Дженнифер Арментраут - Самая темная звезда [litres]

Мое сердце сжалось, но любопытство переполняло.

– У вас с ней что-то было?

Дурацкий вопрос. Если мой отец виновен в ее смерти, это произошло четыре года назад. Люку тогда было где-то четырнадцать, а ей – тринадцать. Впрочем, встречались мне парочки и моложе.

– В смысле? – Он засмеялся, и снова с какой-то печальной ноткой. – Куда уж мне.

О-о-о, я расстроенно поджала губы. Все это было так мило и немного грустно.

– А ты… – раздумывая, не захожу ли я слишком далеко, я облизала губы, – ее любил?

Люк прикрыл глаза, и его прекрасное лицо исказилось от боли. А потом его будто прорвало, он открыл глаза и горячо отрезал:

– Люблю больше жизни.

К горлу подступил ком, и я чуть не расплакалась. Он сказал «люблю», а не «любил», значит, любит до сих пор, хотя ее больше нет. Как красиво. Как чувства в книгах.

Люк отвел взгляд от фотографий. Глаза его затуманились.

– Сейчас все это неважно. Прошлого не вернуть. Что было, то прошло. Надя… ее больше нет, как и «Дедала», и скоро будет на одного проблемного источника меньше.

Сердце снова сжалось в груди.

– И это придется делать тебе?

– А кому же? – Он запрокинул голову. – Иногда меня одолевают сомнения, столько боли… и неужели все впустую?

– Ты о чем?

Люк не ответил и не сдвинулся с места. Наши лица разделяло всего несколько дюймов. Никто из нас не сказал ни слова.

Прошло несколько минут, и я отодвинулась, проведя по лицу ладонями. Прислонилась к спинке кровати и зевнула.

– Просто голова кругом, того и гляди взорвусь.

– Лучше не надо. Потом столько убирать.

Я взглянула на парня поверх кончиков пальцев.

– Так что же нам делать?

Он погладил рукой одеяло.

– Нам?

– Я про психованного источника.

Он усмехнулся, прикусив нижнюю губу.

– Я сам его найду. Это моя забота.

– А я, значит, должна сидеть и плевать в потолок?

– Ага. – Он помолчал, рука его замерла. – А можешь сидеть и читать книжку про то, как прекрасные девы попадали в лапы к викингам.

– Заткнись, – проворчала я. – Я не могу бездельничать, Люк.

Он лег на спину, сложив руки на животе.

– Персик, что ты можешь сделать? Я не издеваюсь, но куда тебе с источником тягаться? Тебе и так чертовски повезло, что ты осталась жива.

Я поежилась.

– Знаю, но мало ли что.

Он повернул ко мне голову.

– Для этого у тебя есть шокер, на всякий случай. Об остальном я позабочусь сам.

Я прищурилась, сердце опять застучало в груди, и меня охватил ужас. Мне не хотелось думать об источнике, хоть от этого никуда не деться.

Он усмехнулся.

– Смирись.

– Какой ты противный!

– С этим ничего не поделаешь – талант.

Я откашлялась и посмотрела на него. Он разлегся на кровати как у себя дома и смотрел на меня.

– Скажи, а то, что я не свечусь, – это хорошо или плохо?

По его лицу пробежала тень.

– Честно?

Я сжалась.

– Честно.

– Сам не знаю. Ты – человек. След должен быть. – Он повернулся на бок, подперев подбородок кулаком. – Может, ты – ангел.

Я опешила.

– Что-что?

Он усмехнулся.

– Ты же как будто с неба свалилась.

Уши мои загорелись.

– Ты что… серьезно вот сейчас такое ляпнул?

– Ага. – Он захохотал. – И еще могу.

– Правда?

– А то. Ну держись. Перед таким ни девчонка, ни парень не устоит, – сообщил он, прикусив губу, и сделал паузу. – Жизнь без тебя, словно сломанная мишень, бесцельна.

