Adriada - Золото и Пламя [СИ]

Я все думала, как же хорошо жить на острове. Кто Князь — нас не касается, Лорда у нас нет, грядущая война нас не затронет. Даже когда она начнется, мы будем входить в море и поставлять на материк улов. Пусть перестанут покупать орланов и жемчуг. Но рыбу, водоросли, и всякую морскую живность — не перестанут. К тому же, я думаю, что даже без торговли островной народ не пропадет. Потом война кончиться, кто-то победит, вновь придут те, кто любит роскошь, и они вновь будут скупать жемчуга и редкостные деликатесы с моря. Просто, что бы доказать соседу, что они могут себе это позволить. Я все думала об этих бедных богатых людях, которые стали практически рабами собственной жизни. Они не могут делать то, что им хочется, не могут носить то, что им нравиться. Они выбирают себе пример и пытаются копировать его. В прочем на острове тоже невозможно делать то, что хочется. Нужно делать все, что бы выжить. Получаться мы все рабы собственной жизни. Погруженная в свои мысли, я не заметила, как день начал клониться к вечеру. Снег уже давно перестал идти, и теперь лошади мерно поскрипывали копытами и шли вперед. Пару раз за день мы скакали галопом, но не много, что бы лошади не взмокли.

Где то уже ближе к вечеру показалась просека между деревьями и дорожный знак, известивший нас о том, что впереди дорога на юг к замку Ламир, а на юго-восток дорога к замку Куршен. Мы свернули на юг. Оставалось только надеяться, что Лорд замка не станет обращать внимание на небольшой отряд, пересекающий его земли. То, что он знает о нашем присутствии, сомневаться не приходилось. Еще на границе его земель Раадель и Некромант безошибочно находили символы местного колдуна. И судя по словам спутников, довольно сильно колдуна. Но знаки пока не срабатывали, значит: они установлены не на нас. Это радовало. Еще одной радостью стал придорожный трактир, он же лекарская лавка, он же лавка со всевозможной мелочью. От банального огнива, до топоров, мечей и луков. В его ворота мы въехали уже практически ночью.

— Добрый вечер. — Поздоровалась Раадель с пожилым мужчиной, сидящем на крыльце.

— Добрый доченька. — Улыбнулся ей мужчина в ответ. — Чем помочь?

— Да нам бы узнать, есть ли комнаты свободные?

— Не переживай родная. — Мужчина поднялся на ноги, и только сейчас, когда его лицо упал свет я смогла рассмотреть, что он старше чем кажется. — Комнат сейчас много свободных. Вот только их всего четыре, да и то уже не сердитесь, но застелить вам их самим продеться. А лошадок вон в сарай ставьте и заходите.

— Ни конюхов, ни звуков гуляющего народа, ни плача детворы. — Протянул Некромант, когда старик скрылся в дверях дома. — И всего четыре комнаты. Да тут дом рассчитан на много больше комнат.

— И что? — не поняла я.

— И то, что для трактира тут слишком пусто. — Сказал Дардмуд, слезая с лошади и доставая кинжал из сумки. В принципе оружие перекладывали поближе к телу все, кроме меня и Карана. Некромант достал из сумки два ножа и засунул один мне в сапог, а второй передал воришке.

После вооружения мужчины, как ни в чем не бывало, отвели лошадей в сарай, на который указал старик. Наскоро набитый небольшой сарайчик встретил наших животных парой удивленных глаз обитателей и сквозняком. Мужчины почистили лошадей, принесли им сена, а женщины в это время застилали небольшие кровати на втором этаже трактира. Хозяйка — пожилая женщина с добрым лицом и седыми волосами выдала нам белье, а сама отправилась готовить ужин. Чуть позже к ней присоединились Лира и Раадель. Некромантки остались на верху, чистить одежду, а мы с Эстель спустили на кухню. Хозяйка выдала нам по кружке теплого молока и по небольшому кусочку яблочного пирога.

— А где все постояльцы? — Поинтересовалась Раадель, принимая угощение из рук женщины.

