С. К Ренсом - Отражение. Опасность близко [litres]

Что-то было не совсем так. В Ричмонде стояла теплая и солнечная погода, и, казалось, все улыбаются. Я шла по траве, моя широкая юбка трепыхалась на ветру. Как всегда, газон был усеян людьми, наслаждавшимися солнцем и теплом – обнявшись, лежали парочки, сновали матери с маленькими детьми, державшими в руках мороженое, подростки собирались в стайки. Каждые несколько минут над головами с ревом пролетал самолет, но никто не обращал на это особого внимания.

У меня не было плана, куда идти, не было никакой цели, я просто шла. Оглядевшись вокруг, я увидела несколько знакомых лиц на другой стороне лужайки, и свернула туда. Это были ученицы из моей школы и мальчики из соседней. Кто-то из них незадолго до этого купил пончики; пустая коробка валялась посередине. Подойдя поближе, я с надеждой посмотрела в нее, но там остались только следы от глазури на стенках. Вздохнув, я опустилась на землю рядом со всеми. Разговаривали они тихо, будто жужжали, и я мало что понимала из их разговора, но меня это мало трогало. Было так приятно лежать на солнце.

Потом до меня медленно дошло, что характер разговора изменился – из тихого, ленивого звукового фона он превратился во что-то более насыщенное, словно люди внезапно почувствовали: сейчас случится нечто волнующее. Я перевернулась на живот, оперлась локтями о землю и стала смотреть на то, что привлекло всеобщее внимание. К нам по траве шли два человека, но с такого расстояния я не могла понять, кто это. Солнце светило за их спинами, так что были видны только их силуэты, но это не помешало другим узнать их. Разговор стал куда более взбудораженным, и все лица повернулись к идущим. К нам приближались высокий мужчина и стройная девушка пониже его ростом. Было похоже, что они шли молча.

И только когда они оказались совсем близко, мои глаза наконец различили знакомые черты, и в голове словно что-то щелкнуло от шока. Ко мне шел Кэллум рука об руку с Кэтрин. Я, словно безумная, посмотрела вокруг, но казалось, никто не считал, что происходит нечто странное. Кэллум выглядел просто великолепно, его русые волосы были слегка взъерошены легким ветром. Его пронзительные голубые глаза остановились на мне. Я попыталась вскочить, чтобы поздороваться с ним, крепко обнять, но мои движения неожиданно стали медленными и вялыми. До меня наконец начало доходить, о чем говорили вокруг.

– Кэтрин! Иди сюда!

– Кэтрин, как приятно тебя видеть!

Я дико посмотрела на своих друзей, они все приветливо улыбались ей, жестами приглашали сесть рядом с ними. Кэллума, казалось, никто не замечал. Я повернулась к нему и увидела, что лицо у него серьезное, напряженное. Он продолжал внимательно смотреть на меня, не обращая внимания на происходящее, словно хотел, чтобы я сделала или сказала что-то, но я никак не могла понять, что именно. Я опять попыталась встать и подойти к нему, но у меня совершенно не было на это сил. Разговор стал еще более громким, и я повернулась посмотреть на Кэтрин, которую уже почти окружили подростки. Они все были так рады видеть ее!

Я перевела взгляд на Кэллума. Он по-прежнему не сводил с меня глаз, но теперь они были взволнованными, почти умоляющими.

Я хотела было заговорить с ним, сказать, как сильно я его люблю, как сильно по нему скучаю, но у меня ничего не получалось, слова не шли с моих губ. Я безнадежно смотрела на него, чувствуя, что по щекам катятся слезы. Его гипнотические голубые глаза с золотыми крапинками поблескивали на солнце, его рука потянулась ко мне.

У меня в голове раздался голос:

– Вспомни, Алекс. Ты должна попытаться сделать это…

Рядом с моим ухом прозвенел будильник, и я проснулась с невыразимым чувством потери и тоски, готовая разрыдаться. Мое лицо показалось мне холодным, и, коснувшись щеки, я с удивлением почувствовала, что она еще и влажная; я плакала во сне. Сон безостановочно вертелся у меня в голове. Кэллум был так близко! Я всем сердцем желала оказаться в Ричмонде и найти его там, идущего по траве. Но если бы моя жизнь была так проста! Я попробовала закрыть глаза и вернуться в свой сон, чтобы снова быть рядом с ним, но все мои усилия оказались напрасными. Окружающий мир давил на мое сознание и заставил вспомнить все, что произошло в действительности. Амулет пропал, и моей задачей было отыскать его.

Я хотела потянуться и обнаружила, что все мое тело болит, так что двигаться я почти не могла. Болели даже те места, которые, как я считала, не были повреждены; и когда я наконец встала с кровати и посмотрела на себя в зеркало в ванной, то увидела синяки и ссадины на той стороне тела, которой я грохнулась о землю. Не могло быть и речи о том, чтобы пойти в школу. Я позвонила в секретариат и оставила сообщение, надеясь, что они не поймут, что это сделала не мама, а я.

Взяв компьютер, болеутоляющее и кружку горячего молока с медом, я устроилась на диване, собираясь провести на нем весь день. Я не думала, что Джош появится из своей комнаты до ланча, так что у меня имелось несколько часов на то, чтобы попытаться выяснить, где может быть Кэтрин, и придумать, как заставить ее вернуть амулет. Дело мне предстояло непростое. Вычислить, где она сейчас, было трудно логически; а убедить вернуть мою единственную защиту было гораздо, гораздо сложнее. Мне не хотелось прибегать к насилию, как она – хотя какая-то часть меня и чувствовала, что именно этого она и заслуживает – но я не могла придумать, как еще я могу получить преимущество перед ней. Я заставила себя перестать психовать по этому поводу. До тех пор пока я ее не найду, мои рассуждения все равно имеют только теоретический характер.

Я села на диван и вошла в интернет, ожидая вдохновения. А пока стала просматривать новости, на случай если в мире произошло что-то интересное, а я это пропустила. На сайте ВВС ничто не привлекло моего внимания, поэтому я стала копать шире, не совсем представляя, что именно ищу. Мне просто отчаянно нужно было чем-то занять себя, чтобы забыть о гигантской прорехе, которую я ощущала внутри, но каждый раз, когда я бросала взгляд на мою кисть без амулета, меня снова пронзала боль. Не прошло и двадцати четырех часов, а мне уже остро не хватало Кэллума. Знать, что я не могу позвать его, когда он мне нужен, что он не появится одновременно с покалыванием в моей руке, было ужасно. И как я ни старалась, я не могла сбросить с себя уныние, не оставлявшее меня с тех пор, как я проснулась.

Я так глубоко погрузилась в свои мысли, что меня буквально ошеломил звонок мобильника, равно как и имя звонившего.

– Привет, Эшли, – осторожно сказала я.

– Я не так уж удивлена тем, что сегодня ты не пришла в школу. Ты, должно быть, страшно испугалась того, что все разгадали твой маленький секрет. И, должна сказать, это многое объясняет.