Анна Гурова - Ловцы душ [сборник litres]

Казалось, за эту ночь девочки повзрослели на несколько зим.

Удивленно озираясь, пленницы с тревогой оглядывали вчерашних приятельниц, не узнавая их. Многие, еще вчера бывшие детьми, сегодня выглядели статными девушками. У многих появился звучный голос, более раскосый разрез глаз. Кожа стала глаже, а волосы – шелковистее. Тело тоже заметно округлилось. Славке показалось, что девочки все больше напоминают Рогведу. Перепуганные и потерянные, они молча одевались и спешили из сарая, чтобы поскорее рассмотреть свои изменения.

Славка выбежала одной из первых и заглянула в лохань с водой: она тоже изменилась. Лицо вытянулось, глаза стали больше, а смуглая кожа – глаже. Волосы мягко спадали по плечам. Отражение нравилось Славке и одновременно пугало ее.

Со стороны терема послышался скрип двери, и к воротам подошла полуголая Рогведа, ведя под руку Деяна. Ведьма стала еще прекраснее, словно помолодела за ночь. Розовый румянец гулял на ее совсем юных щеках. Помятый любовник глядел на Рогведу похотливо, но устало. Крепко поцеловав его в губы, ведьма вывела Деяна за ворота, не обернувшись на Славку и девочек.

Служки, как всегда, приготовили им работу на целый день. Не меньше дюжины пузатых корзин с пахучими травами нужно было перебрать до наступления темноты. И не приведи кого нелегкая перепутать и сложить в один мешок ромашку с шалфеем. Выпорют прутьями так, что на следующий день сесть не сможешь.

А потом служки, словно издеваясь, донесли им еще кроличьих тушек на разделку.

Вздохнув, в полной тишине девочки принялись за работу. Не глядя друг на друга, они расселись вокруг стола, кто взявшись за травы, кто за тушки.

Вид у них был напуганный и растерянный. Осторожно озираясь, Славка гадала, слышат ли остальные девочки странные голоса, так же как и она, но спрашивать боялась. Боялась, что ее могут не понять и осудить. А может, начнут бояться и ненавидеть.

Так и проработали они полдня в тишине, под мирно падающий снег, даже служки за ними, казалось, не присматривали и мужики-чурбаны не выходили на двор. Пока Варвара, высокая крупная девочка, дочка крестьянина, разделывавшая кроличьи тушки, вдруг не начала неистово хохотать неизвестно над чем. Ее голос был таким грубым, что Славка и остальные невольно вздрогнули.

Девочки удивленно оборотились на хохочущую Варвару, а потом уткнулись обратно в работу.

Варвара же злобно оглядела всех, резко бросила тушку в корыто и, припав к ней, стала яростно рвать зубами, откусывая крупные куски мяса вместе с шерстью и, не жуя, глотать их. Кровь заструилась по ее перекошенному, озверевшему лицу.

Испуганно переглянувшись, девочки робко попятились от стола. Забравшись на стол с ногами, Варвара поползла по нему на четвереньках, виляя задом, как дикий зверь, обнюхивая корыта с тушками.

Лопоухая нескладная Елена, замешкавшаяся у корыта и не заметившая ее приближения, задрожала и вскрикнула, уронив тушку. Варвара уставилась на нее угрожающе совершенно дикими глазами. Перепачканное лицо крестьянской девочки было не узнать, так исказились его черты.

Елена словно одеревенела, глядя на медленно подползающую Варвару.

Неожиданно Варвара прыгнула на девочку, повалив в сугроб. Вскрикнув, Елена оттолкнула ее и бросилась было бежать, но Варвара схватила ее за тонкую лодыжку и с размаху вонзила в нее зубы.

Елена завизжала жалобно и пронзительно. К ней на помощь поспешили Злоба и Агния. Осторожно подобравшись к Варваре сзади, они стали оттаскивать обезумевшую девочку за ноги. Варвара отчаянно цеплялась за тело Елены, пытаясь дотянуться до горла, задушить или вонзить зубы в ее бледную шею.

Все это произошло так быстро, что Славка едва опомнилась. Затем, поспешив к дерущимся девочкам вместе с Адой и Щукой, она схватила пустое ведро.

Подобравшись к свалке, Ада, Щука и Славка сначала не очень сильно, стараясь только оглушить и остановить Варвару, а затем все яростнее, все сильнее стали колотить ее ведрами.

Варвара брыкалась, бешено царапаясь и плюя кровью во все стороны.

Когда, обессилев, девочки наконец остановились, расплющенная голова их взбесившейся подруги превратилась в кровавое месиво. Варвара не шевелилась.

В страхе попятившись, девочки только теперь поняли, что натворили. Побросав ведра, Славка и Щука помогли подняться израненным Злобе и Агнии. И стали осторожно вытаскивать из-под Варвариного тела пронзительно визжавшую, до смерти перепуганную Елену.

От терема отделились две немые фигуры. Переглянувшись, безликие служки подошли к изуродованному телу Варвары, молча уставившись на него. На их лицах не отразилось никаких чувств.

Пошептавшись между собою, служки засучили рукава и равнодушно поволокли тело прочь.

Позже одна из них вернулась с горшочком и тряпицей в руках. Разогнав пленниц, которые пытались успокоить все так же ревевшую и сидевшую в сугробе Елену, служка помазала ей рану на ноге какой-то пахучей жижей. Девочка ойкала и закрывала глаза, но служка не обращала на это никакого внимания, грубо, но щедро поливая ее тонкую посиневшую ногу.

Оглядев Злобу и Агнию, служка смазала царапины на их телах. Закончив, она устало поднялась и промолвила, глядя на разбросанные тушки животных:

– Работу надобно закончить до темноты.

Когда двор Рогведы наконец покрыла чернота, усталые и продрогшие пленницы воротились в сарай.

Разливая по чашкам разогретый на костре морс, они молча передавали его друг другу. Елена, которая все еще не перестала дрожать и выглядела совсем слабой и больной, вдруг прошептала:

– Спасибо, что не бросили меня помирать.

Девочки удивленно заулыбались и потянулись к Елене, чтобы подбодрить ее. Они крепко-крепко обнялись, и Славка вместе с ними. Последний лед между пленницами растаял: не враги же они друг другу! И вот, сбившись в кучку, они все уже обнимались, щебеча, как бывало раньше. О том, что случилось с Варварой, говорить никто не хотел.

Славка тоже расслабилась возле костра, по обыкновению разговорившись со Щукой, которая разливала морс. Тени, падающие от них на стены сарая, успокаивали девочку, и она почти забыла про этот тяжелый день и про странные голоса, которые слышала ночью.

Тихая неразговорчивая Ада сидела возле Елены, задумчиво поглаживая ее замотанную тряпицами ногу. Длинные русые волосы девочки блестели от пламени костра. Ада была добрая, но нелюдимая. Лицо у нее было такое милое, такое красивое и благородное, а движения – такие грациозные, что Славка невольно любовалась боярской дочерью.

Неожиданно Ада вздрогнула и нахмурилась. Резко согнувшись, девочка схватилась за живот и поспешила прочь из сарая.

Никто не придал этому значения, решив, что у Ады просто прихватило живот. Девочки продолжили свою усталую, ленивую болтовню.