У меня не было слов.

– Ага, онемела? Само собой. Ну, вот тебе еще: «Я так тебя ценю, что, боюсь, ты мне не по карману».

– О боже, – расхохоталась я. – Это ужасно.

– Сейчас придумаю что-нибудь получше. «Вы знаете, что такое любовь с первого взгляда, или мне еще раз пройти?»

Я не смогла сдержать улыбку и закатила глаза.

– Пожалуйста, остановись.

– Будет исполнено. А еще два желания?

Я покачала головой.

– Я заблудился.

– Это точно, – пробормотала я.

Он щелкнул меня по ноге.

– Не подскажете дорогу к вашему сердцу?

Я наградила его испепеляющим взглядом.

– Ты как персик. Сладкая…

– Даже не договаривай. – Я подняла руку. – Не пора ли тебе домой?

– Не могу.

– Почему это?

– Ты такая сногсшибательная, что ноги отнялись.

Не удержавшись, я расхохоталась и пнула его ногой. Я поняла, чего он добивается. Он отвлекал меня от страшных мыслей, которые не давали спать по ночам.

– Нет, или ты уходишь, или я запечатаю твой рот степлером.

– Ладно, умолкаю, но остаюсь до возвращения твоей матери. Тебе придется с этим смириться.

Я запротестовала было, но потом вспомнила о Хайди и Эмери. На душе стало тревожно.

– Думаешь, тот тип снова заявится?

– Не хочу рисковать. – Он посмотрел мне в глаза. – С самого начала не стоило, а сейчас – тем более.

– Если мама застанет тебя здесь…

– Не застанет. Я исчезну, как только она вернется, – уверил он. – Она даже ничего не заметит.

– Теперь у меня электрошокер, – напомнила я, кивая на тумбочку.

– Да. Но я уж постараюсь, чтобы тебе не пришлось пускать его в дело.

Выбирая из двух зол: общения с Люком и вероятной угрозы нападения, – я поняла, что на самом деле вовсе не хочу, чтобы Люк уходил. Ведь тот тип проникал сюда дважды. Весь вечер я пыталась подавить в себе страх, и меня вновь охватила паника. Я судорожно вздохнула. Надо взять себя в руки. Мне ничто сейчас не угрожает. И я справлюсь. В конце концов, я пережила нашествие. Я выжила.

Люк накрыл мою руку ладонью, и, вздрогнув, я посмотрела на него.

– Знаешь, – сказал он, вглядываясь мне в глаза, – страх – это совершенно нормальное чувство.

К горлу подступил предательский ком.

– Правда?

– А как же иначе?

– Не знаю, – я пожала плечами. – Страх застилает глаза, сбивает с толку.

– Иногда. А бывает, наоборот, помогает сосредоточиться, придает силу и ловкость.

Он взял меня за руку, и моя душа затрепетала, словно рой бабочек. Я должна была подавить в себе это чувство, но у меня ничего не вышло. Я отвела глаза.

– Хорошо.

Люк отпустил меня, сел, и внезапно к нему в руку со стола прилетел пульт. Мне бы такие способности! Я притихла, пока Люк устраивался на кровати. Вскоре мы сидели бок о бок в изголовье. Он включил телевизор.

– Интересно, сейчас крутят фильмы с Арнольдом Шварценеггером?

Я медленно повернулась к нему.

– А что? – удивился он.

– Вот уж не ожидала.

– Его же давно на цитаты растащили, – возразил он, перебирая каналы.

Я не смогла ничего ответить, и мне все еще не верилось, что я сижу рядом с Люком на кровати, а он ищет старые фильмы с Арнольдом Шварценеггером.

Странная штука – жизнь.

И, судя по всему, то ли еще будет.

Проснувшись через несколько часов, я пришла в замешательство. Телевизор был включен, показывал какую-то рекламу, но я не разобрала слов из-за приглушенного звука. Экран озарял комнату мягким светом. Стояла ночь, и я…