Юлия Славачевская - Третий — не лишний!

— Зачем он нам? — пожал плечами Филлипэ. Насмешливо: — Да и Джулио будет против.

— Не будет, — скосила я глаза на безучастную кучку пепла. — Ему теперь много места не надо…

— И все же непонятно, что тут произошло, — никак не мог успокоиться синеглазый. — Все, что я видел, никак не укладывается в обычные рамки…

«Ну какая пошла нынче недоверчивая молодежь, — посетовал Хаос. — Ну-ка, отойди, доченька».

Я послушно отошла к окну, а из кучки пепла сформировалась отвратительная физиономия Мундено и прошелестела:

— Ищите в кабинете! — и снова рассыпалась прахом.

— Это кто был? — каким-то непохожим на себя, тихим и слабым голосом поинтересовался Эмилио. — Это только я видел? — и глотнул скипидар, выдаваемый за противоядие.

— Я тоже, — коротко ответил Филлипэ, отбирая у друга склянку и делая приличный глоток.

— Пить не буду ни за что! — уперлась я. — Ничего, кроме этой рожи, не видела. А она мне и до этого надоела, когда столько времени втирала про неземную любовь и пыталась показать, за что я должна его любить!

— Он что, тебя трогал?!! — взвились мужчины, наконец-то дойдя до сути. У них не мозг, а компьютер на лампах! Пока разогреется, смысл обсуждать пропадает.

— Слегка, — потерла я шею. — И если вам от этого станет легче, то я его потрогала гораздо больше, — и довольно покосилась на размочаленную ножку от стула. — И хочу вам заметить, драгоценные, что череп у него чугунный. Выяснено опытным путем.

— Он тебя взял?!! — надвигался на меня побелевший Филпипэ, ломая ножны своего меча в диком бешенстве.

— Куда? — уставилась я на него. — Нет, мы отсюда не выходили. Свадебное путешествие мне и на этот раз обломилось.

— Джулио занимался с тобой сексом? — рядом с другом встал не менее взбешенный Эмилио, побуревший от гнева.

— Смотря что считать сексом, — пожала я плечами. Но на всякий случай от этих щ>асавцев отодвинулась, мало ли. — Некоторые за секс выдают эксгибиционизм и петтинг. Это считается?

— Что он с тобой сделал? — шипел синеглазый, добираясь до брошенной ножки от стула и начиная ее ломать на щепки. Ножны давно погибли, а он и не заметил. — Трогал? Ласкал?

— Да больше как-то заманивал рассказами, как он будет это делать, — сообщила я им.

— Но я не повелась. Все вы обещаете золотые горы, а потом — на тебе, дорогая, иголки в задниц… в уши!

— Это случайность! — у Эмилио хватило совести покраснеть. Бывает же такое, просто праздник жизни! Еще бы отвечал за свои поступки и не доверял первым встречным проходимцам — цены бы ему не было. В базарный день…

— Это закономерность, — холодно поправила его я. — Вы просто переборщили с дозой. И вот что я вам скажу, мальчики, на этот раз абсолютно серьезно. Я больше не хочу иметь с вами ничего общего, потому что в следующий раз опять найдется какой— нибудь Хулио, Мулио или Дулио, подсунет вам что-нибудь еще, а расплачиваться буду я.

— Маруся, — у Эмилио опустились плечи. — Я ужасно виноват перед тобой, честное слово. Не проверил состав раствора. И переборщил со стерци. Вини меня, дорогая.

— А этот рядом не стоял, тебе не помогал, да? — я ткнула пальцем в сторону молчаливого Иуды номер два. — Все! — отмела я покаяние. — Ничего не хочу знать! По крайней мере, пока. Ваш Мудило говорил что-то про магов. Упоминал насчет того, что он их отзовет. Вы бы в его кабинете пошарились. Сдается мне, ждет нас всех тут грандиозное западло. Я бы добавила — сказочное!

— Котенок, — подошел ко мне вплотную Филпипэ. — Есть ли возможность, что ты…

— Нет! — не стала я слушать. — Или мы сейчас играем по моим правилам, или я обратно в свой улиточный домик. И выковыривать меня оттуда будете всю оставшуюся жизнь. Если адрес найдете!

— Мне жаль, заноза, — тихо сказал Филлипэ, осторожно целуя меня в макушку, но не притрагиваясь руками. — В свое оправдание могу только сказать, что одна только мысль о том, что ты можешь сбежать, приводит меня в ярость. Если ты пообещаешь этого никогда не делать, все будет по-другому.

— Я никогда не даю несбыточных обещаний, — изогнула я бровь и опять отодвинулась.

— Понятно, — вздохнул Эмилио. — Может, тогда ты разрешишь тебя одеть, потому что нам нужно пойти в кабинет, а оставлять тебя здесь мне представляется неразумным.

— А раньше представлялось? — фыркнула я. — То-то я смотрю, как все здорово получилось. Кстати, меня тут переименовать решили. В Мелинду, кажется. Так что зовите мне просто — МММ.

— Я бы его второй раз прибил, — сообщил мне Филлипэ, пока Эмилио копался в багаже, подбирая мне одежду.

— Очередь нужно было занимать, — пожалела его я. — Честное слово, я бы тебе ее уступила, чтобы руки не пачкать.

В это время Эмилио подступился ко мне со штанами и туникой.

— Дай сюда, — отобрала я у него одежду и смылась с ванну. — Те, кто будут подглядывать, станут очень красивыми и одноглазыми.

И кто бы меня послушал? Как только я засунула голову в тунику, как меня тут же мгновенно облапили и чувством расцеловали сквозь ткань. И так же смылись.

— Что за черт! — рассердилась я, оттягивая от груди влажную ткань. — Обслюнявили, как леденец! Я вам, что, конфета?

— Ты лучше, — уверил меня Эмо, с довольным видом протягивая маску. — Гораздо.

— Подтверждаю, — возник рядом Филлипэ с блестящими глазами блудного мартовского кошака и умильной повадкой.

Где мой толстый зеленый огр, дайте мне сюда огра, чтобы разогнал к такой-то матери сдублированных персонажей!

— Льстецы! — немного оттаяла я и попыталась просочиться во внешний мир.

Но тут пошло наступление с двух фронтов на мои оборонительные рубежи. Меня чуть-чуть полапали, немножко погладили и несколько раз поцеловали. За все это слегка получили по ушам и под дых. Ниже я, женщина как разумная, не калечила. Вдруг на будущее пригодится?

— Теперь, когда вы уже подготовлены к ответственной миссии, — посмотрела я строго на согнувшихся мужей и потрясла кистями. — Может, мы уже пойдем разбираться с наследством покойного?

— Маску надень, дорогая, — выдавил синеглазый. — Удар у тебя хорошо поставлен.

— Ты не хочешь знать — насколько, — протиснулась я мимо них. — Потому что после этого знания тебе уже ничего не захочется. Так что, Муля, не нервируй меня! — и нацепила маску.

Захват Смольного произошел на удивление тихо и мирно.

— Где ключи от кабинета? — душили два живодера милого дворецкого с лицом зомби. — Быстро говори!

— Это не скажу! — упирался выкидыш Франкенштейна и стискивал оставшиеся от допроса зубы.

— А чего ты скажешь? — полюбопытствовала я, находясь в благодушном настроении.

— Не знаю, — растерялся дворецкий.

— А что ты знаешь? — тут же воспользовалась я сшуацией.

— Высокий лорд, — угрюмо прошипел тот, пытаясь оторвать от горла ласковые руки Эмилио. — Отослал всех слуг в загородное поместье!