Дарья Головач - Записки странствующей травницы

— Говори, что надо делать. Целитель из меня прямо скажем никакой.

— Маковое… молоко… синяя сумка… холстина… капля на стакан… — Губы никак не хотели слушаться, да и все лицо, казалось, обмазали огромным слоем глины так, что я не могла различить ни одну свою мышцу.

— Рик! Быстро найди маковое молоко, завернутое в холстину, в синей сумке. Разведи каплю на стакан воды и влей ей в рот.

— А не мало?

— Не… надо больше… развезет… — После обезболивания хотелось бы сохранить ясную голову для того, чтобы оценить масштаб трагедии. — Вернар… горло… — Маг слишком сильно сдавил мне гортань, почти перекрыв кислород.

— Старыч! — Мужчина ослабил хватку, видимо вместе с этим потеряв концентрацию. Боль нахлынула с новой силой. Едва не теряя сознания от приступа, я почувствовала, как в рот буквально насильно лилась живительная влага. Еще через минуту невыносимое жжение ослабло настолько, что я смогла спокойно продышаться, не открывая глаз.

— Не дай Совенна, вы упустили эту тварь. — Голос был довольно тверд, чему я обрадовалась, хотя и губы удалось разомкнуть с трудом.

— Можешь сделать себе чучело во весь рост. — Рядом послышался облегченный выдох Вернара.

— Ну и напугала ты нас! Шлепнулась с крыши навзничь, как мешок картошки! — Рик был более эмоциональный.

— Как выглядит мое лицо? — Жеманничать и кокетничать не было времени. Я просто хотела подтверждения своим, откровенно говоря, ужасным ощущениям.

— Эмм… ну-у-у…

Судя по всему, присутствующие сейчас сомневались между определениями «в темноте сойдет» или «главное, чтобы человек был хороший». Пришлось конкретизировать:

— Волдыри, шелушение, облезание?

— Волдыри и шелушение. — Рик схватился за спасательную соломинку.

— И все почернело. — Добавил нерешительно маг.

— С руками то же самое?

— Да, на них тоже попало достаточно.

Так, пока маковое молоко не ударило в голову, нужно раздать указания, а потом спокойно поспать.

— Куртку с меня снимите и сожгите. Если на вас тоже попало — все в костер.

— Уже. — По деловому отреагировал Вернар.

— В зеленой сумке на дне возьмите зеленую, белую и граненую коричневую баночку. По половине содержимого смешайте вместе и вылейте мне на пораженные места, потом прикройте их чистыми бинтами из той же сумки. Кстати, куда вы меня положили?

— На стол.

А, вот почему так твердо.

— Из заплечной сумки достаньте снотворное. Двадцать капель на стакан. Вернее, сначала дайте мне сонные капли, а потом уже все остальное. До обеда не будить. Если окочурюсь — хоронить не на местном кладбище, а где-то в лесу под дубком. И чтобы на поляне росли ромашки, а Горян был в костюме лепрекона. Хи-хи…А еще… вылепите в полный рост статую этого чудного альбатроса. — Я попыталась двинуть пальцем, чтобы указать на привлекшую мое внимание птицу.

— Кажется, ее унесло… — Задумчиво прокомментировал Рик.

Потом в рот снова полилась настойка, горько отдающая валерианой, и почти сразу же меня утянул черный омут без сновидений.

Вопреки своему прогнозу, проснулась я всего через несколько часов. Отяжелевшие веки удалось открыть только со второй попытки, а пошевелиться — так и вовсе с третьей. Не помню даже, когда чувствовала себя так паршиво…

Итак, что здесь имеется? Спина ноет и болит при каждой попытке движения — это, очевидно, от удара об землю. Но внутри все вроде осталось целым. Руки и лицо печет так, словно меня непрерывно кусает рой диких пчел — это подарок тугарта. Так, что еще? Ага, голова. Ухх… мозги липким киселем колыхнулись внутри, принеся с этим массу непередаваемых ощущений. Сотрясение. Я тихонько застонала скорее не от боли, а от осознания всей печальности ситуации. Стоп, надо настроиться на позитивный лад. Конечно, на полное восстановление организма уйдет не меньше двух недель, а на лицо — до месяца, но в конечном итоге я же жива! Пора было брать себя в руки.

Через час я осматривала плоды своих усилий. Руки пострадали не так сильно, как я себе представляла. Яд попал на обе ладони, оставив нетронутыми пальцы. Несмотря на то, что сгибать и разгибать кисти было сложно, мелкие манипуляции я все же могла проводить самостоятельно. Сейчас до запястья руки были стянуты бинтами, снизу густо обмазанные заживляющим составом.

Та же самая целительная смесь не менее густым слоем была нанесена на лицо. Здесь все было не так радужно. Жгучая струя ударила наискось: от левого виска, через нос и под правое ухо. Пораженная часть действительно вздулась волдырями и почернела. Зрелище, надо сказать, совсем не привлекательное. Хорошо, хоть глаза остались целыми. Я полностью обмотала голову бинтами, оставив лишь две щелки — для глаз и для рта. Теперь из зеркальца в темные прорези на меня вглядывалась какая-то страшненькая матерчатая кукла. Я вздохнула. Ну и ладно. С лица воду не пить.

— Ерви, оклемалась?

Надо же, занятая разглядыванием своего отражения, я не заметила, что капитан уже проснулся и, приподнявшись на локтях, тоже внимательно меня изучает.

— Вроде бы. — Неопределенное пожатие плечами. — Скажи, зачем ты меня вчера душил?

— Шея была единственной открытой частью тела. А для того, чтобы обезболить тебя мне надо был физический контакт.

— Ты знаком с целительством?!

— Прошел ускоренный курс. Могу вот так обезболить ненадолго, кровотечение остановить. Но сил на это уходит — прорва. Как ты себя чувствуешь?

— Очень и очень плохо. — Скрывать свое состояние смысла не было. — Погоди, а начинять магией лекарства можешь?

— Нет, говорю же, я прошел только основы, которые могут пригодиться в бою.

Целительство вообще была вещь непростая и многокомпонентная. С помощью магической энергии можно было за считанные дни затянуть ужасную рану или срастить кость. При условии, конечно, что у вас найдутся немалые суммы для того, чтобы это все оплатить. Высококвалифицированные целители учились очень и очень долго, но зарабатывали порой столько же, сколько и высшая знать, а соответственно людьми в обществе были далеко не последними.

Существовали также простые лекари, лечащие людей без помощи магии. Ну, вернее, пытавшиеся лечить. По моему глубокому убеждению, кровопускания и рвотные капли, раздаваемые этими эскулапами направо и налево, стоило запретить лет еще пятьдесят назад. Но нет. Такие методики имели множество поклонников и неугасаемую популярность. Хоть ты тресни, не пойму в чем дело при наличии-то адекватной альтернативы.

Травники же составляли особую группу, как правило, презираемую всеми вышеперечисленными. Мы ездили по деревням или же прочно обосновывались в одном месте, где пациенты могли сами без труда нас найти. Наука о травах, хоть и признавалась, но все же считалась уделом селян, у которых грошей не хватает на нормального лекаря.