Марина Бишоп - По воле тирана

- Отпусти ее!

Послышался голос фарлала. Великан предупреждает?

- Ролл! - вовремя предупредил Эвель.

Он уклонился он полетевшего в него смертельного мешочка и отбил мечом второй обратно на кушина. Кое-кто еще остался в живых после взрыва. Малочисленный отряд уже не досчитывался три четверти. Разрубленные конечности и разорванные взрывом, как пророчества Эвеля, переполнили становище.

Лисица вывернулась, но сокол вернул ее в западню; ее укусы не беспокоили его, а сжатый в ладони нож развеял эйфорию от схватки.

- Отпусти ее, она принадлежит мне, твой король получил за нее плату, - прорычал воин.

- Мой король передумал, считай, договор расторгнут, - заклокотал сокол. Клюв раскрылся, и фарлал увидел, что половина лица покрыта свежей кровью. Он тщетно старался расправить крылья, и ему досталось от взрыва, что, конечно, не ускользнуло от внимания Ролла.

У великана не было времени на размышления, как дротик, его рука метнулась к обрывку крыла сокола. Но тот сдержал крик, демонстративно ткнув кончиком кинжала в предплечье принцессы. Тонкая струйка крови заторопилась вниз. Лисица заскулила, громко попросив Богиню о помощи. Фарлал коротко выругался, стоя с соколом так близко, что Лисица скрылась в величине двух противостоящих друг другу сторон. Боль от соприкосновения с оружием притупилась, что дало ей силу.

- Вы успели передать вашему королю мое короткое послание? - изворачиваясь и проклиная его, спросила Лисица, не рассчитывая услышать ответ, но ей необходимо было что-то сказать, иначе котел негодования выкипел бы в слезах отчаяния.

- Вы сами скоро сможете это сделать, - тяжело дыша, сплюнул Сокол.

Ролл неотрывно отслеживал каждое его движение, в любой момент готовый воспользоваться ошибкой и вырвать шалфейю. Ему порядком надоело - соколы вторично пытаются утащить ее, может, мотивы их короля вполне объяснимы, но, следуя пророчеству, еще слишком рано избавляться от принцессы.

- Пустите меня!!

Сокол вдруг обмяк, уронил нож на землю и, не веря собственным глазам, зажал кровоточащую резаную рану. Он вытянул окровавленную руку и согнулся с тихим стоном, пытаясь выпрямиться и поднять оружие. Рядом с ним опустилась Лисица, больше не сдерживая позывы к тошноте, держа изогнутое лезвие, на глазах трансформировавшееся обратно в плоский гладкий каменный кусок. Но, кроме кашля и вязкой слюны, ничего не выходило.

- Прекрати давиться!

Просочился голос фарлала сквозь туман потрясения от содеянного. -Вам не уйти от... - с последним стоном позлорадствовал сокол.

Воин поднял Лисицу за ворот и встряхнул несколько раз, прежде чем поставить на землю. Не ожидавшая грубости от великана, она клацнула зубами и больно прикусила язык. Вдобавок к горечи во рту добавился кровяной комок.

- Я предупреждал тебя не источать молитвы к этой проклятой богине, что мне нужно сделать, чтобы до тебя дошло? - вдруг опять разбушевался Ролл. Принцессу не волновала речь фарлала, она переживала момент, когда вонзила острие в бок Сокола. Она знала, что камень будет не камнем, а смертью для Сокола - слуги предателя, но как и откуда пришел импульс? Камень преследовал ее, помогал и лечил, даже убивал для нее, при этом не причиняя никакого вреда великану.

- Неплохо, - похвалил подошедший Эвель. Он элегантно забросил меч на плечо, с каким-то животным блеском в глазах рассматривая сокола. То ли его привлекла яркая одежда, увешанная драгоценными камнями, ведь ему не приходилось так близко находиться с неуловимыми властителями неба, то ли он исходил гордостью за шалфейю.

- Надо уходить отсюда, за одним соколом явятся и остальные, - он принял поводья освобожденного протавра от своего оружника.

- Как она его так? - не понял Малыш.

- Наша маленькая принцесса полна сюрпризов. Что у тебя там?

- Двое. Что будем с ними делать? Оставить здесь?

Роланд отрицательно покачал головой. Его начинало раздражать поведение Лисицы, с неверием уставившейся на свои руки, проклиная булыжник. Правда, она имела такую способность выводить его из себя одним только словом, но встретившиеся кушины, а в особенности назойливый сокол, помешали его тщательно спланированному походу, так что отдуваться придется ей. Он тут же передумал. Двое связанных друг с другом кушинов сидели на земле, выказывая свой трепет только мелким дрожанием. Не будь они связаны, ими, наверное, можно было сбить сливки в крепкое масло. Один был ранен, второй избежал этой участи.

- Вы же не собираетесь их убивать? - Лисица неожиданно выросла перед фарлалом, видимо, оправившись от самобичевания. Она на время отложила вопросы о камне в сторону. - Вы должны их отпустить, они всего лишь защищались!

Эвель вложил меч в перевязь и взял Лисицу за плечи, уводя ее в сторону. - Что вы делаете? - не понимая, почему фарлал вдруг уводит ее с поляны.

Убедившись, что принцесса в безопасности, Роланд разрубил веревку и приказал кушинам подняться. Один подтянул раненого вверх, но Ролл жестом остановил его и указал отойти. Раненый кушин качался, затуманенными глазами умоляя о смерти.

- Нет-нет-нет!! - услышал Кронул.

Слишком поздно Лисица поняла, что собирается делать великан. Под шест с поврежденным фитилем покатилась голова.

- Он все равно бы не выжил, - выговорил Ролл, обтирая меч об одежду обезглавленного кушина и подзывая к себе второго. Короткостриженный кушин злобно взглянул принцессу. Знал ли, кто она, или просто надеялся вымолить жизнь? Или она придумала этот взгляд?

- Пощадите его, - зарыдала принцесса, падая на колени, Эвель не помешал ей исполнить непонятный ему долг, все же не выпуская плечо во избежание скороспелых решений.

Оба фарлала, как две равнодушные статуи из неизвестного материала, созданные по прихоти Нуроса, стали настолько ненавистны шалфейе, что ее вновь затошнило. Кушины, шалфейи - после смерти короля ее подданные, долг, клокотавший сейчас в груди яростью и болью за погибших от мечей. Глупость или бессознательное стремление встать на защиту своих слуг? Жрец подавил в ней весь спектр ощущений, чувств, перекрыл переживания, разрешив сохранить одну единственную цель - выжить самой и спастись; каждый день выступая в роли жертвы, она срослась с каждодневным кошмаром и могла разрисовать страх несуществующей палитрой цветов.

А теперь перед ней молодой кушин, брошенный на поляну, следуя приказу своего командира, вынужденный защищаться. Он не просит о помощи - глупый кодекс не позволяет раскрыть рот и защитить себя хотя бы словом. Все сконцентрировалось в его взгляде, застывшем на Лисице. В этот момент она узнала в нем себя.

- Остановите его! - принцесса обратилась к Эвелю, выискивая в нем хоть каплю понимания.

Опустив уголки рта вниз, Эвель покачал головой. Он сжал ее плечо посильнее, и она опять стояла на ногах.