Анна Мария Роу - Дожить до коронации

Повисло молчание. Кончиться оно могло свистом опускающегося лезвия гильотины, надвигающейся бурей.

— Вы все видели? — хрипло выдавил Ворон.

Допустим, видела не все, но остальное можно попытаться предположить.

Среди аристократии и в наш просвещенный век встречались семьи, которые заключали помолвки детей в самом юном возрасте. Обычная практика, не вызывающая ни возмущения, ни удивления. Но мнение, что стоит избавиться от такого пережитка прошлого, звучало все чаще и чаще. Род отца Теодора Артлейна относился к ярым поборникам традиций. И если не удалось навязать свою волю упрямому и сильному духом Фредерику, то его единственный сын-подросток опыта отстаивания своих интересов еще не имел. После гибели родителей, оставшись на попечении деда, Теодор как должное принял известие о своей помолвке с хорошо известной ему девицей из благородной семьи. Виктория так Виктория. Симпатичная, веселая, умная. Хотя некоторые считали женский ум огромным недостатком, изъяном вроде бородавки на носу и рекомендовали юным девушкам тщательно его скрывать.

Вначале Тео понять не мог, почему искренняя, сообразительная и начитанная подруга вдруг ни с того ни с сего стала жеманничать, гримасничать и присылать надушенные записки на розовой бумаге с бездарными глупыми стихами. О путешествиях с ней теперь не поговорить — она закатывала глазки и начинала причитать об опасностях, от которых храбрый жених обязательно ее спасет. То, что пишут в газетах, обсудить тоже не удавалось. Ибо приличные воспитанные девушки не интересуются политикой. О родителях он и не пытался разговаривать — боялся, что его не поймут и посчитают слабым из-за боли, которую испытал.

И Теодор черной завистью завидовал Доминику. Не тому, что дядюшка назначил его следующим кронпринцем, не богатству, не большим возможностям, открытым перед его другом. Нет, всего лишь тому, что со светловолосым парнем Виктория по-прежнему была искрящейся и живой, а не замороженной куклой, как с ним. И письма она ему писала нормальные! Долгие, с рассуждениями о поэзии, философии и интересными житейскими наблюдениями. И в сад за яблоками полезла!

Наверное, так рождается ревность.

Но друзья воспитывались на одних и тех же рыцарских романах. Поэтому Артлейн пошел разговаривать с родственником по-мужски.

Доминик долго и неприлично ржал над претензиями Теодора, а потом стал объяснять, почему так поменялось поведение девушки. Оказывается, она ему все жилетки слезами залила, жалуясь на невнимательность, холодность и безразличие жениха.

Что делать?

До конца того первого лета семнадцатилетний Теодор так ничего и не придумал. А потом опять школа, занятия, тренировки — вещи намного более интересные, чем чувства Виктории и необходимость «строить с ней отношения», о которых только ленивый ему не напоминал. Да его от таких слов коробило!

Но все осложнялось его происхождением.

Эолы… Немногочисленная раса, о которой достоверно известно только то, что они иногда умеют летать. О них ходит много легенд, подтверждать или опровергать которые крылатые не горят желанием. А что о них не знают? Например, у них не бывает полукровок. Ребенок всегда наследует расу одного из родителей. Но будет ли он эолом, пробудится ли кровь, становится известно не сразу. У девочек это может произойти в десять-тринадцать лет, у мальчиков немного позже. Обычно в шестнадцать. Часто случалось и так, что крылья обретали внуки или правнуки смешанных пар.

Если ты эол, то ты обладаешь мощными, прекрасными воздушными крыльями и только одним узкоспециализированным магическим талантом. Возможности универсальных человеческих магов чаще всего ограничивались силой и знаниями, но никто из них не мог похвастаться таким уровнем целительской магии, как глава союза эолских городов-государств. Во всех остальных областях он был более чем бездарен. И думаете, кто-нибудь из других рас об этом догадывался? Служба безопасности крылатых работала на высшем уровне.

Артлейн уже отметил свое восемнадцатилетие, надежда, что кровь предков пробудится, таяла с каждым днем, а значит, путь в свободные города эолов был заказан, станет он там бесправным гостем. Всего-то жалким человечком, не способным взлететь.

Пусть люди думают, что полукровки способны к уникальной магии, обладают крыльями и неотразимым обаянием. Это выгодно для политики. Да только мать воспитывала Теодора как чистокровного эола, а он оказался презренным человеком и был обречен существовать рядом с такими же бескрылыми.

Перед отъездом на каникулы его вызвал к себе дядюшка, его величество Франц Иоанн. На самом деле родственные связи были намного более запутанными и дальними, но обычно на степени родства внимание не заострялось. Король сделал предложение молодому человеку: принести клятву служения и верности короне с перспективой службы на государственной должности. Он и про щит для кронпринца обмолвился, но тут Доминик воспротивился. Мол, ему нужен надежный соратник на всю жизнь, а не на год-два.

Трезвостью ума будущий начальник тайной канцелярии отличался уже в раннем возрасте. Понимая, что крылья уже не раскроются, затолкав разочарование подальше, он принес клятву, осознавая, что она распространяется в первую очередь на Доминика, и пребывая в полной уверенности в благородстве и благоразумии друга и брата.

Когда они приехали в Вуалу, их вышли встречать Камилла и Виктория. Теодор заставил себя взглянуть на невесту другими глазами и отметить ее раскрывающуюся, как бутон шиповника, красоту. Но зачем она дарила пионы? Символ любви и душевного богатства. И для чего она отдала цветок другому? Для эолов подобный поступок означал неверность, неуверенность и неопределенность. Подумать, откуда обычная человеческая девушка могла знать такие подробности, Теодор не удосужился. Но ведь знала же она, что крылья раскрываются в момент сильнейших эмоций, что пару эолы стремятся найти на всю жизнь и что… Правда, источником знаний служили дамские романы и красивые легенды о любви.

А ведь он даже прочел один и полдня ходил, подавленный мощью женской логики и представлениями прекрасной половины о половине сильной.

После той встречи отношения с Викторией поменялось кардинально. Теодор начал бредить девушкой, старался ухаживать, проводить с ней как можно больше времени, исполнять малейшие прихоти. Хочешь редкое издание книги? Мечтаешь вырваться в путешествие и посетить другой город? Или, может, нарисовать твой портрет? Казалось, он готов был читать мысли, только чтобы «его девочка» была счастлива. И деда-опекуна убедил не тянуть со свадьбой еще несколько лет.

Но и Доминик стал вести себя как законченный влюбленный дурак. Что уже странно: в отличие от брата, общения с дамами он ранее не избегал и в этом вопросе поднабрался опыта. Серенады под окнами, килограммы шоколада, выписанные из столицы модные шляпки и яркие ленты — далеко не полный список «подвигов» кронпринца. Он бы все сокровища короны ей притащил, да этикет строго ограничивал список подарков, возможных во время ухаживания.