Яцек Пекара - Прикосновение зла

– Заглянул на завтрак... Как мило! – Отозвался Уйм с набитым ртом.

– Если пригласите меня в компанию...

Теодор, не сказав ни слова, указал мне стул, и я сел и положил на тарелку солидную порцию ветчины и хлеба, поскольку действительно чувствовал сильный голод.

– Это не сила реликвии вызывает эти необыкновенные изменения, – твёрдо сказал Тур. – Это девушка, с которой ты жил и с которой спал. Она ведьма. Могущественная ведьма, Мордимер. А ты... – он вперил в меня взгляд бледно-голубых, избавленных от всяческих эмоций глаз, – ты много дней трахал ведьму.

– И с немалым удовольствием, – ответил я шутливым тоном. – Я вижу, вы легко отказываетесь от теорий, в которых раньше были уверены, – добавил я уже всерьёз. – И уверяю тебя, ты ошибаешься. В этой девушке нет ни капли магии. Ничего. Ноль. Кроме той, которой обладает каждая красавица, – закончил я снова шутливым тоном.

– Почему мы должны тебе верить? – Уйм, когда задавал этот вопрос, ткнул в меня указательным пальцем, словно кинжалом. Мне не нравится подобное поведение, и меня подмывало научить его смирению и сломать ему палец. Однако позже я решил, что подходящий момент ещё не настал.

– Я не призываю вас мне верить. Честно говоря, меня не волнует, поверите вы мне или нет. Но тот факт, что два квалифицированных инквизитора позволяют себя обмануть толпе тупых горцев, кажется мне более чем странным. Что ж это вы, услышали охотничьи рожки и решили присоединиться? – Спросил я с явной и целенаправленной насмешкой в голосе.

Игнатий Уйм покраснел, но у Теодора Тура даже бровь не дрогнула.

– Глупости говоришь, – коротко бросил он. – Садись. – Он указал мне на стул, а потом сел рядом. – Как присоединиться, Мордимер? К кому присоединиться? Всё уже кончено...

– Как это... кончено?

– Сожгли её усадьбу, перебили слуг...

– А Дорота?! – Я сам не заметил, как вскочил со стула.

– Как в воду канула. Во всяком случае, они её не поймали.

– А вы ничего не сделали?! Только инквизиторам разрешено преследовать ведьму!

– Мы строго запретили кому-либо преследовать эту девушку. Мы пригрозили местным жителям, и, возможно, они послушаются. А может, и нет. Советую тебе как можно скорее найти свою невесту. По многим причинам...

Я испытал облегчение при мысли, что Доротка пока в безопасности.

– ...несколько дней назад ты спрашивал нас, Мордимер, о способе, благодаря которому мы сможем обнаружить реликвию. Мы не сказали тебе о нём...

– Я! Это я сказал не говорить, – напомнил Уйм.

– Так и есть, Игнатий, это твоя заслуга. – Тур не соизволил даже взглянуть в сторону товарища. – Мы не сказали тебе о нём, но уверяю, что он был прост в использовании и легко применим в действии. Хочешь послушать?

– Даже если бы не хотел, определённо бы услышал, – буркнул я.

– Нет причин для грубости, – вздохнул Тур.

– Напротив, Теодор, есть причины! – Я позволил себе повысить голос. – Ты обвиняешь меня в некомпетентности. В том, что я не распознал ведьму, несмотря на то, что провёл с ней несколько дней под одной крышей. А если ты не обвиняешь меня в некомпетентности, то это ещё хуже, так как это приравнивается к обвинению в измене. Значит, я спал с ведьмой, зная, что она ведьма! Может, я ещё и летал с ней на шабаши с метлой в заднице, а?

– Успокойся. – Тур отвернулся и пренебрежительно махнул рукой. – Ты прекрасно знаешь, что существовали и существуют слуги дьявола настолько сильные, что даже святые и иерархи Церкви покупались на их уловки. Ложь, обман, мистификация, облачение в чужие перья, вот мощное оружие в руках наших врагов. Ты уверен, что тебя не обманули? Дашь голову на отсечение за свои навыки?

