые глаза. — Но стоило Магде спросить, не в положении ли я, как немедленно пришли ежемесячные крови.

Она снова всхлипнула.

Отец нахмурился и бросил на меня такой уничтожающий взгляд, как будто я как минимум покалечила его драгоценную супругу.

— Ах, дитя, какая глупость. Магда здесь совершенно ни при чем. Конечно, очень жаль, что так вышло. И я буду молиться Светлейшей, чтобы она подарила тебе ребенка…

В глазах матушки блеснул опасный огонек, у нее явно появилась идея.

— Господин Кас, позвольте все-таки переговорить с вами наедине.

Они вышли. Слуги под руки увели расчувствовавшуюся Флору, которая, впрочем, не преминула злобно на меня посмотреть. Хотя бы она была искренна в своей вере, что это я виновата в ее беде, и не скрывала этого.

После того, как меня оставили одну, стало очень тихо. Да, уж… недаром говорят, что любовь слепа. Отец выбрал пустоголовую, жадную и суеверную девицу. Но с другой стороны, может, они друг друга стоят.

Но ее представление возымело эффект. Когда я спустилась вниз, то увидела, как слуги спешно укладывали в сундуки мои растерзанные платья. Флора достаточно пришла в себя, чтобы руководить ими. И на этот раз голос ее звучал уверенно и довольно твердо.

— Это несите в мою комнату, — командовала она, — а вот этот ларец… в нем какие-то пузырьки и склянки… ммм… поставьте в кладовую. Потом разберемся, что притащила эта…

Почувствовав мое присутствие, она резко обернулась.

Как разъяренная кошка, я бросилась к Флоре и вырвала ларец у нее из рук.

— Это ты не получишь, — твердо сказала я.

Она шагнула к слугам, заслонив собой мои платья.

— Несите быстрее! Не стойте! — рявкнула эта нежная и трепетная дама.

Я дико расхохоталась.

Флора ойкнула, подобрала юбки и попятилась:

— Темным вещам не место в доме. Я собираюсь отдать все это бедным!

— Ну конечно, — сказала я, наступая.

Мне хотелось расцарапать ей лицо. И клянусь, я бы так и сделала, если бы не вернулся отец, который холодно заявил, что я отправлюсь с матушкой.

— Но не слишком привыкай к обители. Ты не присоединишься к ордену и не дашь обетов. Как только все устроится, я выдам тебя замуж. И ты пойдешь к алтарю с тем, на кого я укажу.

Я низко опустила голову, чтобы скрыть свою радость.

Только вот найдется ли охотник? Думаю, что план отца обречен на провал.

Флора воспользовалась моментом, чтобы трусливо улизнуть. Да и отец тяготился моим обществом.

— Так будет лучше для Флоры, — сказал он. — Ей нельзя волноваться, это может отразиться на ее здоровье. А мне нужен настоящий наследник… сын.

Я не сомневалась, что ничего с этой девицей не получится. И почему меня так задевает его расположение к ней? Мне едва удалось сдержать раздражение.

Сказав это, отец поспешил уйти, словно не хотел лишний раз смотреть на меня. Когда уже он был в дверях, я остановила его вопросом:

— За что ты так ненавидишь меня?

Он помедлил, а потом произнес:

— Ты родилась. Я ненавижу сомнение, которое испытываю каждый раз, когда смотрю на тебя.

Вот так мы расстались.

Отец не солгал. Он не пожелал платить за мое содержание, и меня отправили в весьма суровое место. «Приют радости». Кто придумал такое название? Или это была очень злая шутка. Радостью здесь и не пахло. Зато пахло страхом, гноем, дерьмом и смертью.

Очень полезно было бы новобранцам, горящим желанием отправиться на поля сражений, показывать такие места. А то что они видят? Магов, демонстрирующих эффектные заклинания в красивых мундирах с золотыми пуговицами? Торжественные и пышные парады, где играет музыка? Здесь же молодые маги могли бы посмотреть на истинные результаты войны. И, возможно, перестали бы грезить о битвах.

Но лечебница находилась на отшибе захудалого городка с труднопроизносимым названием и горсткой угрюмых жителей. Вдобавок ее окружали толстые каменные стены, сложенные еще во времена прадеда нашего правителя. В этом мне виделась попытка спрятать страдания от посторонних глаз. Стыдливо сделать вид, что этого места вовсе не существует.