— Да уже нет никого. Давно. — Вздохнула она. — Как Лорд наш объявил о подготовке к войне, так всех, кто мог держать оружие и увел. Женщины перебрались к родным в поселения. Мои дочери тоже уехали, за стенами все надежнее чем здесь в лесу.

— А вы почему тогда не уезжаете? — Спросила Лира.

— Я тут выросла. — Ответила старушка. — Мой отец, когда то давно нанялся сюда в кузнецы. Славно у него получалось. А мне тогда года три было. Нас всю семью приютил отец мужа. Мама на кухне помогала, братья кто в кузне отцу, кто во дворе. Так жили долго. Я вышла замуж, стала хозяйкой трактира. Здесь всегда людно было. Кто за зверем на север ехал, кто под горы за снегом, местные жены Лордов свято верят, что талая вода может им красоту сберечь. Никогда их не понимала. У нас тогда б все молодыми были бы. Снег здесь частый гость, а лед тяжело рубить. Да и некогда. Но в основном были торговцы. Здесь единственная дорога ведет к замку Куршен. А его Лорд любит всякие диковинки. Сколько помню, всегда ему торговцы что-то эдакое везли. А где им ночевать? На улице, да в наши снега? Вот и настроили умные люди трактиры. Здесь до следующего день пути для обоза с телегами. И торговцам удобно, и нам работа.

Да и обычный люд здесь не переводился. То охотники, то дровосеки. Всякие были. А сейчас людей забрали замок защищать, торговцы ездить бояться. А нам что старикам делать? Детей за стены отправили, а сами уж тут доживать век будем. Дом я не брошу. И муж мой тут вырос. Вся его семя тут выросла. А кто теперь будет тут хозяином непонятно. Сыновей наших всех призвали. А у старшей невестки только дочки маленькие остались. Трактиру этому уже не одна сотня лет. Строили его добротно, и с любовью тут гостей принимали. Много гостей всегда было, а теперь вы все и на кухне поместитесь. А я помню, когда молодая была, тут прислуживала гостям. В обычные то дни было трудно ходить с заказами. Да не ходили — бегали мы девчонками между столами. Ведь понимали на улице холодно, путники замерзли, кто ж их в дороге обогреет как не хорошая выпивка и теплая еда. А гости всегда расплачивались щедро. Кто товаром, кто золотом, а кто и своей работой.

Помню, к нам одни мужчина постоянно заглядывал. Он у Лорда служил. Поделки из дерева резал. Да не обычные, а говорят что лечебные. Жена старого Лорда в последние годы жизни сильно болела. Спать не могла, боли в ногах мучали. Все лекари разводили руками. Говорили, мол, возраст. А она как его деревянные сапожки надевала — так боль утихала. Не знаю уж правда или нет, но Лорды его любили. Он и детям игрушки вырезал, и столы сколачивал, говорят даже стулья в замке деревянные резные. А их там очень много. Он полжизни на них потратил. Да все через нас ходил — деревья выбирал. Бывало, зайдет к нам, сядет у окошка и веточки какие-то рассматривает. А на улице метель, снег, ветер, а он все за своими палочками в лес ходил. Всегда приносил игрушки и к нам. И всегда разные. Даже у детей Лорда таких не было. А детворы всегда тут много было. Его ждали как чуда. Он и новостями делился, и лавки тут помогал колотить, и приятно с ним было говорить. Однажды он показал мужу отдельный сарай с печкой, что б люди зимой мылись. Ох радости у мужа было. А гости то как радовались. С мороза да попариться в тепле. А потом он начал веники носить, мол, побьете ими спины — век спина болеть не будет. И вправду не болела никогда спина. Торговцы даже летом просили печку растопить, что б помыться. А теперь нет даже его. Не ходит он больше в лес. И веточки свои не приносит. А мы живем тут в глуши, даже и не знаем, что там твориться в замке, живы ли наши дети. Ни печку некому растопить, ни еды приготовить…