Яцек Пекара - Прикосновение зла

– Вот именно, – кивнул Тур. – Это называется маскарад, разве не так? Притворяться, что принадлежишь к человеческому виду, чтобы обманом завоевать доверие, а благодаря этому доверию завоевать власть.

– И теперь, когда у тебя есть власть, плети паутину, ловя души прямо в царство Сатаны. – Убеждённо добавил Уйм.

– Конечно, Игнатий. Конечно, ты прав, – сказал я с иронией, после чего с жалостью покачал головой. – Ну, хорошо, и что она делает, по вашему мнению? Колдует так, чтобы всем было хорошо? Земля плодородная, скот здоровый, по подсолнуху можно на крышу залезть, а броском ореха убить медведя. Блестяще!!! Только сколько живу, никогда не слышал о такой ведьме. Потому что, – я движением руки остановил Уйма, который уже хотел заговорить, – я слышал о ведьмах, которые могли прогнать рыбу с одного конца озера на другой, так, что деревня, в которой они жили, купалась в изобилии, а деревня на противоположном берегу умирала от голода. Я слышал о колдунах и ведьмах, вызывающих град, метель, мор скота, бешенство, и все эти катаклизмы падали на соседей. Но покажите мне ведьму, благодаря которой везде, везде вокруг, – повторил я очень громко, – и всем живётся прекрасно.

– Мир полон тайн, – вздохнул Тур. – А обманчивые манёвры Сатаны могут запутать даже святейших из людей. Последние слова отнюдь не относятся к тебе, Мордимер, – добавил он, позволив мне только догадываться, считает ли он меня не обманутым или не святым.

– Найди её, – сказал Уйм. – Если она невиновна, пусть докажет это перед нами. Но найди её, ради Бога!

– Да, найди её, – согласился с ним Теодор. – И приведи, чтобы мы могли её обо всём расспросить.

– Если я найду её, то расспрошу её сам, – ответил я твёрдо. – Или доставлю в своё отделение Святого Официума. Но отдать вам? С какой стати? Это даже не ваша провинция.

– Глупец! – Тур встал. Его лицо было искажено яростью. – Разве ты не понимаешь, что происходит? Неужели ты не понимаешь, что если эта девушка и правда приносит всем вокруг процветание, то она стоит столько золота, сколько в ней веса?

– Вы... вы не хотите её сжечь? – Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, куда вообще двигалась наша беседа.

– Сжечь? Сжечь?! Мы хотим её продать, Мордимер! Если её способности правда, то никому из нас троих не придётся беспокоиться о деньгах до конца жизни!

– Мы также потребуем у графа процент от увеличения доходов от угодий, – быстро добавил Уйм. – Тогда мы получим не только единовременную выплату, но и постоянный годовой доход.

– Подумай над этим. – Теодор сел, и впервые с начала разговора широко улыбнулся. – Ты разумный человек. Мы договоримся.

– Ответьте мне тогда на один вопрос: откуда взялся этот взрыв ненависти среди окружающего населения? Почему девушку обвиняют в причинении несчастий? Ведь вы считаете её виновницей всех успехов, а здесь произошли различные катастрофы. Как вы это объясните?

– Именно это мы и хотели бы у неё спросить.

– Может, её сила исчерпана? – Предположил Уйм.

– А может, это только каприз, как у маленького ребёнка? – Добавил Тур.

– Значит, сначала она поглаживает собачку, чтобы потом ударить её кулаком в ухо? – Я скривился. – Честно говоря, не думаю. Подобная теория меня не убеждает.

– Ты не объективен в своих мнениях и суждениях, – отметил Тур.

– Наверное, нет, – без труда согласился я. – Ладно, друзья, я поищу Дороту. Хотя дело будет не лёгким. Если девушка не погибла, то спряталась так, что её трудно будет найти. Но я понимаю, что когда придёт время, мои усилия будут оценены и вознаграждены.

Уйм вздохнул, но Тур только с улыбкой кивнул головой. Конечно, я не собирался идти с ними на какие-либо сделки, но хотел, чтобы они думали, что я на их стороне и буду следовать плану, который они придумали. Продавать кого-либо в рабство я не считал соответствующим божьим заповедям и не собирался участвовать в подобной процедуре. Кроме того, если бы то, что говорил Мушка, было правдой, то инквизиторам пришлось бы добавить к Дороте и вашего покорного слугу. А против подобной сделки, как легко догадаться, я бы протестовал более чем горячо. Итак, что я мог сделать? Ничего особенного. Только умело, ловко и тщательно довести всё до счастливого конца. Мордимер Маддердин сталкивался и не с такими препятствиями и преодолевал и не такие проблемы с непревзойдённым мастерством!

Во дворе и в окружающих его постройках были только дымящиеся и воняющие руины. Огонь, должно быть, перекинулся и на деревья, так как некоторые сгорели почти дотла, у тех, что подальше, листья скрутились в рулоны от сильного жара, а стволы были осмолены. В развалинах зданий я не видел человеческих тел, но ничего удивительного в этом нет, потому что, даже если там были трупы, они давно были сожжены огнём. Но среди плодовых деревьев я увидел несколько тел. Я подошёл ближе и увидел старого Эберхарда, с головой почти пополам разрубленной лезвием топора. На чьей стороне был этот, прежде столь нелюбимый мною, старик? Он защищал Дороту или, наоборот, направлял толпу, чтобы она схватила предполагаемую ведьму? Роберт лежал под стволом яблони, как будто отдыхал. Под ним, однако, расплылось пятно засохшей крови, а в груди зияли две дыры. На первый взгляд мне показалось, что он получил сильный удар вилами. Хуже всего выглядел Маленький Ясик. В принципе, я узнал его только по огромному росту и пышным волосам, потому что лицо его было так изуродовано, что оно напоминало не человеческий облик, а какую-то тёмно-красно-коричневую маску, где нельзя было выделить ни носа, ни глаз, ни рта. Из этой массы торчали обломки кости. Я подумал, что сопротивление, которое он оказал, настолько разозлило нападавших, что они сорвали зло на уже мёртвом теле. Но в саду было гораздо больше следов крови, чем могли бы пролить три человека. Поэтому я понял, что атакующая усадьбу толпа забрала трупы своих, а оставила только тех, кто защищал Дороту. А значит, старый Эберхард всё-таки встал на сторону девушки... Ха, на суде Господнем это ему, безусловно, зачтётся. Я задумался, сколько человек забрали с собой Маленький Ясик и Роберт, и тешил себя надеждой, что как можно больше. Вдруг Роберт открыл глаза. Это было так неожиданно и так внезапно, что я чуть не отскочил. Но, к счастью, инквизиторов учили не поддаваться эмоциям, поэтому у меня только дрогнули руки.

– Вы… здесь, – прошептал Роберт.

Я встал на колени рядом с ним. Достал нож и разрезал рубаху на его груди. Две раны от удара вилами были ровными и чистыми, но неприятными. Чудо, что ему не пробили сердце, но, со всей уверенностью, были проколоты лёгкие. Только Богу известно, почему этот человек до сих пор не умер. Хотя его жизнь, без сомненья, уже не затянется надолго.