Бастет - Мы, аристократы - 5

— Мне удобно, пусть рассказывает. Я с удовольствием послушаю эти подробности, — я обвёл взглядом сидевших за столом. — Да и остальные, вижу, не откажутся. И чтобы было совсем убедительно, пусть он поклянётся, что ни в чём обо мне не солгал.

— Принято, — по понимающей усмешке Руквуда можно было догадаться, что бывший невыразимец уже составил своё мнение. — Давай, Драко, рассказывай, и постарайся не сгущать краски, а то клятва не пропустит.

— Да, Драко, говори, — поддержал его Долохов. — Обвинение серьёзное, мистер Поттер это тоже понимает. Даже если ты приносил ему обет, он дал своё разрешение.

— Сначала ответь, ты давал мистеру Поттеру какие-нибудь клятвы или обеты, а то мало ли вдруг, — это уже Трэверс обратился к Драко — и напоследок внезапно потребовал: — Так давал или нет?

— Нет… — прошептал Драко.

— Вот видишь, Нарси, а ты боялась. Продолжай, парень.

Но Драко, весь багровый, молчал, не отрывая взгляда от своей тарелки.

— Не тяни, парень, ты же видишь, мы все тебя ждём, — поторопил его Трэверс. — Чем ты можешь подтвердить обвинение, чтобы оно выдержало верификацию?

Драко неопределённо мотнул головой и что-то буркнул себе под нос.

— Чем-чем? — переспросил его Долохов.

— Ничем…

— Ничем, значит, — а дальше все четверо просто промолчали, словно ничего не случилось. Долохов отхлебнул сухого, Руквуд аккуратно зачерпнул кусочек пудинга с тарелки, Трэверс обтёр салфеткой совершенно чистые губы. Мальсибер с самого начала держался так, словно ситуация его не зацепила — возможно, ему и в самом деле было не до этого, выглядел он совсем неважно.

Я их понимал. Они точно так же зависели от Малфоев, как и я. За столом воцарилась тишина, белое лицо Нарциссы пошло красными пятнами.

— Драко, я с тобой потом поговорю, — севшим голосом сказала она.

Праздничный ужин пошёл по сценарию «если вы попали в неловкое положение, ведите себя так, будто вы никуда не попали». Начали с погоды, вычищая сгустившуюся неловкость ни к чему не обязывающими фразами. Рождество выдалось тёплое, выпавший в середине декабря снежок на днях подтаял, астропрогноз в «Пророке» предсказывает дальнейшее потепление, вино великолепное, плум-пудинг получился на редкость удачный. Сошлись на том, что всё неплохо, жить можно.

Мало-помалу беседа возобновилась. Каждый из азкабанцев, даже Мальсибер, нашёл о чём поинтересоваться моим мнением — о погоде, об ужине, о прессе, об учёбе и прочей дребедени. Каждый из них постарался включить меня в общую беседу, выбрав тем самым, кто прав, а кто неправ. Минут через десять мы уже бегло поддерживали непринуждённый разговор на светские темы, только Драко сидел как оплёванный.

К нему никто не обращался, даже родители.

Они могли бы избавить его от позора, разрешив покинуть стол, но ни Люциус, ни Нарцисса этого не сделали. Чувствительный и самолюбивый, Драко наверняка предпочёл бы подобному наказанию порку, но кто его спрашивал? Он сидел, уставившись в тарелку и, кажется, даже дышал через раз.

К доверительным разговорам в этот вечер никто не вернулся. После ужина я возвращался в свою комнату и думал, что уже никогда не почувствую себя здесь дома. Уходить было некуда, до этого я полностью полагался на Малфоев и не предусмотрел других вариантов. Разве что выгонят… ничего, устроюсь в гостиницу.

Думал я и о слетевшем обете, но ничего не вспомнил. Ладно, плевать.

Костюм вот только новый, похоже, зря покупал.

После завтрака, как лицо юридически самостоятельное, я забрал у Люциуса своё удостоверение об эмансипации и отправился в Гринготс. День был праздничный, но гоблины работали в обычном режиме, человечьи праздники им были ни о чём. Там я быстро выяснил, что удовлетворяю требованиям дедовского завещания, но получу родовое наследство только в семнадцать лет, по наступлении первого магического совершеннолетия, на которое гражданская эмансипация никак не влияла. А сейчас я имел право только на собственность, унаследованную от родителей — земельный участок с полуразрушенным коттеджем в Годриковой лощине и пару нищих сейфов. Негусто, но я еще со второго курса знал, что те золотые россыпи в детском сейфе достались мне от деда.

До семнадцати мне оставалось полтора года, в которые нужно было как-то перебиться. Я поинтересовался возможностью заказать ремонт коттеджа через гоблинов, но они занимались посредничеством только при купле-продаже. Ещё они предлагали услуги по установке магической защиты, но нужно было оказаться полным болваном, чтобы доверить защиту своего жилья враждебной расе. Деньги гоблинам доверяли, деньги в волшебном мире значили меньше, чем у маглов, но защиту недвижимости у них заказывали только безродные. Родовые маги справлялись сами.

Я закрыл оба родительских сейфа, переведя их содержимое в свой, поменявший статус с детского на взрослый. Документы на немагическую недвижимость оформляло Министерство. Чтобы подтвердить право на участок, нужно было обращаться туда, но это уже по окончании рождественских каникул, сейчас там почти никто не работал.

Сейчас в моём сейфе было сорок шесть тысяч галеонов с мелочью. Но если кому-то этих денег хватило бы надолго, то у меня намечалось несколько дорогостоящих проектов, на которые мне хватало в обрез.

Во-первых, написание программы расчёта покрытия домена, которое уже было в работе. Здесь расходы можно было бы скинуть на Регулуса, но я предпочёл бы не злоупотреблять его признательностью всего лишь из-за денег. Во-вторых, Эйвери-старший уже здесь, он наверняка заинтересован в кормёжке своей академии, и это не тот случай, где стоит мелочиться. В третьих, вливания в мануфактуру производства мётел и, в четвёртых, покупка и раскрутка алхимической лавки на паях с Невиллом и Джастином.

Тут хоть как бы уложиться в эти сорок шесть тысяч.

Передо мной вдруг остро встал вопрос заработка. К счастью, эмансипация никак не влияла на волю деда, назначившего мне регулярные отчисления до семнадцатилетия. Это были бы неплохие деньги, если бы на них просто жить и учиться в школе, но для продвижения деловых начинаний это были так, слёзы. Весь остальной доход за время опекунства Малфоев я получал от продажи яда и шкуры василиска. Люциус не присваивал себе ничего, кроме того, что я сам выделял на наши общие дела, он достаточно получал от магловского бизнеса, но как сложатся наши деловые отношения теперь, я затруднялся предсказать. Можно было сколько угодно надеяться на лучшее, но нужно было готовиться к худшему — понадеявшись прежде, я прямо сейчас оказался не готов.

С самостоятельной торговлей ингредиентами василиска дело обстояло совсем непросто. Такие ингредиенты продаются напрямую, в лавках появляются только изделия из них. Я не знал ни потребителей, ни путей сбыта, помимо них существовала еще такая проблема, как насыщение рынка. Кое-какие поделки я смог бы освоить и сам, но для рядового обывателя они были неподъёмно дороги. В любом случае нужно было искать клиентов.