Эдриенн Янг - Небеса в бездне [litres]

– В этот сезон сражений наши воины воздали честь Торе. Они сокрушили врагов нашего бога. И однажды каждый из вас совершит то же самое. – Она выпрямилась, подол ее юбки всколыхнулся над камнем. – Тора осталась довольна.

Крики наполнили храм, и я вжалась в стену, наблюдая за происходящим из-под опущенных ресниц.

– Да, Тора довольна, и теперь мы должны воздать должное воинам, которые подарили ее благосклонность нашему народу. Пойдемте же.

Дети вскочили и бросились по проходам вдоль скамеек, пытаясь отыскать свои семьи.

Когда толпа немного рассеялась, воины Рики ушли вперед, их семьи последовали за ними, я заметила Ири, который стоял рядом с Фиске и другими воинами в противоположном конце зала. Рики, не отрываясь, смотрели на них, многие со слезами на глазах. Рабы подносили корзины с кедровыми гирляндами из задней части зала и опускали их у ног жрицы. Она наклонилась, выбрав один венок, и вытянула перед собой.

– Мы воздаем вам честь, Рики, как вы воздали честь Торе. Lagmund. – Рука судьбы.

Мужчина, стоявший перед ней, наклонил голову, чтобы она могла повесить гирлянду ему на шею. А затем жрица обмакнула палец в чашу с совиной кровью и коснулась им точки между его ключицами. Воин поклонился ей и направился обратно к своему месту, а со всех сторон к нему тянулись люди, чтобы прикоснуться. На его шее блестела ярко-красная полоска крови.

Жрица повторила слова, глядя на женщину, которая стояла следующей в очереди и так же повесила ей на шею гирлянду. После того как Тала благословила ее жертвенной кровью, вперед вышел Фиске. Жрица коснулась его лица и ласково заговорила с ним.

– Мы воздаем тебе честь, Рики, как ты воздал честь Торе. Lagmund . – Он взглянул на жрицу и наклонился, чтобы она смогла надеть венок и окрасить его кожу жертвенной кровью в раскрытом вороте рубахи. Но вместо того, чтобы вернуться на свое место, он отошел в сторону, пропуская вперед Ири.

Улыбка жрицы стала еще шире, когда она увидела прекрасное лицо Ири.

– Мы воздаем тебе честь, Рики, как ты воздал честь Торе. Lugmund. – Эти слова обожгли меня, словно вонзившийся глубоко в плоть кинжал.

Потому что Ири не был Рики. Он принадлежал клану Аска.

И он не принадлежал ей. Он был моим.

Я задержала дыхание, так сильно стиснув руки, что кожу обожгла боль.

Я вспомнила, как отец смотрел на нас с Ири, когда проводил погребальный ритуал, провожая душу мамы в иной мир. Помню, как прочитала в его глазах, что мы для него важнее всего на свете. Мы были важнее всего на свете, пока Ири не ушел. И тогда солнце над миром отца снова потускнело, но по-прежнему вставало, а вечером заходило для меня. Я стала для него и сыном, и дочерью, воплощением его имени и чести. Это была нелегкая ноша, но я должна была вынести. И я знала, хотя он никогда этого не говорил, что отчасти отец считал меня виноватой в смерти Ири. Потому что так и было.

Он был моим боевым товарищем, и потому я несла ответственность за его жизнь. Я должна была защищать его жизнь. И, если понадобится, отдать за него свою. Мои сны были пронизаны чувством вины. Ири появлялся в ночных кошмарах. Я отправилась сражаться в этот сезон, чтобы отомстить за брата. Но в Аурвангере меня ждал Сигр, готовясь излить на меня свой гнев. И теперь я несла наказание за свою слабость.

Я проиграла. Я знала это в тот момент, как Ири шагнул на край скалы.

Тала смахнула завиток волос с его лица, и он двинулся вперед по проходу. Я смотрела, как его лицо сияет от гордости, словно залитое лучами солнца. Я смахнула слезу со щеки, и внезапно мне почудилось, будто кто-то провел кончиком пальца по моей коже. Я взглянула на жрицу, и на мгновение мне показалось, что она пристально посмотрела на меня.

Торжество закончилось, и толпа Рики хлынула в зал в задней части ритуального дома, словно рыба, выпрыгивающая из сетей. Инге повела меня за собой и оставила прислуживать гостям около бочки с элем. Я опустила глаза, стараясь стать невидимой для выстроившихся передо мной Рики. Никто из них не мог знать, что я чувствую. Я брала их кружки, наполняла доверху и машинально возвращала обратно, не обращая внимания на бесшумные проклятия, отпечатавшиеся на их губах.

Громкие голоса наполняли зал, Рики расселись за длинными столами и лакомились жареной олениной и рагу. Ири сидел с Инге, Фиске и Халвардом у дальней стены. Руна устроилась на другом конце того же стола рядом с мужчиной и женщиной, которые, скорее всего, были ее родителями. Рядом с ними расположились трое младших детей.

– Здравствуй. – Передо мной появилась Тала с кружкой в руке, ее пронзительный взгляд упал на меня. – Ты та самая девушка Аска, которую они привезли из Аурвангера, да? – Склонив голову набок, она с любопытством разглядывала меня.

Остальные сгрудились рядом, слушая, и я заметила, что они придвинулись ближе, сжимая рукоятки мечей. Я напряглась.

– Ты очень красива, даже несмотря на все это. – Она указала на синяки на моем лице, которые к этому времени уже должны были пожелтеть, на ее губах промелькнула улыбка. – Как твое имя?

Переминаясь с ноги на ногу, я взяла у нее кружку, но промолчала. Она внимательно смотрела, как я наполняю ее. Когда я протянула ей полную кружку, она некоторое время стояла не двигаясь, по-прежнему не сводя с меня глаз.

– Тала. – К ней подошла пухлая женщина и что-то прошептала на ухо. Тала кивнула, забыв обо мне, она посмотрела в другую сторону. Последний раз взглянув на меня, она удалилась. Но воины Рики остались наблюдать за мной.

– Аска. – Сквозь толпу ко мне протиснулся Халвард и, широко улыбаясь, протянул кружку. – Ты не видела Фиске и Ири?

Мое внимание было сосредоточено на воинах Рики, стоявших рядом.

– Когда я немного повзрослею, мне тоже будут воздавать почести. – Он сложил руки на столе рядом с бочкой.

Точно такие же слова я говорила своему отцу. В детстве мы с Ири сидели у входа в деревню и смотрели, как воины Аска уходят на войну. И не могли дождаться, когда присоединимся к ним. Когда наше желание исполнилось, Ири было двенадцать, мне одиннадцать. Пройдет еще пять лет, и желание Халварда тоже исполнится.

Он взял кружку из моих рук и ринулся прочь, расплескивая эль. Добежав до стола, он уселся рядом с Фиске и что-то зашептал ему на ухо. Фиске обернулся ко мне, и наши взгляды встретились. Халвард поставил перед ним кружку, и он сделал большой глоток, по-прежнему не сводя с меня глаз.

Другая рабыня заняла мое место, когда Инге попросила меня убрать со столов. Взяв пустую корзину, я принялась складывать в нее грязные миски и ложки. Двигаясь по залу, я старалась ни на кого не смотреть и ни к кому не прикасаться. Когда я подошла, чтобы привести в порядок стол Ири, то увидела, что Фиске сидит в одиночестве, прислонившись к стене. Перед ним стояла пустая кружка.