– Уверен и дам, – ответил я уверенно и без колебаний. Но, честно говоря, в глубине души я немного заколебался.

– Высокомерие. Честолюбие. Самонадеянность. У тебя есть все качества, которые делают тебя лёгкой мишенью для сатанинских стрел.

Я встал.

– Ты переборщил, дорогой Теодор, – процедил я сквозь зубы. – Если тебе что-то не нравится в моём поведении, напиши на меня рапорт. Потому что я напишу рапорт о вашем поведении, в этом можешь не сомневаться.

– Сядь и перестань капризничать. Ну, садись, пожалуйста, – добавил он, когда, не обращая внимания на его слова, я собрался уйти от стола. Он схватил меня за рукав. – Мордимер, выслушай нас...

Я смотрел на его руку до тех пор, пока он не разжал пальцы. Тогда я сел.

– Слушаю.

– Мы все согласны с тем, что говорят об окрестностях Херцеля их жители. Что это земля, текущая молоком и мёдом, что люди живут там лучше, чем где-либо ещё. Значит, мы видели результат, нужно было найти причину...

– Мы подумали обо всём, – вмешался Уйм. – Более умелое хозяйствование, более плодородные почвы, более трудолюбивые люди...

– Но мы решили предположить, что где-то в горах находится мощная реликвия, останки святого Иоахима, чья сила изливается на окружающую местность. И мы решили найти этот клад, – продолжал Тур. – Каким образом, наверное, спросишь ты?

Я пожал плечами.

– Если бы тело святого Иоахима было трюфелем, я бы сказал, что вы начали вынюхивать, но так я не знаю.

– Безумно остроумно. – Теодор положил руку на плечо Игнатию. Из них двоих он был спокойнее, разумнее и опаснее.

– К вашим услугам, – ответил я.

– Мы наблюдали за окрестностями, ища всё более плодородные поля, всё более обильные сады, всё более пышные луга. Мы расспрашивали местных...

– Подробно расспрашивали...

– И, наконец, мы нашли место, которое мы сочли центром всего благосостояния. Ты знаешь, что это за место?

Я вспомнил ветви груш и яблонь, увешанные плодами так, что свисали до самой земли. Я вспомнил овощи, которые я видел у Дороты на кухне: морковь размером с булаву и кочаны капусты, которыми можно было бы заряжать катапульту. Я вспомнил коров с лоснящейся шерстью и о том, что я постоянно видел, как их доили. А коров не доят всё время, не так ли? Я не был деревенским парнем, но кое-что о крестьянских делах я знал.

– Понятия не имею, – ответил я.

– Хозяйство твоей Дороты, – холодно объяснил он. – Очень богатое хозяйство, даже невероятно, учитывая тот факт, что земля здесь – это скала, покрытая тонким слоем песка. А ещё мы послушали, что говорят люди, как они уважают твою прекрасную невесту, как они хотят, чтобы она была счастлива...

– Гнусная ведьма! – Прорычал Уйм и сделал такой жест, будто хотел метнуть в меня собственный указательный палец, словно копьё.

А может, я переломаю ему сегодня всю кисть? – Задумался я.

– Они её любят, понимаете? Это такое чувство, которое вам, наверное, трудно понять, потому что в борделях его пока не подают, – я опять позволил себе ехидство, хотя и напрасно, ибо злоупотребление ехидством, иронией или насмешкой часто отличает людей, неуверенно себя чувствующих. – Дорота красивая, богатая, она из семьи, которая живёт здесь веками, помогает всем советом, и, насколько я знаю, и деньгами, когда это необходимо. Заботится, чтобы её ближние соблюдали божьи заповеди. Местный настоятель на неё не нахвалится... Точь в точь мерзкая ведьма, а?