Дарья Снежная - Роли леди Рейвен. Книга вторая

— Для расследования дела о Живодере, — не моргнув глазом отозвалась я.

— Вот как. Хорошо. Прекрасно, — голос Трейта звучал до того невозмутимо, что мне становилось даже жутко. Огонь в груди уже не пылал, сейчас там все покрывалось ледяной корочкой. — Для того чтобы получить эти списки, леди Рейвен, вам необходимо было отправить официальный запрос от департамента. А чтобы официальный запрос от департамента был действителен, на этом самом запросе должна стоять департаментская печать, которая в нашем отделе имеется только у меня. А еще подпись как минимум начальника отдела. И что-то я не припомню, леди Рейвен, чтобы вы приносили мне на подпись какие-либо официальные запросы…

По спине пробежал холодок.

Печать ставил Кьер, кто же еще, не могла же я и впрямь обратиться с подобным к Трейту?

— Что же получается, леди Рейвен? — продолжил он тем же зловеще-сладким голосом. — Вы подделали мою подпись и печать департамента? Вы осознаете, что это одно из страшнейших должностных преступлений?

— Нет.

— Не осознаете?

— Нет, я не подделывала вашу подпись, — произнесла я, глядя криминалисту прямо в глаза. — Печать на документы мне поставил глава департамента, к которому я обратилась с этой просьбой.

— Герцог? — Трейт сморгнул, кажется, чувствуя, как возможность быстро и легко от меня наконец избавиться, выскальзывает из пальцев.

— У нас только один глава департамента, насколько мне известно.

Первый криминалист молчал. И наверняка в его голове сейчас рождались какие-то мысли, подозрения, сопоставлялись факты, подтверждающие или опровергающие эти подозрения, но мне было все равно.

«Уйду», — неожиданно четко осознала я.

Закончу расследование по делу Живодера и уйду. Уеду из Карванона. В провинции всегда нехватка специалистов высокого класса, закроют глаза даже на мой пол. Да еще и с теми рекомендациями, которые мне напишет господин Трейт… а в том, что он напишет мне все, что я продиктую, лишь бы я убралась из его отдела, я не сомневалась. Все равно мне здесь делать нечего. Трейт никогда не одобрит, никогда не примет, а Кьер… про Кьера вообще лучше не думать.

— Мое письмо, будьте любезны, — только и сказала я и протянула руку.

— Это не ваше письмо. Это корреспонденция отдела, — отрезал Трейт, но неожиданно все же протянул мне сложенный вдвое лист. — Свободны.

Я встала и вышла, чувствуя, как внутри от принятого решения устанавливается пока шаткое, но какое-никакое душевное равновесие. И даже мысль о том, что письмо наверняка скопировано и будет роздано всем работникам отдела для выяснения того, зачем мне, собственно, понадобились подобные сведения, не вызывала особого волнения. Пусть думают. Во-первых, не додумаются. Вернее, они сообразят, конечно, что в этих людях я подозреваю Живодера. Вот только почему — это останется тайной. А «почему?» в расследовании часто вопрос ключевой.

Так что пусть. Да и вообще мне теперь все равно, кто первым доберется до разгадки.

— Ричи. — Я подошла к патологоанатому, который смотрел на меня с беспокойством, и спросила: — У вас получилось то, о чем ты говорил? Про магические следы убийцы?

— Нет. Пока нет. А что?

— Ничего. Просто размышляю.

Я благодарно кивнула ему и покинула отдел, на ходу изучая письмо.

В Альбургской магической академии за прошедший учебный год с целительского факультета были отчислены и запечатаны там же трое студентов. Имена. Фамилии. Откуда родом. Адреса. Один из них был карванонцем. Отлично. Будем проверять.

Я бросила письмо на стол и принялась одеваться. Заеду к этому запечатанному, расспрошу об однокурсниках. А потом навещу Джейн. Дел невпроворот, впрочем, это прекрасно.

Из департамента я вышла как раз в тот момент, когда к его ступенькам подкатила карета с герцогским гербом. Подавив в себе трусливое желание сдать назад, спрятаться, переждать, я, не сбавляя и не ускоряя шага, принялась спускаться, надеясь все же успеть проскочить до того, как грум распахнет дверцу.

Не успела.

— Ваша светлость. — Я опустилась в реверансе, не поднимая головы, когда массивная фигура поравнялась со мной на ступеньках.

— Эрилин, я…

От негромко произнесенного хриплым голосом имени у меня внутри все перевернулось. Сердце ухнуло куда-то в желудок, воздух застрял в горле, и закружилась голова.

— Не надо, Кьер. Не сейчас, — выдохнула я, выпрямляясь, и, так и не сумев поднять на него глаза, продолжила свой путь.

Когда тень за спиной уже привычно стала осязаемой, я остановилась.

— Господин Стивенсон, прошу, не надо меня больше сопровождать. Я обещаю не делать глупостей и не лезть в опасные места.

— Простите, леди Рейвен, — голос охранника звучал непререкаемо. — Но у меня…

— Приказ. Я знаю. Просто сделайте так, чтобы я вас не видела. И не слышала. И не чувствовала. Просто исчезните. Пожалуйста.

— Но…

Я обернулась, уставилась Стивенсону в глаза и повторила четко и раздельно:

— Просто исчезните.

Охранник помедлил мгновение, а потом молча сделал шаг назад. И еще. А потом затерялся среди идущих по бульвару людей, и я махнула рукой, подзывая свободную пролетку.

Разговор с несостоявшимся цели-гелем не дал ничего конкретного. Пареньку было всего семнадцать, он только начал обучение в академии, поступив туда после шести лет школы. Дар, столь многообещающий поначалу, стал внезапно подводить, дело пошло к срыву, отчисление, печать. Печальный, но не особенно оригинальный сценарий. И вся хирургия, с которой он успел познакомиться, заключалась в нескольких теоретических лекциях вводного курса. Двух других отчисленных он знал только в лицо и ничего конкретного сказать про них не мог. И коль скоро жили они, по крайней мере, по бумагам, не в Карваноне и даже не в Тарнхиле, я пока отложила эти имена в сторону, на случай полного тупика и безнадеги.

Уже по дороге к Университетской улице я сообразила, что одно дело — вламываться без приглашения в дома людей, когда ты разыскиваешь маньяка, другое — наносить без предупреждения подобный дружеский визит уважаемому профессору и его дочери. Поколебавшись несколько мгновений, я все же продолжила путь. В конце концов, я и тут могу прикрыться маньяком!

А может, ее вообще дома нет…

Джейн была дома.

А еще там был Томас. И при виде юного лорда мне в первое мгновение захотелось развернуться и уйти. Господь Всемогущий, да, я согрешила, но за что же мне такое наказание?

Паническое отчаяние чуть отступило, только когда Томас улыбнулся и поприветствовал меня как ни в чем не бывало. Я даже заподозрила, что он каким-то образом вообще не в курсе того, что произошло. Это было бы неудивительно, если учитывать, что юный лорд интересовался сейчас исключительно изобретательницей.