Михаил Шуклин - Ахани

Яихани? - переспросила девушка.

Нет, - улыбнувшись, юноша замотал головой. - Ахани.

Ахани, - понятливо потянула имя дасья, словно пробуя его на вкус.

Девочка зябко поежилась. На коже ее рук проступили мурашки. Она подобрала с пола одну из шкур, черную, с короткой шерстью и обмотала ее вокруг тела, прикрыв заостренные груди. Удлиненные концы, бывшие когда-то лапами зверя, она связала на боку, чтобы шкура не падала. Затем подобрала вторую, с черными и желтыми полосами, и накинула ее на худые плечи.

Гаса, - Нала протянула Ахани жёлтый изогнутый плод. Юноша осторожно взял его и надкусил.

Девушка снова рассмеялась, а затем показала что фрукт надо чистить, снимая с него кожуру. Его внутренняя мякоть показалась Ахани очень вкусной и сладкой. И он съел еще несколько таких же. Плод оказался питательным. Желудок юноши быстро наполнился и он, откинувшись на горку шкур, сладко зевнул. Глаза его слипались.

Дочо, - сказала Нала, увидев это. На четвереньках подползла к Ахани и, взяв его за плечи, мягко заставила лечь удобней. Затем сама легла рядом и накрыла их теплыми шкурами.

Дочо, Ахани, - ее темно-карие глаза смотрели в глаза юноши совсем близко, а слегка широкий нос коснулся кончика его носа.

Спать? -устало спросил молодой арий и дасья кивнула, снова задев его нос своим.

Спать, - ответила она и закрыла глаза. Правая рука ее легла на шею Ахани, пальцы погрузились в его волосы, левая нырнула под его голову и замерла.

Дыхание ее стало размеренным и глубоким. Ахани чувствовал ее теплые выдохи на своей щеке и засыпать так было непривычно. Немного подождав и поморгав, рассматривая красивое лицо Налы перед собой, он все же провалился во тьму.

Босые ступни Хини мягко ступают по длинной, выжженной солнцем траве. Подол длинного светлого платья вздымается при каждом шаге. Красная веревочка перетягивает тонкую талию. Густой шелк русых волос перекатывается волнами и тускло поблескивает, раздуваемый лёгким дыханием Ваю.

Они гуляют по берегу узкой, журчащей речки, где трава перемешивается с гладкими камнями. Иногда Хини легко вскакивает ни них и мило, с улыбкой щурится, подставляя лицо с еле заметными веснушками тёплым лучам Сурьи. Бог солнце собирается уходить за далекие зеленые холмы.

Ты ведь не оставишь меня, Ахани? - спрашивает она, глядя на друга сверху вниз, с одного из таких камней. В голубых глазах искрится радость.

Нет, - негромко отвечает юноша, мотая головой.

Чтобы не было? - переспрашивает девушка.

Чтобы не было, - кивает парень.

Вьяса сказал, что мы всегда должны быть вместе - так повелел Агни, - голос Хини становится чуть строгим.

Так и будет, Хини.

Вращаются белые облака и наступает ночь. Испуганный взгляд мечется среди холодных звезд. Они мигают и перемещаются по черному небосводу. Летит земля и время. Холмы, огни и камни. Реки, рощи, одинокие скалы. И деревянный столб, к которому привязаны девичьи запястья.

Свистит кнут и с оглушающим щелчком вспарывает светлую ткань, подбрасывает русые волосы. В образовавшейся прорехе обнаженная девичья спина и глубокая царапина с проступающей кровью. Кнут с шипением замахивается снова.

Хини! - Ахани резко проснулся и сел на ворохе мягких шкур, тяжело дыша. Лежащая рядом дасья открыла глаза, с тревогой глядя на юношу.

Факел, закрепленный на стене, еле тлел и в зале было сумрачно. Зевая, Нала поднялась с ложа и исчезла в темноте одного из углов. Вернувшись с двумя новыми факелами в руках, она подожгла один, приложив его к догорающему.

Хини? - спросила она и опустившись рядом с Ахани, протянула ему жёлтый фрукт.

Мне было видение, подруга Хини, - пояснил юноша, задумчиво жуя.

Сердце Ахани наполнили боль и страдание. Он был уверен в правдивости сна.

Справедливый бог Варуна показал мне правду, - думал он. - Какой же я глупый! Надо было идти по следам воинов Мартана и ночью пробраться в их стан, и выкрасть родных! А теперь милую Хини так жестоко наказали! А я мог бы их освободить! Но теперь уже ничего не поделаешь! Надо быстрее найти брата. И убить подлого Мартана!

Юноша качал головой в горестных раздумьях, в злости сдвинув брови, пока его колена не коснулась теплая ладонь Налы.

Ахани, - она с сочувствием заглянула в глаза юноши, а затем взяла его за руку.

Все хорошо, Нала, - ответил очнувшийся парень. - Нам надо идти!

Идти, - кивнула девушка, подняла круглый плод с листьев и ударила им по полу. Затем протянула одну из половин расколотого ореха Ахани. Он с жадностью выпил наполнявшее его молочко.

Ты слышала о Ману? - спросил он дасью, утерев губы.

Ману! - Нала зло оскалилась. Из ее рта вырвался поток неизвестных Ахани слов. Жестами она проводила себя ладонью по горлу, махала кулаками, изображая удары клинков, потом стучала ими по полу, подпрыгивая от переполняющей ее ярости. Закончила она тем, что вскочила на ноги и, наклонившись к лицу Ахани, выдала ему злобную тираду, начинающуюся с имени его брата. Потом отвернулась и отошла от него, так резко что огонь факела на стене заколыхался от движения затхлого воздуха.

Ахани с недоумением наблюдал за ней.

Просто покажи мне дорогу к Ману, - осторожно попросил он.

Нала, стоящая спиной к Ахани, скрестив руки на груди, досадливо дернула плечом и ступня ее в раздражении застучала по полу. Невнятно пробормотала что-то на своем языке и взглянула на юношу. Она нервно кусала губы, размышляя о чем-то, словно никак не могла решиться.

Взгляд ее темных серьезных глаз метался по залу, нигде подолгу не задерживаясь. Она смотрела то на кучу разноцветных фруктов, то на пушистые шкуры, то оборачивалась к пламени факела и наконец взглянула в голубые глаза Ахани и медленно кивнула.

Тогда нам надо идти! - воскликнул Ахани и, вскочив на ноги, стал собираться.

Первым делом он ушел в угол и вытряхнул из своего мешочка противное мясо рыси, снял штаны, сделанные им из ее шкуры и бросил туда же. Вернувшись, он туго набил мешок фруктами, выбрал и надел на ноги две черные шкуры, туго связав их, чтобы не замерзнуть в снегу.

Нала также утеплила ноги, раскопала из шкурной груды тёплые сапожки, надела их и кивнула Ахани.

Арий первым вышел в коридор ведущий в большой жертвенный зал. Путь освещал факел, горящий в его кулаке. Пламя почти касалось низкого потолка, оставляя на нем черный извилистый след копоти.

Нала в этот раз бесшумно шагала следом за Ахани, за пояс она заткнула кривой кинжал мертвого колдуна.

Быстро дошли они до большого зала и там было почти темно - большинство факелов потухли, лишь парочка мерцала во тьме маленькими алыми огоньками. Огромное пространство было погружено в полную тишину, потому шорохи шагов были необычайно громкие и разносились далеко.